Ирен села прямо, чтобы посмотреть на меня через плечо поверх своего рукава-фонарика:
– Дорогая Нелл, насколько я понимаю, ты превратилась в настоящий соляной столб во время моего исполнения и была так потрясена, что даже не смогла убрать руку с клавиатуры.
– Я старалась ничего не испортить, – заявила я, вставая со стула и подходя к клетке с Казановой.
Птица проковыляла по латунным прутьям клетки, приветствуя мое появление, особенно когда получила в качестве оливковой ветви крутобокую мускатную виноградину.
– Ты замечательно справилась, – заметила Ирен, делая глоток из кофейной чашки, с которой она не расставалась по утрам с момента подъема до полудня после таких поздних приемов. – Что сказал тебе капитан Морган? Я видела, как он показывал тебе смышленую маленькую обезьянку.
– Жуткая тварь! – Я не смогла сдержать дрожь, вспомнив, как существо устроилось на руках у того человека, будто дитя демонов. – Слова капитана Моргана не имеют смысла, хотя он настаивал, чтобы я в точности передала тебе сообщение. Думаю, сегодня утром стоит забыть обо всем.
Годфри с Ирен обменялись взглядами.
– Лучше расскажи нам, – сказал адвокат.
– Но капитан Морган такой странный тип! Зачем мне служить ему в качестве посыльного? И почему его так интересует Ирен?
– Вот именно, моя дорогая Нелл. – Глаза примадонны блестели, почти как черный кофе, наполнявший ее чашку. – Ты снова с научной точностью выделяешь самое главное. И ты абсолютно права, что считаешь меня совершенно незначительной персоной. Однако мне все-таки хотелось бы услышать сообщение капитана.
– Хватит болтать! – прокаркал Казанова, высовывая возмущенную голову за новым виноградом: отвлекшись на обсуждение, я перестала его кормить.
Птица получила свой виноград, а Ирен получила ответ.
– Капитан Морган был очень груб, – заявила я. – Он напомнил, что его по-прежнему интересует змея, которую ты убила. И настаивал, что тебе лучше отдать шкуру ему.
– Он именно так и сказал?
Я вздохнула:
– Если хочешь, я могу сходить наверх и свериться с дневником…
– Хочу, – ответила она. – Ничто не сравнится с точностью слов, которые сразу же попадают на бумагу.
Я покинула Казанову, который продолжал выкрикивать: «Казанова хочет печеньку», – обращаясь к моей удаляющейся фигуре, и затопала вверх по ступенькам, направляясь в свою спальню.
Когда я вернулась, Ирен все еще отдыхала в обитом тканью кресле, возложив ноги на оттоманку, но только теперь ее маленький эмалевый мундштук украсила сигарета, наполнив комнату змейками дыма.
– Ну и?
Я вытянулась перед супругами, как прилежная школьница, и зачитала свои записи:
– Ужасный вечер закончился тем, что обезьяну вытащили из рояля. Страшный убийца медведей сказал: «Ваша мадам Нортон политик. Из красивых женщин получаются очень опасные политики. Передайте ей, что мой интерес к змее остается прежним. Скажите, что ей следует уступить кобру мне».
Я захлопнула дневник, сжала губы и в ожидании уставилась на друзей.
Ирен посмотрела на Годфри, который в свою очередь посмотрел на меня.
– Он именно так и сказал: его интерес к кобре остается прежним? – спросила меня подруга.
Я кивнула:
– Яснее ясного.
После этого Ирен расхохоталась, и от ее бурного веселья мои крепко сжатые губы задергались.
– Ох, Нелл, многое в этом деле еще нужно прояснить, но как же замечательно, что ты умудрилась принять столь замысловатое послание за чистую монету!
– Капитан Морган говорил не буквально?
– Капитан Морган предупреждал меня. Его «кобра» – твой «Кобра».
– У меня нет никаких змей!
– Он говорил о человеке, а не о любительнице кусать людей. Квентин Стенхоуп. Помнишь? У него была шпионская кличка Кобра в Афганистане.
Я снова взглянула на страницы дневника, и аккуратные буквы, выведенные синими чернилами, приобрели неожиданно зловещий смысл.
– Значит, Кобра, в котором по-прежнему заинтересован капитан Морган, это… Квентин. И он хочет, чтобы ты уступила Квентина ему!
– Как будто у меня есть мистер Стенхоуп, чтобы отдать его капитану, – иронично заметила Ирен.
Я прижала открытый дневник к груди:
– Неужели ты готова его предать?
– Нет, но мне интересно, что попытался бы сделать капитан Морган, если бы знал местопребывание мистера Стенхоупа. Не волнуйся, Нелл, в крайнем случае я использовала бы твоего друга как приманку.
– Бедный Квентин! Неудивительно, что он сбежал из нашего коттеджа, опасаясь ловушки.
– Думаю, его побег скорее связан с капитаном Морганом – вероятно, владельцем духового ружья, как ты полагаешь, Годфри? – и в значительной мере с тобой.
– Со мной? Но моя роль в этом деле совершенно ничтожна.
– В настоящий момент ты являешься посредником между охотником и добычей.
– А какова твоя роль в этой игре в кошки-мышки?
– Ах! – Ирен вдохнула дым своей сигареты, будто он помогал ей думать, а потом сообщила нечто страшное: – Лучше назови это игрой кобры и мангуста – или тигра. Я убеждена, что капитан Морган – именно тот человек, которого мистер Стенхоуп знал в Афганистане под именем Тигр.
Даже Годфри выпрямился, услышав это:
– Тигр? Ты уверена, Ирен?
– Я-то уверена, но нет фактов. Мне снова придется попросить тебя покопаться в официальных бумагах.
– В Париже нет записей о войне англичан и афганцев! – победоносно объявила я.
Ирен посмотрела на меня, будто я пришла на прослушивание для роли сумасшедшей:
– Конечно нет. Они в Лондоне.
– Ты посылаешь Годфри в Лондон?!
– Нет. Я еду с Годфри в Лондон.
Ее супруг мягко рассмеялся, без сомнения, впервые услышав о столь смелом плане. К сожалению, Годфри в значительной степени был сговорчивее меня.
– Но, Ирен, тебе нельзя в Лондон! – воскликнула я.
– Возможно, от этого зависит жизнь мистера Стенхоупа, – напомнила она мне.
– Уверена, он привык сам заботиться о ней.
– Нужно изучить дело на месте, если мы хотим добраться до самых глубин.
– Я вовсе не уверена, что хочу добраться до самых глубин – или до самых высот – всей этой истории. И уж конечно, тебе ни в коем случае нельзя ехать в Лондон!
– Почему?
– Ирен, неужели нужно все время напоминать тебе очевидные вещи? Тебя считают погибшей в крушении поезда. Ты по собственному желанию инкогнито поселилась под Парижем. Тебя хорошо знают в Лондоне. Если ты туда поедешь, то неизбежно выдашь себя. Ты рискуешь привлечь внимание агентов короля Богемии, который, возможно, до сих пор не забыл о тебе. И ты почти наверняка привлечешь внимание мистера Шерлока Холмса с Бейкер-стрит.
