– Да уж, сберегли.
– Какое там... Первой же пулей...
– Возможно – моей.
– Да, – спокойно согласился Лукан, которому уже не о чем было волноваться. – Разницы нет. Я совершил глупость и получил свое. У вас родился сын?
– Дочь. Айна.
– Хорошо. Жалею только, что не подержал ее на руках... Алекс! Передай Иане -яна тебя не в претензии, сам сглупил. И ее очень люблю.
– Да, дядя.
– Теперь ступай. Помоги раненым, кому не поздно.
Алекс выпрямился. Бессмысленная гибель Софоса
потрясла, смыла напрочь боевой восторг, бурливший пять минут назад.
Какой вообще смысл в смерти? Кроме единственного – сомнительной награды за долгую жизнь? И какой смысл в том, чтобы становиться добровольным помощником костлявой?
Выходит, та дуэль в Нирайне не научила дядюшку Лукана, что контракт с синим герцогом или его отпрыском до добра не доведет. Оправдания, что хотел как лучше, а потом помочь, можно не принимать в расчет. Наемник есть наемник, его рассуждения о разборчивости в продаже своих услуг ничего не значат.
Винзор благополучно пересидел драму, укрывшись за драпировками, не получил ни царапины, ни шальной нули. Мейкдон невозмутимо сунул шомпол в закопченный револьверный ствол. При виде их лиц Алекса передернуло. Неприятные личности, но не самые. Светлый образ Орайона переместился на верхнюю строчку нежелательных для жизни субъектов, и плевать на любые рассуждения о бессмысленности досрочного отхода в мир иной.
Тей обернулся. Кто-то из герцогской челяди опустил Лукану веки. Ближе к двери лежал на спине щеголеватый офицер, провожавший из особняка Эрландов. Князь закрыл ему глаза, случайно испачкав лицо офицера красным с перчатки.
Глава семнадцатая
Иана буквально подскочила во сне. Что-то приснилось? Не вспомнить... Что-то очень нехорошее. Алекс?!
Она села на жесткой монастырской циновке, опостылевшей не менее полатей в рыбацкой деревушке. Заворочалась и всхлипнула Айна, почувствовавшая материнское беспокойство.
Иана почему-то всегда была уверена, что волшебным образом узнает, если с любимым стрясется... Нет, нельзя не только вслух произносить такое, но даже и про себя, иначе накликает беду.
Он оставил ее... В безопасности? В неведении! Иногда – это хуже чем опасность, при виде ее собираешься с силами, принимаешь меры, отражаешь удар, уклоняешься, обходишь гиблое место стороной. Здесь Иана с дочерью защищены от нападения, но не укрыты от напастей судьбы. Ни на что не повлиять, ничего не сделать...
Это невыносимо!
Как только девочка хоть немного окрепнет – в путь. И это даже не выбор. Выбора просто нет.
Виновник ее мучений в этот момент допрашивал живых соучастников дядюшки Лукана. Слава Создателю, что Иана не увидела способа получения правды.
Новоиспеченный герцог в Леонидии. Приказ поступил от него. Насколько в план посвящен император – вопрос. Непонятно, что больше в интересах короны – дальше ослаблять герцогов, тем усиливая центральную власть, или сохранить местных властителей, его избравших, как опору трона.
А перед молодым теем, по уши забрызганном кровью собеседника, промедлившего с откровенностью, встал очередной жизненный выбор. По уму, нужно немедленно докинуть город с Винзором и склонять к переходу иа ламбрийский путь хозяйствования в пределах его вотчины. Душа требует задержаться и крепко проучить незадачливого ухажера Ианы, чтобы запомнил на всю оставшуюся жизнь, сколько бы ее ни осталось – пять или десять минут.
Выбор помогло сделать зеркало, показавшее сурового молодого человека, заляпанного бордовым до ушей. Не нужно дальше отягощать карму. Пусть Всевышний засчитает во благо, что позволил негодяю Орайону пожить немного дольше. И Алекс твердым шагом отправился к вельможам, что-то бурно обсуждавшим между собой, не обращая внимания на суету челяди вокруг трупов.
– Простите, что прерываю, синьоры. Здесь убиты приближенные императорского сыночка. Не разумнее ли покинуть Леонидию?
– Я улетаю немедленно, – с ходу заявил Мейкдон. – И должен отметить, что восхищен вашими действиями. Из двух десятков нападавших две трети пало в этой гостиной.
– Не будь здесь тея Алексайона, мы вообще бы не подверглись атаке! – прошипел Винзор.
– Охотно верю, – не смутился Алекс. – Прошу лишь обратить внимание, что не по своей инициативе посетил сей гостеприимный дом.
– Подтверждаю, – кивнул фиолетовый. – И вот мое предложение. Князь, отправляйтесь-ка в Винзор. Оцените на месте состояние гвардии и герцогской армии, потолкуйте с управляющими, сборщиками податей. Денежное положение прояснится. Я займу выжидательную позицию, но... В одиннадцати шахтах, фабриках и торговых компаниях герцогства работает мое золото. Поэтому для меня процветание Винзора более чем важно. Что же касается отношений с императором, посмотрим. Кстати, Алексайон, вы не интересовались, почему именно Ванджелис добился признания герцогов? Он очень вовремя заставил вспомнить ваши слова при вызове на дуэль: ставлю на кон регентство, и пусть герцоги решают, утвердить или нет божью волю.
- А вы?
– Голосовал за себя, – откровенно ответил Мейк-дон. – Ниле, приглашаете тея Алайна?
Красный согласился настолько скрепя сердце, что скрип, быть может, прозвучал и снаружи. Алекс воздержался от возвращения к Терону. Парадный и ненужный костюм регента точно не пригодится в дороге, а годовая рента... Если Винзоры принимают услуги, пусть раскошеливаются!
У Горана в Табе не нашлось покровителя герцогского калибра, да и сумма наличности, вполне достаточная для текущих дел, не была рассчитана на путешествие за океан. Месяц назад он только бы головой покачал, услышав заявку на заокеанский вояж. Сейчас не только наказ друга – обеспечить ее всем необходимым, – но и совсем другие причины побуждали в лепешку расшибиться, однако решить проблему.
В империи в безвыходной ситуации некоторые из знакомых тея поступали просто: наступали на ногу благородному, дрались на дуэли и обзаводились золотом из кошелька побежденного. Правда, не всем везло, и вместо монет прибавлялось лишнее отверстие в организме. В Тибирии немногочисленные зажиточные господа окружены телохранителями, отгоняющими лишнюю публику от хозяев. Местная знать прикажет забить обидчика прикладами ружей или нажалуется страже, если охранники не справятся, но только не сподобится вызвать на поединок.
Так что тей Атрей поступил иначе, нанявшись на иллинийское судно в команду, с условием содержания себя и своего спутника. Капитан «Ивоны» узнал о женском роде упомянутого спутника накануне отплытия, когда Хелена уже поднялась на палубу, заодно ощутил на себе гнев бретера, начав канитель на тему «женщина на корабле – к несчастью». Горан тут же объяснил, что истинное несчастье – расстроить его самого, после чего пару матросов снесли вниз отлеживаться, еще парочку отлили водой на палубе. Вдобавок шкипер догадался, что перед ним настоящий имперский дворянин самых голубых кровей и соответствующих замашек.
