Прошло несколько минут в каком-то оцепенении, и я понял, что на этом самом знаке я как раз и сижу. Вскрывая сундук и обыскивая его, я увидел там странного вида углубление.
Соскочив со своего уютного места, я снова открыл крышку и стал смахивать пыль, расчищая дно.
В самом углу сундука действительно был каменный пятачок со сложным орнаментом, вырезанным внутри. Размером чуть меньше блюдца кофейной чашки, оно было практически незаметно в пыли и полумраке.
Предположим, это замок, открывающий ловушку, а дальше-то что?! Петли я срубил мечом. Здесь одной лихости недостаточно. Вовремя вспомнив про скелет, когда-то лежавший поверх сундука, я стал выворачивать наизнанку содержимое его одежды. Ничего даже отдаленно напоминающего ключ не нашлось. Судя по описанию, это должна была быть круглая печать, точно совпадающая с рисунком замка. Еще и еще раз перелистывая главу книги, я пытался найти хоть намек, хоть маленькую подсказку о том, где взять эту самую печать, но тщетно.
К восьми часам вечера я совсем отчаялся найти выход и решил, вопреки предупреждениям, идти обратно тем же путем, что и пришел. Ведь оставалась же там щель между упавшим камнем и стеной тоннеля.
Есть замок, но нет ключа. Не на шутку разозлившись, я своротил сундук, отбросив его в сторону, и с удивлением и досадой обнаружил, что дна у него не было и срубать замки было не нужно. Стоило лишь перевернуть деревянную тару, бутылка с вином опрокинулась, и остатки вылились прямо в сухую пыль подземелья. Это еще больше меня разозлило, но тут же успокоило, меняя мое настроение.
Дно бутылки как раз и оказалось тем самым ключом с замысловатым узором.
Понося себя последними словами за тупость и невнимательность, я тщательно очистил углубление замка от пыли и поставил сверху бутылку, совместив линии узора.
Ничего не происходило. Я попробовал надавить. Безрезультатно. Провернуть тоже не получилось.
Если рассуждать логически, то бутылку я нашел наполненную хоть и мерзким вином, и все равно полную. Так, собственно, чего я жду от пустой бутылки?
Сняв с пояса фляжку, я поболтал ее, прикидывая, сколько воды в ней осталось. Навскидку должно было хватить с лихвой.
Медленно наполняя бутылку, я с удивлением увидел, что узорное блюдце замка под бутылкой начало еле заметно светиться. По мере заполнения свет становился все ярче. Струйка воды превратилась в тоненькую ниточку, а свет все разгорался, затмевая собой тусклый розовый светильник на стене.
Наконец что-то щелкнуло, и земля ушла у меня из-под ног. Внутренности подкатили к горлу, сердце затрепетало. Я сорвался в бездонную темную пропасть. Я не исторгал из себя отборных ругательств лишь по той простой причине, что мое дыхание словно бы замерло, я не мог выдавить из себя даже слова.
Наконец в спину уперлось что-то упругое и мягкое. Мимо рук проскользнули какие-то жгуты; лихорадочно хватаясь за все, что мне попадалось, я продолжал при этом свое стремительное падение.
Я все больше запутывался в переплетении густых лиан. Скользкий и липкий, я все же прекратил падать, раскачиваясь в тугих сплетениях исполинской паутины.
Вспыхнули сотни факелов. Я уже знал, чему предшествует такой бурный фейерверк, и потому поспешил, как можно быстрей избавиться от веревок, опутавших меня с ног до головы.
Успевая осматриваться по сторонам, я понял, что нахожусь в самом центре огромного зала, из-под купола которого я и свалился. Он был метров пятнадцать в высоту. Удивляюсь, как еще штаны у меня сухие остались. Через весь круглый зал были натянуты длинные эластичные жгуты, в некоторых местах, особенно в центре, соединенные между собой неким подобием гамаков, ловчих карманов.
В одном из таких карманов, метрах в трех над землей, я и оказался. В самом центре зала был огромный бассейн с темной водой.
Дорогу к свободе пришлось прорезать кинжалом. Тонкая, но прочная нить, зацепившаяся за ногу, долго держалась под ударами острого лезвия, но, в конечном счете, отпустила, и я чуть не вывалился из своей люльки. Кинжал вылетел из рук, и я едва успел ухватиться за канат. Руки в перчатках слушались плохо, но с такой высоты уже можно было спрыгнуть и отползти в сторону по канатам.
Взглянув еще раз вверх, сквозь густое переплетение веревок и эластичных жгутов, я увидел маленькое пятнышко той самой дыры, в которую я, собственно, и вывалился из паучьей пещеры. С большой же высоты мне пришлось свалиться. Подтянувшись на руках, я немного качнулся в сторону и спрыгнул вниз у самого края бассейна.
Послышались уже знакомые хлопки, да еще и в таком количестве, что я даже не смог их сосчитать. Комья разворачивающейся паутины летели в меня со всех сторон. Некоторые падали рядом, от других удавалось увернуться. Подобрав с земли кинжал и не очень-то доверяя мечу против паутины, я стал перемещаться в сторону стены огромного зала. При более близком рассмотрении оказалось, что в промежутке между каждой парой факелов имеется проход. Их было такое множество, что с полной уверенностью метнуться в один из них я не мог. В темноте каждой ниши мог скрываться паук или еще что похлеще.
Судя по всему, пауки пристрелялись и теперь укладывали свои паутинные заряды кучно и в опасной близости от меня. Стремительно сменив направление бега, я стал двигаться вдоль стены, ища выход. Первый, попавшийся мне на глаза освещенный проход стал моим спасением. Не знаю, надолго ли, но там я, по крайней мере, смогу осмотреться и решить, что делать дальше. Пауки на открытом пространстве нападать не будут. И я, и они прекрасно знаем, что в этом случае им несдобровать. Их преимущество сохраняется только в узких проходах, где их оружие наиболее действенно.
Прямо передо мной тянулся длинный кирпичный коридор с рядом железных дверей. Проход имел треугольную форму, это было непривычно, красиво, но, случись в этом узком месте уклоняться от выстрела паучьей паутины, маневра будет мало.
Но выстрелов больше не было слышно. Не искушая судьбу, я двинулся вдоль коридора. Пять, может, шесть пролетов прошел нормально, на седьмом остановился. Здесь все было точно так же, как и во всех других, вот только пол выстлан черно-белой мозаикой. Разумеется, такое отличие заинтересовало меня всерьез. Железные двери в конце каждого пролета могли просто захлопнуться, и я снова окажусь в ловушке. Белый узор на черном фоне переплетался, образуя некоторое подобие герба. Пройти по полу и не наступить на него было просто невозможно. Только на что наступать, на белое или на черное? Вот вопрос. Стоя в задумчивости, я вложил меч в ножны и поправил одежду, сбившуюся под броней тугими комьями. Думая о том, что все ловушки все равно управляются оператором, я наступил на черное поле.
Ничего. Только холодный ветер завывает где-то далеко в бесконечных переходах лабиринта.
Следующий шаг, опять черный участок мозаики.
Тихо. Двери не шелохнулись, не рухнул потолок, я все еще жив. Сердце надрывно и бешено колотится в груди. Воздух вползает в легкие упруго и болезненно. Надо найти укромное место и перевести дух. Черт меня дернул одним глотком вылакать бутылку вина, ведь не хотел же так надираться. Бесхребетный слизняк, дешевка!
