– Вы знаете про нашу реальность?
– Как видите. Поэтому вы можете иметь свой взгляд на нее, но намеренно искажать не советую. Теперь хроноагент третьего рода. Человек с закладкой в мозгах. Сам по себе простой, в политике неискушенный, манипулировать чужим мнением не способен, так что допросы, психологическое давление, даже пытки – это бесполезно, из сознания у него ничего не выкачать. Но он зомбирован, психологически обработан перед переходом, и, обретя доверие, он незаметно начинает подбрасывать информацию, заложенную в подсознание. Знаете, у Стругацких был такой роман – «Жук в муравейнике»? Там немножко другое, но принцип тот же – в нужный момент работает программа. Если с агентом третьего рода работают просто ученые, обществоведы, в общем, интеллектуалы, которые в вопросах дезинформации несведущи, диверсия будет успешной. Если работают профессионалы или политики значительной величины, знающие толк в интригах, такого агента, скорее всего, вычислят. Вы понимаете, о чем идет речь.
– Ну да. А что, этих хроноагентов в самом деле так много, что… Хотя, извините, это, наверное, тайна.
– У нас просто хорошие аналитики. Теперь, собственно, ваш случай. Агент четвертого рода предназначен для обществ, где уже есть средства массовой информации и хотя бы примитивные понятия об информационной войне. Он не зомбирован, действует согласно своему разумению, обычно просто стремится выжить в новых для него условиях. Как непрофессионал без подготовки, быстро попадает в поле зрения органов госбезопасности. Обычно у него при себе минимум предметов первой необходимости, указывающих на принадлежность к другому времени. Собственно, то же, что и у вас. Согласны?
– В чем?
– В том, что у вас минимум предметов.
– Были еще пакеты. С продуктами.
– Это тоже минимум. И вот как только установлено, что это случайный человек, ни в каких местных делах не заинтересован, но имеет массу информации о будущем, у лиц, принимающих решения на уровне страны, возникает большой соблазн это уникальное явление использовать в своих целях. То есть то, что с вами в других временах происходило примерно то же самое, – это не случайность. Это ваше задание. В деталях может быть отличие, но в целом – типовое задание. Оно определено вашим характером, вашими знаниями и так далее. Поскольку вы не меняетесь, вас используют для одних и тех же заданий. Понятно?
– Не совсем.
– Ну, представьте себе, что детям дали куклу… – она посмотрела на Виктора и на мгновение задумалась, – ну, положим, не куклу, а игрушечный пистолет. Они будут играть в войну: пыщь-пыщь, пиу-пиу. Дадут другим детям – они тоже будут играть в войну, и так далее. А когда есть несколько игроков, каждый из которых хочет изменить свой статус игрушечным пистолетом, – это уже не жук в муравейнике. Это слон в муравейнике. Если манипуляция не обнаружена, то последствия могут быть глобальными. Это понятно?
«К чему она клонит? Если человеком начнут играть, то кто виноват – тот, кто играет, или тот, кем? Виноват, что он плохая игрушка? Хотя тот, кто играет, себя винить не будет».
– Как-то, знаете, не верится, что эта игрушка заставит правителей действовать против их интересов.
– Ну, это просто. Из теории нейронных структур следует, что принципиально новая информация приводит к рождению новых или гибели имеющихся у системы элементов. Информационные процессы могут приводить к разрушению окружающего материального мира, а раз процесс обучения неизбежен, то неизбежна гибель элементов, а, значит, обеднение схемы… чувствую, это до вас опять не доходит.
– Ну почему же не доходит? – возмутился Виктор, которому, честно говоря, надоело просто выслушивать проявления Высшего Разума. – Короче, любую систему можно обучить так, что она развалится.
– Вы интуитивно уловили суть теории? – удивилась Светлана.
– А почему нет?
– Ну что ж, пойдем дальше. Каждая человеческая цивилизация – а их на Земле несколько сотен – это своего рода сеть, в которой постоянно рождаются и умирают знания и информационные связи. Каждая цивилизация устанавливает для себя порядок, при котором она будет устойчива: принципы отношений между людьми, мораль, законы, деловые принципы, порядок воспитания детей. Каждая цивилизация защищает этот порядок, запрещая определенные вопросы или определенную информацию, которая для этого порядка опасна. Необязательно за высказывания будут отрубать голову или сажать – можно скомпрометировать говорящего, забить информационным шумом, но так или иначе опасную информацию изолируют. Кстати, в так называемом свободном мире в тюрьму посадить тоже могут: например, отрицание холокоста – это информация, которая разрушает Израиль и систему сионистских организаций.
– Но геноцид-то был, – дипломатично возразил Виктор.
– Конечно был, и против евреев с цыганами, и против славян, так что неонацистов мы тоже не оправдываем, их работы подрывают и СССР. В общем, информационное оружие – это способы пробить барьер, закинуть смысловой вирус, или, как у нас называют, деструктивную информацию. Такую, что заставит общество, институты власти воевать против самих себя, когда страну сама же власть и разрушает. В общем, если заметите, что власть ведет страну к гибели, прежде чем с этой властью бороться, сперва поищите, не стоит ли за этим кто-нибудь извне.
– Будем искать, – машинально ответил Виктор.
– С вами все в порядке? Может, позвать психолога?
– Нет-нет, это я так, задумался, – поскорее ответил он, а про себя добавил «Черт его знает, какой тут у них психолог».
– Знаете, люди могут испытывать эмоциональный шок, узнав о том, что они хроноагенты. Поэтому для реабилитации инструкция предусматривает помощь психолога.
«Люди… они… множественное число… Может, здесь просто такой способ убирать инакомыслящих? Ну да, угроза хроноагентов, а под это дело можно и любого, кто ничего не совершал, важно ведь не совершать, а быть собой… А что они со мной так возятся? Нужен живой хроноагент, чтобы оправдать репрессии? Кстати, это же и признательных показаний не нужно».
– Если вы уже привыкли к ситуации, – продолжала Светлана Викторовна, – то сейчас подойдут специалисты, и вы им все расскажете.
«Все – что? Им нужны против кого-то показания? В кооперативе?»
– Привыкаю, – ответил Виктор, стараясь сохранять вид наивного человека. – А рассказать о чем? О будущем?
– О прошлом. О ваших визитах туда. Как попали, при каких обстоятельствах, чего от вас требовали представители власти, как вы выполняли их требования, что им сообщали, на что это должно влиять. Детектор лжи пока применять не будем, пока все на доверии, только видео– и аудиозапись. В ваших интересах – чтобы мы получили сейчас чистую картину. Что-то поменять, приукрасить – этим вы никому лучше не сделаете. Обеденный перерыв, с полпервого до полвторого, можно будет погулять во внутреннем садике.
– Прогулки уже разрешены.
– Практически. Дело в том… – Она замялась, встала со стула, зачем-то взяла еженедельник, но, не став листать, просто поставила на стол вертикально, слегка опершись руками, – дело в том, что стрелявший в вас бесследно исчез.
