Я понимала, что в этот момент должна назвать свое имя, только вот что говорить, совершенно не знала. Попыталась напрячь память и с ужасом осознала, что не помню, как меня зовут.
– А я кто? – тихо прошептала сама себе.
Женщина окинула меня внимательным взглядом.
– Вот и я спрашиваю, – осторожно начала она, – как тебя зовут?
– Я не знаю, – растерянно отозвалась я, а кто я – это одному черту известно.
Ведьма, как она сама выразилась, подошла и присела на постели рядом со мной.
– Ты что, ничего не помнишь?
Я хотела было отрицательно покачать головой, но от боли лишь скривилась и несколько раз непроизвольно кивнула. Женщина тем временем с еще большим сочувствием посмотрела на меня.
– Ни кто, ни откуда не помнишь? – снова спросила она.
– Ничего.
– Подожди-ка! – вдруг бодро воскликнула ведьма и куда-то спешно убежала.
Через несколько минут вернулась в избу, держа в руках самого настоящего суслика!
– И этого не помнишь? – прищурилась она.
– Нет. А должна? – любопытно рассматривала животное я.
– Он с тобой был, больше ничего не было, только он, – расстроилась моя спасительница.
Я изучающе посмотрела на суслика, который бил лапками в руках женщины, явно порываясь добраться до меня. Неужели это мое домашнее животное? Вот только бы узнать, где этот дом… Гелла все-таки не удержала суслика, и через секунду почему-то радостное животное, сидя у меня на груди, внимательно и с каким-то немым укором смотрело в мои глаза.
– Что? – невольно спросила я, засмущавшись от такого внимательного взгляда.
Но вместо того чтобы ответить, суслик вяло разлегся на моей груди. Ведьма проследила за его действиями.
– Привязан он к тебе сильно, – задумчиво сказала она.
Я еще раз осмотрела суслика. Обычный, ничем не отличающийся от своих собратьев. Хитрая мордашка, слегка прищуренные бусинки глаз… Только вот взгляд такой сочувственный, словно осмысленный.
– Мне кажется, он умный, – почему-то поделилась с новой знакомой своими впечатлениями.
– Возможно, даже слишком, – протянула Гелла.
– Что вы имеете в виду?
Ведьма вздохнула.
– Мне кажется, что это не простое животное. – Она немного задумалась. – Как будто внутри его заперт человек.
Я вопросительно приподняла бровь. А ведьма махнула рукой, призывая не беспокоиться по этому поводу.
– Просто покажи его какому-нибудь магу, когда будешь в городе, – сказала она.
Еще раз взглянув на суслика, я легонько улыбнулась и поняла, что потеряла я не все, и пусть такой смешной и бессловесный, но все же друг у меня остался.
– А документы? Хоть что-то? – на всякий случай спросила я.
– Только это. – Ведьма протянула мне смятый и изрядно потрепанный листок бумаги.
По моему непонимающему взгляду она поняла – разобраться, что это такое, я не в состоянии.
– Это билет на ящера, куда он и откуда, к сожалению, не видно, ты была вся мокрая, я его еле высушила, – почему-то виновато сказала она.
Я же по инерции начала поглаживать суслика, распластавшегося на мне, и обратила внимание на свой указательный палец. Все дело в том, что палец был загорелым, а вот у самого его основания проходила белая, довольно толстая полоска без загара… Вероятно, здесь когда-то было кольцо…
Мы с Геллой еще немного поговорили, а потом она снова напоила меня тем сонным отваром, после употребления которого я благополучно погрузилась в мир цветных сновидений.
Когда я проснулась, ведьма сидела за столом, на котором стояла одна зажженная свеча, и громко шелестела страницами книг.
– Уже утро? – неожиданно спросила я, немного испугав женщину.
– Нет, деточка, ночь глубокая.
– А вы что делаете?
– Хотела сварить тебе отвар для памяти, – ответила ведьма, – да болезнь твою в книгах поискать.
– И что за болезнь? – с удивительным равнодушием поинтересовалась я.
– Частичная амнезия, – с умным видом заключила Гелла.
Я поморщилась. Уж больно мудреный диагноз…
– Это что за зверь такой?
Ведьма повернулась ко мне:
– Это когда часть воспоминаний пропадает. Ты же помнишь, как предметы называются, говорить можешь, а про себя ничегошеньки не помнишь, значит, части памяти нет. Скорее всего, это из-за удара головой.
Да-а-а, попала так попала… И что мне теперь делать? Собственно, этот самый вопрос я тут же озвучила доброй женщине, спасшей и приютившей меня.
– Вспоминать, – философски подняв указательный палец, сказала ведьма.
Я честно сосредоточилась и попыталась хоть что-нибудь вспомнить из своей прошлой жизни. Хотя бы имя… Но, увы, безрезультатно.
– Не вспоминается, – с горечью сообщила я.
Гелла сочувственно вздохнула и, подойдя ко мне, присела рядом.
– Ты еще очень молодая, – сказала женщина, – и у тебя появился шанс начать жизнь заново! Представляешь, теперь ты сама можешь лепить свою судьбу, выбрать себе любое имя.
Она с надеждой посмотрела на меня. Надеялась женщина явно на то, что я приободрюсь и немного обрадуюсь, но надеялась совершенно зря. Я ничего придумывать, а уж тем более начинать сначала категорически не хотела. Хотела лишь узнать, кто я. Однако безымянной оставаться тоже не вариант, как ведьма будет меня называть? Девочка?
– Пока меня будут звать Лита, а там посмотрим, – сказала я.
Ведьма удовлетворенно кивнула. Даже не знаю, откуда я взяла это имя, просто хотелось назвать именно его, вот и произнесла.
– А еще ты дракон, – добавила Гелла.
Мои глаза заметно округлились от удивления:
– Это еще почему?
– А ты в зеркало посмотри, глазки-то у тебя драконьи, – со смешком ответила ведьма.
– Пожалуй, не буду, – почему-то ответила я.
Не знаю, с чем это связано, но в зеркало я смотреться совершенно не хотела, вот ни капельки!
– Я лучше еще посплю, – предупредила ведьму и медленно сползла по подушке в лежачее положение.
Мне снились горы. Огромные, с острыми вершинами, с лежащими на них снежными шапками и летающие меж пиков драконы. Четыре черных и один ярко-алый, словно молния прорезающий воздух… Наверное, из-за слов Геллы я думала о драконах, потому они мне и приснились. Мне слабо верилось в то, что я одна из них. Хоть своего имени я и не помню, зато отлично помню, что драконы никогда не бросают свое потомство и всегда тщательно следят за своими детьми. Будь я дракон, меня бы уже давным-давно нашли. Кстати, нужно не забыть спросить у ведьмы, сколько времени я уже живу у нее.
