Вспомнив тот день, Вероника почувствовала новый укол боли в груди. Может, ей всегда будет больно от этого, даже через тридцать лет с настоящего момента. «Перестань думать о нем», — приказала она себе, громко диктуя в открытое окошко кухни заказ Пенелопы Вон Блан и ее матери, от которого повар Джо демонстративно закатил глаза. Она сожалела, что не может прекратить это. Но в первые несколько недель по возвращении в Бутбей-Харбор случайно видела Тимоти в супермаркете, и с тех пор воспоминания не давали ей спать по ночам. Она была настолько поражена, заметив его, что спряталась, метнувшись за стеллаж с бананами. Сначала Вероника засомневалась, он ли это, но потом услышала, как он смеется в ответ на слова своей спутницы. Вероника успела рассмотреть только ее аккуратную стрижку и изумительную фигуру. Тимоти обнял женщину, и Вероника узнала этот профиль, строгий, прямой римский нос. У нее перехватило дыхание. Это случилось так неожиданно. Она не думала, что он живет здесь; Вероника поискала его в справочниках, чтобы знать, не столкнется ли с ним в городе, но ничего не нашла, и ни до этого, ни после его не видела. Вероятно, он навещал родных.
— О боже мой, — произнесла Шелли, взяв с обслуживаемого ею столика оставленное воскресное приложение к местной газете.
— Что, Шел? — спросила, подходя, Вероника.
Шелли, миниатюрная рыжеволосая женщина, приближавшаяся, как и Вероника, к сорокалетнему возрасту, с желтовато-ореховыми, словно у кошки, глазами, не сводила глаз с газетной страницы.
— Вот, — указала она на центральную часть раздела «Жизнь и люди».
Один взгляд на первую полосу, и Вероника вслед за Шелли повторила:
— О боже мой.
Фотография Колина Фёрта, совершенно неотразимого в смокинге, рядом с коротенькой заметкой, что для съемок части сцен новой драматической комедии с участием Колина Фёрта съемочная группа разместила оборудование в Бутбей-Харборе, возле Лягушачьего болота. Под статьей было помещено объявление, приглашающее статистов.
Для участия в съемках большого кинофильма требуются статисты из числа местных жителей. Обращаться на площадку у Лягушачьего болота с 4 до 6 только в понедельник и вторник. Необходимо резюме и две скрепленные фотографии — в полный рост и лицо, с указанием имени, телефона, роста, веса и размера одежды, написанных на обороте несмываемым маркером.
Значит, это правда. Колин Фёрт приезжает в Бутбей-Харбор — и вполне мог быть вчера в «Кофе с видом на гавань», хотя девушка за стойкой клялась, фигурально выражаясь, на стопке Библий, что Колин Фёрт в заведении не появлялся. Возможно, он удалился через черный ход, когда стало известно, что он там. Человек, вероятно, просто хотел кофе со льдом и лепешкой, а не нападения вопящих поклонниц. Как, например, она сама.
— Приходи сегодня ко мне, и я сделаю кучу твоих фотографий, — сказала Шелли, отрывая первую страницу, и, сложив ее, сунула Веронике в карман фартука.
— Моих фотографий? Зачем?
— Чтобы ты могла подать заявление на участие в массовке!
Вероника засмеялась.
— Я? Я же работаю здесь. Пеку тысячу пирогов в неделю. Разве я смогу всё бросить и участвовать в съемках? Я как-то читала, что статисты сидят наготове целыми днями, пока в их местности снимают фильм. Они ждут под навесом и читают или болтают, пока режиссер не приказывает им молча пройтись на заднем плане или сделать что-то другое.
И все же мысль об участии в массовке на съемках фильма, главную роль в котором играет Колин Фёрт, вызвала в душе Вероники такое возбуждение, какого она не испытывала уже пару десятилетий.
— Конечно, ты подашь заявление, — сказала Шелли, прекрасно зная о любви Вероники к Колину Фёрту. По крайней мере, трижды в месяц та приглашала подругу к себе посмотреть какой-нибудь фильм с участием этого актера, сопровождая просмотр напитками, закусками и пирогом. «Разве мы не смотрели “Реальную любовь” пару месяцев назад?» — спросила как-то Шелли в ответ на приглашение Вероники составить ей компанию. Как будто «Реальная любовь» может наскучить. — У тебя есть деньги, Вероника. Твой пироговый бизнес позволит тебе взять несколько недель отпуска, даже пару месяцев. Ты собираешься упустить возможность поучаствовать в фильме с Колином Фёртом, который снимают в твоем родном городе?
«Нет, не собираюсь», — подумала Вероника, и перед глазами возник насквозь мокрый мистер Дарси, выходящий из пруда. Она ни в коем случае не упустит такого шанса. Она развернула газетную страницу и уставилась на фотографию своего кумира и объявление, улыбаясь при этом идиотской улыбкой.
«Для участия в съемках большого кинофильма требуются статисты из числа местных жителей». Боже милостивый, Вероника может оказаться рядом с Колином Фёртом, дышать одним с ним воздухом. Она будет статисткой — почему нет? И Шелли права — ее пироговый бизнес идет настолько хорошо, что она спокойно может взять отпуск в закусочной.
Она окажется в одном помещении с Колином Фёртом и посмотрит в глаза мистеру Дарси!
Она первой подаст заявление.
А это значит, что впервые в жизни нужно будет составить резюме, сообразила она, глядя на стойку у кухонного окошка, куда уже передали два ее заказа. Вероника поставила тарелки на поднос. Она с шестнадцати лет работала в оживленных закусочных и уехала из Мэна во Флориду. Для поступления на эту работу требовалось лишь на деле доказать, что у тебя есть опыт, и тебя нанимали. Неужели нужно перечислить все заведения, в которых она трудилась за минувшие двадцать два года — от Флориды и Нью-Мексико до Мэна? Она подумает над этим позже, когда выполнит заказы на пироги. Если киношникам требуются местные жители, значит, им нужны настоящие люди с настоящей работой, и не обязательно с резюме, полными достижений. Она напишет правду, пойдет сегодня вечером к Шелли, чтобы та ее сфотографировала, а затем, скрестив на удачу пальцы, подаст заявление.
Она и для себя испечет пирог «Надежда», чизкейк с соленой карамелью. Помимо всего прочего.
К четырем часам дом Вероники блистал чистотой к завтрашнему вечернему кулинарному занятию, рецепты были распечатаны, а сама она написала свое резюме. На первой странице Вероника коротко упомянула об отъезде из Бутбей-Харбора за несколько месяцев до семнадцатилетия — без уточнения причины — и путешествии в одиночку до Флориды, где получила работу в закусочной, и о том, что несколько лет спустя начала медленно двигаться на запад — в Луизиану, Техас, Нью-Мексико и затем назад в Мэн. Один абзац Вероника посвятила своей работе в «Лучшей маленькой закусочной», поделившись, что любит постоянных посетителей и получает удовольствие от общения с туристами. Она не знала, будет ли это хоть сколько-нибудь интересно отвечающим за набор массовки. Заглянув в «Гугл», Вероника выяснила, что не ошиблась насчет работы статистов: бесконечное сидение и ожидание. Не так уж много говорилось, какие качества требуются хорошему статисту, чтобы взяли именно его, а не кого-то другого. Но если им нужны «обычные люди», Вероника самая обычная — дальше некуда. Судя по прочитанным статьям о съемках в массовке, для статиста крайне нежелательно одно — сходить с ума по кинозвездам, поэтому она не упомянула о своей давней любви к Колину Фёрту.
