Смуга медленно подходил к метису.
В этой таверне собирались сторонники Педро Альвареса, прекрасно осведомленные о его борьбе с компанией Никсона. Поэтому появление сразу четырех представителей конкурентной компании все заметили сразу. Присутствующие знали также меткость Смуги в стрельбе, и предупредительно уступали ему дорогу. Смуга остановился рядом со столиком, за которым сидел метис. Оркестр умолк. В зале воцарилась тишина.
Смуга в молчании смерил противника суровым взглядом и сказал:
— Боа тарде
[26]
, сеньор Альварес!
Смуглое лицо метиса покрылось смертельной бледностью. Он бросил взгляд индейцу, сидевшему за столом, который сразу же схватился за рукоятку ножа, висевшего у него за поясом. Смуга заметил это, но не сделал ни одного движения. Опустив руки вдоль бедер, он стоял, слегка наклонившись над Альваресом.
— Боа тарде, сеньор! — повторил он.
— Боа тарде, сеньор Смуга! — неуверенно ответил метис. — Что вам нужно от меня?
— Я не люблю, когда увидев меня, хватаются за рукоятку ножа. Прикажи своему слуге, чтобы сидел спокойно, иначе очень скоро потеряешь одного молодчика!
Альварес сказал несколько слов на местном наречии. Рука индейца легла на стол.
— Я не бью без предупреждения, — продолжал Смуга. — Поэтому и пришел сюда. На наш лагерь в Путумайо совершено нападение, причем убили молодого Никсона. Я еду туда завтра, чтобы убедиться в правильности моих подозрений. Если найду доказательство, один из нас погибнет. Берегись, Альварес!
Смуга повернулся и медленно вышел на улицу в сопровождении Никсона. За ними последовали Збышек и Уилсон.
II
ИЗМЕНА
Со времени приезда Смуги в разграбленный лагерь на берегу Путумайо прошло уже больше десяти дней. Все это время Смуга тщательно искал следы, которые помогли бы ему раскрыть тайну, куда ведут нити преступления. Задача была не из легких. За время истекшее со дня нападения на лагерь, а прошло ведь несколько недель, почти все следы, оставленные преступниками затерлись. Из четырех капангос, в живых остался только метис Матео, но от него ничего путного добиться было нельзя. Он утверждал, что услышав выстрелы и шум битвы, проснулся, и убедившись в гибели трех товарищей, убежал в лес. Бежали и несколько индейцев сюбео. Они, правда, вернулись в лагерь, но добиться от них вразумительного рассказа о нападении Смуге тоже не удалось.
Стояло раннее утро. Смуга уселся на ствол сваленного дерева, на краю лагерной площадки. Задумчивым взглядом он следил за индейцами, хлопотавшими на постройке нового барака. Плечистый и рослый Матео выходил из себя, подгоняя индейцев, и за малейшую оплошность грозил им длинной и тяжелой нагайкой, которую держал в руках. Он позволял индейцам передохнуть только в самые жаркие часы дня. Поэтому теперь, рядом с бараком, в котором помещалась контора, стояли уже почти готовые стены склада под каучук. Оставалось только закончить помещения для серингеро и их семей.
Хозяин компании Никсон, в обществе Уилсона, с самого утра работал в конторе. Они обсуждали способ расчетов за собранный каучук и возможности его доставки в Манаус. После трагической смерти племянника, Никсон назначил Уилсона начальником лагеря. Возобновить эксплуатацию каучуконосов можно было в любое время, потому что кроме индейцев, вернувшихся в лагерь из сельвы, где они спасались после нападения, Никсон распорядился направить на Путумайо рабочих из лагеря на реке Япуре.
Попыхивая трубкой, Смуга наблюдал за работающими индейцами и раздумывал над ничтожностью результатов проведенного расследования. Только одно не подлежало сомнению — нападение совершили индейцы из племени ягуа. Но кто были их белые спутники и предводители? Верна ли догадка, что это люди Альвареса? Откуда знали бандиты, что в лагере нет Уилсона, который очень редко оставлял неопытного Никсона одного? Смуга напряженно искал ответы на эти мучительные вопросы. Разочарованный безрезультатностью раздумий, Смуга потянулся в карман за кисетом. Вдруг он почувствовал на себе чей-то взгляд. Смуга быстро обернулся назад. В тени огромного палисандрового дерева стоял индейский мальчик с темно-коричневым лицом и черными, густыми волосами, подстриженными кружком. Увидев на лице Смуги поощрительную улыбку, мальчуган подбежал к нему.
— В чем дело, Маленький Следопыт? — спросил Смуга.
— Сеньор, на берегу реки много капибара!
[27]
— Я вижу, ты очень хочешь поохотиться на них! — сказал Смуга.
— Да, сеньор! Скорее возьми ружье, я покажу место, где много капибара!
Смуга задумался. Капибара не очень заманчивая дичь. Мясо старых водосвинок потребляют только индейцы и негры. Съедобна на европейский вкус, пожалуй, одна лишь корейка молодых водосвинок. Смуга украдкой наблюдал за мальчиком, стоявшим рядом в ожидании его согласия. Бандиты, напавшие на лагерь увели с собой родителей мальчугана. Сам он спрятался в разрушенном шалаше и избежал их судьбы. Деваться ему было некуда, и Никсон оставил мальчугана в лагере. Когда приехал Смуга, мальчик ни на шаг не отходил от него. Дитя природы, индейский мальчуган инстинктивно чувствовал, что Смуга принадлежит к числу честных людей, готовых всегда постоять за правду и стать на защиту обиженных. Смуга, будучи человеком опытным, видел, что мальчик нуждается в дружбе и защите и потому льнет к старшему белому. Мальчуган очень любил охоту и постоянно бродил по лесу в поисках следов животных. Разве можно было ему отказать в такой мелочи, как охота на капибар?
— Прекрасно, давай пойдем на охоту! — согласился Смуга. — Жди меня у барака.
— Сейчас туда иду — ответил мальчуган.
Смуга встал с места, на котором сидел и пошел за штуцером: он прекрасно знал повадки крупнейших грызунов мира и их привычку жировать по ночам.
Не прошло и часа, как наши охотники уже шли по густой чаще леса. В тропической пуще была как раз самая оживленная пора. Звери и птицы, ведущие ночной образ жизни спешили на отдых в свои гнезда, норы и логова, дневные — отправлялись на утреннюю жировку. Поэтому в лесу слышались бесчисленные голоса, шум и шорох. Вверху, в кронах диких фруктовых деревьев, оживленно суетились сказочно красочные, огромные красные, синие ары и несколько меньшие красношлемные ары
[28]
. Ары, или вернее арары, с легкостью расправлялись с самыми крепкими орехами и твердыми, как камень плодами различных пальм. Они крошили твердую скорлупу своими мощными, загнутыми вниз клювами. Еще больше шума делали зеленые амазонские попугаи
[29]
, отличающиеся светло-голубым цветом головы и насады клюва, желтым цветом горлышка и красными перышками в изгибе крыльев. Они с шумом сновали взад и вперед, и с громким криком обседали кроны деревьев, увешанные плодами.
