Еще одна фигура налетела на нас. Я пошатнулась, и отставной солдат нагнулся, чтобы поймать меня. Что-то просвистело мимо лент моей шляпки. В тот же момент стекло за мной взорвалось, и мне в спину полетел дождь осколков. Я сразу опознала феномен выстрела из огнестрельного оружия, но другие посетители музея безумно завизжали и заметались, не понимая, что происходит. И среди всей этой суматохи кто-то опять дернул за шнурки моей бедной сумки!
– Нет! – завопила я. – Держи вора!
Старый солдат опять ухватил парня за воротник. Меня обуяло всепоглощающее чувство, которое французы называют déjâ vu
[46]
(иногда иностранные слова полезны). За плечом солдата появился высохший ученый, пристально оглядел нас, а потом направился прочь. Вдова рванула за ним в поразительно бодром темпе. К нам между тем приближался новый персонаж: внушительная фигура в черной форме с вертикальной линией маленьких солнышек, сияющих на передней части мундира, и в шлеме на голове. Персонаж разрастался в размерах, пока не заслонил всех остальных.
– Значица, так, – изрек он авторитарным ворчливым тоном, кладя твердую ладонь на тощий локоть солдата. – Мы все спокойно пойдем со мной. Здесь публичное место, значица. Никаких безобразий в публичных местах.
– Отпустите его! – воскликнула я, имея в виду Квентина – если это, конечно, был Квентин.
К несчастью, «задержанных» было двое. Предполагаемый Квентин так удивился моей реплике, что сразу освободил мальчишку, который вместо благодарности еще крепче вцепился в мою сумку и, так и не отпустив ее, собрался бежать.
Увы, я слишком крепко примотала ее к своему запястью. Меня потащило вперед; ноги заскользили на осколках битого стекла, и я почувствовала, что падаю на усеянный переливающимися бриллиантами пол.
Мое падение было остановлено сильной рукой, которая схватила меня за талию, а полицейский в то же мгновение подпрыгнул и ухватил несчастного воришку длинной рукой закона.
– Спасибо. – Я поправила шляпку, пока старый солдат помогал мне крепко встать на ноги. – Вот ваш вор, – сказала я полицейскому, распутывая перекрутившиеся шнурки сумочки и бросая сердитые взгляды на пойманного мальчишку.
– Вам придется пройти в отделение. – Полицейский вернулся к скучному профессиональному тону, неизбежному в подобных ситуациях. – Потребуются свидетельские показания. И кто-то должен заплатить за испорченную витрину. Значица, рогаткой постарался, парень?
Его пленник съежился и пробормотал что-то невнятное.
Солдат рассматривал разбитый шкаф с серьезным выражением, а затем поймал мой взгляд. Это действительно был Квентин! Теперь я точно знала. Конечно, нельзя его заставлять идти в полицию и называть властям свое имя. Его нынешняя личина, без сомнения, растает, как ванильное мороженое, под пылающим взором закона.
– Идемте же, – поторопил полицейский; его густые черные усищи шевелились в такт словам. – Честные граждане должны выполнять свои обязанности, иначе какой пример вы подаете таким вот мальцам?
Я уже изготовилась всерьез сопротивляться, но тут чумазый мальчишка зыркнул на меня из-под козырька своей твидовой кепки и произнес:
– Брось, Нелл, не надо все портить скандалом.
Я узнала бы неподражаемый, звонкий как колокольчик голос Ирен Адлер в любой ситуации, даже в Музее естественной истории и современных находок и даже когда она явно на меня злилась.
Глава двадцать четвертая
За подкреплением в Фортнум
Полицейский быстро сопроводил нашу троицу в четырехколесный экипаж, который ждал около музея. Даже не знаю, кто меня больше поразил, – Квентин Стенхоуп в облике старого солдата или примадонна в уродливой кепке.
– Ирен, это ты? – на всякий случай уточнила я, садясь в темный экипаж.
– Конечно. – Она залезла в наш транспорт после Квентина и меня, а затем сразу же наполовину высунулась из открытого окна. – Если бы меня не удерживали с таким рвением, я могла проследить за Тигром, но теперь уже слишком поздно. Нельзя терять времени, нужно убираться отсюда! Ох, где же Годфри?
– Не имею понятия, Ирен, однако полагаю, что этот удивленный пожилой джентльмен – мистер Стенхоуп.
Моя подруга стремительно уселась на сиденье напротив нас, чтобы рассмотреть старого солдата. Изучение было интенсивным и взаимным.
– Пусть лучше это будет Квентин Стенхоуп, – наконец заметила Ирен, – иначе мы удостоимся совместной поездки в экипаже с Шерлоком Холмсом, но, думаю, никому из нас это сейчас не нужно.
– Что это за нахальный мальчишка в кепке? – спросил предполагаемый Квентин, поворачиваясь ко мне. – И почему вы все время называете его «Ирен»?
В этот неловкий момент открылась дверь экипажа, выходящая на улицу, и внутрь заглянул полицейский.
– Челси, и поторопись, – велел он через плечо кучеру, после того как устроился рядом с примадонной.
– Челси? – изумленно переспросила я.
– Надо сбить преследователей со следа, – пояснила Ирен, в то время как вожжи привели лошадь в движение.
Экипаж опасно накренился, и мы в умеренном темпе потащились по мостовой. Благодаря этому движению обсуждаемая кепка упала с головы обсуждаемого мальчишки… и по плечам Ирен рассыпались густые и длинные каштановые локоны с золотистым отливом, которые я надеялась обнаружить накануне.
– Это и правда миссис Нортон! – воскликнул старый солдат рядом со мной, таким образом подтверждая и собственную личность.
– Вчера ты была самым натуральным уличным мальчишкой! – пожаловалась я с горечью.
На грязной физиономии воришки появилась знакомая улыбка Ирен.
– Вчера я была цветочницей из района Ковент-Гарден, – поправила меня подруга. – Ты наглядно продемонстрировала перед огромным количеством свидетелей, что маленький воришка абсолютно настоящий, поэтому сегодня его личина стала для меня идеальной маскировкой, способной запутать каждого дурака. Спасибо, дорогая моя.
– Полагаю, я и была тем «каждым дураком», которого ты собиралась запутать, – насупилась я.
– Вот уж нет. Я надеялась обмануть капитана Моргана и мистера Холмса. Скоро увидим, удался ли мой трюк. – Она придвинулась к окну и выглянула наружу: – За нами никто не едет, и вроде бы очевидного преследования нет. Но радоваться рано. – Она открыла люк в крыше экипажа и крикнула: – Поверни на Брикстон, когда доедем до Челси, и мчись быстрее ветра! Плачу полсоверена. – Ирен плюхнулась обратно и бросила взгляд на полицейского, который молча сидел в полутьме кэба: – Надеюсь, ты не будешь возражать, если я слегка изменю твой план, мой дорогой.
При этих словах Квентин повернул убеленную благородными сединами голову, чтобы посмотреть на полицейского. Я в свою очередь изучила светло-серые глаза служителя закона под козырьком шлема; орлиный нос, который мостиком тянулся к пышным черным усам; ремешок, стягивающий щеки и подбородок, совершенно меняя черты лица…
