— Да, Лена.
Глава 14
У Аси был трудный день, столько всего в нем поместилось. Спать хотелось ужасно! Но обязательно надо дождаться полуночи. Бутылка с живой водой лежит под подушкой, силуэт высохшей герани тонок и трогателен.
«Только бы не уснуть! Только бы не уснуть!» И, конечно, уснула. Разбудил Асю Еж. Он щекотал ей глаза лунным зайчиком. Луна отражалась в крохотном зеркальце и прыгала прозрачным тушканчиком по Асиным ресницам.
— Уже? Уже? — села в постели Ася.
— Через две минуты полночь, — сказал Еж.
— А где Манюня с Марусей?
— Наряжаются. Вы же, девчонки, не можете без этого. Горыныч следит, чтобы они не опоздали.
В открытую форточку впорхнули феи, следом влетел Горыныч с Севой на закорках.
Выглядели Манюня и Маруся ослепительно. Платья сверкали, крылышки блестели, в высоких прическах светились золотые шпильки, крохотные туфельки переливались огнями.
— Мы успели?
— Мы не опоздали?
— Еще бы вы СО МНОЙ опоздали! — возмутился Горыныч.
— Прошу вас — тише! — сказала Ася, доставая живую воду. — Вот проснется кто-нибудь, помешает.
Затихли.
— Ну, Ася, давай — полночь! — скомандовал Еж.
— Я?!
— А кто? Ты к Речному царю ходила…
— Ты воду хранила…
— Тебе и лить.
Ася заволновалась. Вытащила пробку дрожащими руками.
— Так… Ну ладно… Просто лить — и все?
— Поливай, как обычный цветок, — успокоил Сева.
Светящаяся голубая жидкость полилась из бутылки в горшок. Пересохшая земля тут же впитала ее, а стебель герани мгновенно начал зеленеть. Даже в темноте было видно, как он набирает соки и силы. Вытянулся, поднял веточки, распустил листочки. Как в мультфильме, один за другим разворачивались светло-зеленые узорчатые листья. Тут же налился бутон, лопнул, и распустился перламутровый цветок, чистый, прекрасный, как звезда. Ася смотрела не дыша. Это было настоящее чудо. От радости Манюня с Марусей расплакались, а гномы шепотом крикнули:
— Ура!
И стали дубасить друг друга между лопатками, скакать и кувыркаться под самым потолком палаты. Ася даже не боялась, что кто-нибудь проснется. Это было такое чудо!.. И даже жалко, что никто не видит.
Манюня с Марусей пошептались о чем-то, спустились к распустившемуся цветку, а потом подлетели к Асиному лицу и сказали:
— Ася! Ты такая добрая…
— И смелая!
— Ты просто спасла нас!
— И нашу герань!
— И мы никогда…
— Никогда-никогда!
— Этого не забудем!
— И мы хотим…
— И Старый гном нам разрешил…
— Отблагодарить тебя…
— Пыльца нашей герани волшебная…
— О-е-ееей! — положил ладони на макушку Сева, догадавшись, в чем дело.
— Да… Она волшебная, почти звездная…
— Мы на тебя ее сейчас посыплем.
— И ты…
— Сможешь летать! — закончил Сева.
— Я?!
— Ну да! — засмеялись Манюня и Маруся. — Если хочешь.
— Спрашиваете! А Севу нельзя тоже посыпать?
Манюня и Маруся смущенно переглянулись.
— Пока нельзя. Старый гном не разрешает.
— Он думает, я еще маленький, — недовольно проворчал Сева, — выдумывает, что со мной может что-нибудь случиться…
Феи взлетели над Асей, раскрыли ладони, и золотая пыльца посыпалась ей на макушку. Ася ждала, что ей опять станет тепло и щекотно, но ничего не было, только пыльца окутала ее с головы до ног светящимся облаком. Ася поймала на ладонь немножко и украдкой посыпала на Севу.
— Почему я не взлетаю? — разочарованно спросила она.
Девочки захихикали, а Горыныч вздохнул, как уставший учитель перед нерадивым учеником.
— Чтобы взлететь, надо хотя бы оттолкнуться от чего-нибудь.
Ася тут же взобралась на подоконник, открыла окно.
Прохладный ночной воздух ворвался в палату. Ася зябко передернула плечами и прыгнула вниз.
Вернее, должно было быть вниз. Пятки должны были уткнуться в шершавый холодный асфальт дорожки. Но вместо этого Ася поплыла над землей — плавно, медленно.
— Сосна! — крикнул Горыныч.
Он, с Севой на закорках, летел рядом. Ася обогнула сосну, хотела крикнуть, что она Севу посыпала и он сам теперь может лететь, но ни слова вымолвить не могла. Это, наверное, от счастья.
Ася поднялась вверх. Она не знала, как ей это удается. Она не думала, не отдавала себе мысленных приказов, как не приказывала своим ногам идти или рукам — держать книжку. Все было так, как будто она всегда умела летать. Пролетела над корпусом, скользнула вниз, снова поднялась. Воздух был холодным наверху, теплым и густым внизу, у земли. Ася раскинула руки, полетела быстрее, остановилась, перевернулась. Тело слушалось ее так же, как на земле.
— Уф! — догнал ее Горыныч. — Не угнаться за тобой. На вот тебе Севу в нагрузку.
И пересадил сияющего Севу Асе на плечо. Подлетели Манюня и Маруся, припрыгал Еж. Ася опустилась на крышу третьего корпуса. Села на еще не остывшие шершавые шиферные волны, похожие на пластины халвы, уткнулась в колени.
— Ася… Ты чего? — осторожно тронул ее за ухо Сева. — Ты не рада?
— Этого не может быть, — сказала Ася. — Это просто сон. Люди не могут летать… вот так просто, сами по себе.
— Если бы люди не могли летать, у них были бы корни, как у деревьев, — серьезно сказал Еж.
А Горыныч улыбнулся:
— Привыкнешь.
Глава 15
Утром на зарядку Асю еле добудились.
— То встаешь раньше всех, то не добудишься, — подозрительно прищурилась вожатая Лена.
Ася посмотрела на подоконник — герань цвела. Жемчужные цветы распустились на всех веточках.
— Ой, девочки! — ахнула Даша Осипчук.
Тут же все столпились у Асиной кровати.
— Чудо какое… — прошептала Сашенька Рекунова.
— Откуда?
— Это что, тот кустик чахлый расцвел?
— Ага, скажешь тоже!
— Так не бывает…
— Я знаю, — сказала Алена Чаплашкина. — Это Белые монахи в окно ночью заглядывали, они умеют цветы оживлять.
