– Ну, если у вас ничего не изменилось… – Назар снова покосился на веста.
– Ты на него не смотри, – усмехнулся Книжник. – Он-то не совсем кремлевский…
– Я совсем не кремлевский, – спокойно сказал Зигфрид. – Но вы продолжайте, интересно даже.
– Так вот, – с жаром сказал Назар. – Лавра для того и существует, чтобы сохранить древнюю веру. Потому что только сохранив память о прошлом, можно построить будущее.
Книжник с удивлением посмотрел на послушника и произнес:
– Так мы же похожи с вами. Кремль тоже стоит на том, что хранит память предков и древнюю веру. Может, зря вы с такой подозрительностью к кремлевским относитесь? Может, нам надо восстановить древние связи? Не знаю, посольства друг другу отправить?
– А я-то что, против? Но я человек маленький, даже в братию не вступил еще. Это отцам-настоятелям решать.
– А что тут решать? – резко вмешался Степан. – Нечего нам с кремлевскими хороводы водить! У нас и без них проблем хватает.
Спор оборвался внезапно. Огромная тень медленно прошла под ржавым корпусом. Паром ощутимо качнуло. Монахи заняли позиции по бортам, нервно сжимая оружие и следя за тенью. Зигфрид потянулся рукой к рукояти меча. Тень описала широкий круг с баржей в центре и исчезла.
– Это что же такое, – глядя в глубину, проговорил Книжник. – Кит, что ли?
– Гигантский сом, – отозвался Назар, опуская штуцер. – Нам повезло, что не голодный. Он уже не раз паром опрокидывал, каждый раз двух-трех пассажиров недосчитывались…
– Чует, чует, – замогильным голосом произнес Ведун. – Скоро будет большой пир у хозяина этих вод. Много мертвечины, много пищи. Будет расти большая рыба на страх глупым людям…
Его слова прозвучали мрачным пророчеством. Только Степан отчего-то рассмеялся колючим злым смехом.
– Смотрите! – крикнул Тридцать Третий. – Что это там, впереди?
Вода по ходу движения парома странно бурлила, и это не было похоже на обычную рябь от течения и ветра. Аномальное волнение приближалось широкой полосой, и вдруг поверхность вскипела, выбрасывая в воздух мелкие брызги. В этой водяной взвеси стали заметны бешено двигающиеся сегментарные конечности сотен живых существ.
– Муты! – побледнел Назар. – От Волны бегут!
– Оружие к бою! – зычно крикнул Старший монах. – Не давайте им забраться на палубу!
Явственно прозвенел металл: вперед с мечом в руках вышел Зигфрид, и монахи расступились, молча признав за ним силу и право сражаться в первом ряду. За его спиной встали Тридцать Третий и мимикрон, чуть поодаль опустился на одно колено Книжник с арбалетом наизготовку. Он еще толком не представлял себе, в чем именно заключается угроза, хотя и понимал, что нет никого страшнее обезумевших от страха существ – будь то хищники или жалкие падальщики. Страх даже слабого делает смертельным оружием.
– Степан, назад! – крикнул Назар, загоняя патроны в стволы штуцера. – Не строй из себя героя!
Его брат, с любопытством наблюдавший за приближением плывущей стаи, нехотя подчинился. Оружия у него не было и все, что он мог, – лишь скрыться за спинами остальных. Впрочем, он отыскал себе подобие оружия – длинный заостренный багор из ящика с инструментами.
Бросив взгляд в сторону Ведуна, семинарист увидел, что тот впал в знакомый уже транс и, закрыв глаза, беззвучно шевелил губами. В этот момент Книжнику очень хотелось, чтобы эти «заклинания» оказались не пустым звуком, – полоса «кипения» была все ближе, и теперь уже было видно: плывущие к ним твари – крупные и грозные на вид. Появляющиеся из-под воды клешни и круто изогнутые хвосты с острыми жалами не добавляли оптимизма.
– Не повезло нам… – нервно проговорил Назар. – Это же скорпы!
Через минуту пришлось убедиться, что это были не пустые опасения. Полоса бурлящей воды стремительно приближалась – и вдруг перехлестнула через низкий борт баржи, швырнув на ржавую палубу одну за другой несколько омерзительных тварей, напоминавших гигантских скорпионов. Безо всякой паузы муты бросились в атаку. Загрохотали выстрелы. Воздух наполнился криками и омерзительным шипением. Удар низкого, затянутого в хитиновый панцирь корпуса – и неудачно стоявший монах полетел за борт, где тут же исчез в густо покрасневшей воде. Еще одного бойца подвело оружие: осечка – и в следующую секунду уцелевший скорп насквозь пробил его грудь ударом черного жала.
И все же Зигфриду удавалось сдерживать основную массу тварей, отчаянно рвущихся на палубу. Биться с безмозглыми мутами с одной стороны проще, чем с разумным противником, но когда монстры лезут нескончаемым потоком, не позавидуешь даже опытному воину. Меч сверкал, как молния, куски черной хитиновой брони вперемешку с розовой плотью разлетались во все стороны. Благо возбужденные твари продолжали переть на противоположный берег и не ставили перед собой непременной целью взобраться на борт. Лезли только те, у кого паром оказался на пути, и это было похоже на злобную живую лавину.
Дробно хлопали штуцера, Тридцать Третий едва успевал сбрасывать за борт трупы убитых монстров, грозившие своей массой утопить баржу, ему с помощью багра помогал Степан.
Зигфрид продолжал орудовать мечом с методичностью настоящей машины смерти. Все, что оставалось Книжнику, – это прикрывать друга со спины и флангов. Подстрелив двоих по сторонам от друга, он успел развернуться и снять еще одного, подбиравшегося к неподвижно замершему Ведуну. И тут же сам шарахнулся в сторону, услышав ядовитое шипении рядом с собой: одна из тварей незаметно подкралась прямо к нему и явно собиралась перекусить ногу огромной клешней. Быстрее оказался мальчишка-мимикрон, стремительно вскочивший на спину монстру и четким движением скрутивший тому голову. Соскочив со все еще бьющегося в агонии членистого тела, Егорка бросился в самую гущу злобных существ. Он был в родной стихии, нести врагам смерть для него было так же естественно, как дышать.
– Получи, гад! – выдохнул Книжник, глядя, как, опрокинувшись на бок, подергивает длинными членистыми ногами очередной мут с торчащим из бока арбалетным болтом.
Он поводил арбалетом из стороны в сторону, но не увидел больше живого противника. Кипение воды за бортом прекратилось так же внезапно, как началось. Вода теперь бурлила за кормой – стая приближалась к левому берегу Днепра. Вспомнились оставшиеся на той стороне испуганные оборванцы, и Книжник постарался придержать воображение. Хотелось верить, что те сумеют убежать, спрятаться, отбиться.
– Однако… – пробормотал он вслух. – Сдается мне, что мы уцелели каким-то чудом. Откуда их столько взялось-то?!
– Скорпы – всего лишь первые ласточки, – хмуро сказал Назар.
– Что такое – ласточки? – спросил Егорка, вертя в руках оторванный хвост скорпа с жалом, с которого продолжал капать черный яд.
– Не знаю, выражение такое, – отозвался Назар. – Скорпы – не самые страшные из мутов, они просто самые нервные и быстрые. Но за ними идут остальные. И когда ударит Волна, город превратится в ад.
