— Алекс, я собираюсь остаться в Мэне на неделю, а не только на выходные. По-моему, это пойдет мне на пользу.
Александр уставился на нее, потом выражение его лица смягчилось.
— Хорошая мысль. Свежий воздух, красивые коттеджи, вода. Мне кажется, ты увидишь, что жизнь в маленьком городке — это замечательно.
Она-то совсем не это имела в виду. Джемма посмотрела на часы.
— Как ты сказал, мне лучше ехать, если я хочу добраться до Мэна засветло.
Он устремил на нее взгляд, говоривший, что их разговор на эту тему не закончен, но они столько раз обсуждали это, и слов почти не осталось. Александр получил требуемые обстоятельства, склонившие чашу весов в его пользу: Джемму уволили, и она не может найти другую работу. Беременность и вовсе прижмет эту чашу к полу. Она представила себе дом в Доббс-Ферри: свекровь дышит ей в затылок, Александр составляет для нее списки нужных дел и расписание кормлений и пеленаний. Девять месяцев беременности! Что, черт возьми, стряслось с ее жизнью?
Она забрала из спальни уложенный чемодан, мельком подумав, должна ли учитывать его вес. Выпивать на свадебном приеме она, разумеется, не станет. Есть еще, вероятно, сотня других мелочей, о которых ей нужно знать, будучи беременной. Пища, которую нельзя есть, например сыр бри и заправку к салату «Цезарь», не так ли?
Но Александр Хендрикс отпросился на работе, чтобы проводить ее, поэтому, огорченный поведением же-ны или нет, он конечно же отнес чемодан в гараж в подвале их здания и положил в багажник автомобиля. Затем обнял ее на прощание и напомнил, чтобы просмотрела распечатку. Только оказавшись на шоссе I-95, Джемма вздохнула с облегчением.
Едва въехав в Бутбей-Харбор, Джемма расслабилась. Она не была здесь несколько лет, но знала этот городок и никогда его не забывала. Начиная с одиннадцати лет, после неизбежного развода родителей, она каждое лето проводила здесь месяц с отцом, бегая с подругами по причалам, влюбляясь в мальчишек, живя ради загара и новых течений в музыке. В Бутбей-Харборе она всегда чувствовала себя другим человеком — беззаботной, легкомысленной, счастливой, в отличие от дома в Верхнем Уэст-Сайде Манхэттена, где ходила вокруг матери на цыпочках, боясь сказать что-то, что та посчитает глупостью. Здесь, в этом идеальном, словно сошедшем с открытки городке, где все лето бегаешь в сланцах, а самая большая проблема — выбор мороженого, Джемма всегда чувствовала себя самой собой. Она даже очаровала редактора «Бутбейских региональных ведомостей», позволившего ей вести летнюю детскую колонку, проводить опросы, у кого лучшая рыба с чипсами, мороженое или любимые места для ныряния в бухте. Джемма улыбнулась, медленно проезжая через центр города, наводненный туристами, мимо гавани и сверкающих огнями судов. Да, тут можно подумать. Она никогда не смогла бы жить в Бутбей-Харборе круглый год, она любила Нью-Йорк с его твердым характером, красотой и восемью миллионами историй, но сейчас испытывала огромное облегчение от пребывания здесь.
Опустив стекла в машине, Джемма вдохнула аромат лета, Атлантики, природы. Вода в гавани искрилась в лучах заходящего июньского солнца, пока Джемма ехала по Главной улице с ее своеобразными магазинчиками. Она свернула на Портовую горку, и перед ней возникла гостиница «Три капитана» на своем возвышении, к которому вели, поднимаясь от гавани, две извилистые улочки. Джемме очень нравилась эта гостиница — викторианское здание, выкрашенное в голубой, как яйцо малиновки, цвет, с белой отделкой, белым диваном-качелями на крыльце и цветами в горшках.
Она припарковалась на маленькой стоянке, глядя на женщину, покачивавшуюся на диване-качелях. На коленях у нее лежал младенец. Постоялица, наверное. Когда Джемма, поднявшись на три ступеньки, занесла на крыльцо чемодан, женщина встала, положила малыша на сиденье, надела на себя рюкзак-кенгуру, и через десять секунд ребенок уже сидел в нем. Джемма почувствовала привычную волну паники — как легко матери проделывают эти действия. Сколькому нужно научиться, сколько узнать.
Женщина улыбнулась ей.
— Джемма, правильно? Я Изабел, сестра Джун.
Ну, конечно, Изабел. Джемма познакомилась с сестрами Нэш в одиннадцать лет, в первое же лето, когда приехала с отцом в Бутбей-Харбор. Они с Джун Нэш были одногодками и сразу же подружились, но Изабел, будучи на три года старше, вращалась на другой орбите.
— Изабел! Потрясающе выглядишь! Я с головой ушла в свои дела и совсем забыла, Джун говорила, что ты снова вышла замуж и родила ребенка. Поздравляю.
— Спасибо. Ее зовут Элли. Идем, я тебя размещу. Я управляющая в «Трех капитанах». Джун сказала, что будет к семи, чтобы забрать тебя на ужин.
Через вестибюль, полный старинных вещей, Джемма прошла за Изабел в ее кабинет, не в силах оторвать взгляд от младенца. Девочка была такой красивой, с густыми темными волосами, голубыми глазами и крохотными губками бантиком. Джемма попыталась представить себя выполняющей домашние дела с ребенком на бедре. Не получилось.
— Я приехала немного рано.
— Ничего страшного. Мы рады принять тебя в «Трех капитанах». Ты будешь жить в номере «Маяк», на третьем этаже. Он одноместный и маленький, но уютный, из окна чудесный вид на старые деревья. И, как я говорю всем моим гостям, не волнуйся, что среди ночи тебя разбудит плач Элли. Я живу не в гостинице, но мы очень близко в городе — на случай возникших проблем.
Следом за Изабел Джемма поднялась на третий этаж, где располагались два номера и большая ванная комната, поскольку в «Маяке» своей ванны не было. Комната оказалась именно такой, как описала Изабел — маленькой, но уютной. В ней стояла полутораспальная кровать с красивым резным изголовьем, маленькое старинное бюро с овальным зеркалом над ним, на деревянном полу из широких досок лежал круглый, обшитый тесьмой ковер, а на стене висела картина с изображением портлендского маяка на скалах Мэна. Окно выходило на большой задний двор, поросший деревьями. Да, здесь она сможет подумать. Идеальное место.
Изабел остановилась в дверях.
— Прежде чем я оставлю тебя, хочу сказать, что мы официально возобновляем старую пятничную традицию «Трех капитанов» — киновечера.
Джемма рада была услышать это. Два года назад, когда от рака умерла Лолли, тетя Джун и Изабел, оставившая им гостиницу, сестры сохранили киновечера. Каждый месяц тема менялась. Романтические комедии. Еда. Иностранные фильмы. Мэрил Стрип. Джон Хьюз. Грязный Гарри, всегда привлекавший постояльцев-мужчин, обычно киновечера пропускавших. Джемма и Александр прилетали на похороны Лолли, но обоим нужно было возвращаться на работу, и Джемме не удалось провести с Джун много времени.
Изабел поудобнее устроила на бедре Элли и, близко наклонившись, прошептала:
— У нас месяц Колина Фёрта в честь его приезда в Бутбей-Харбор, он будет сниматься здесь для своего нового фильма. Три поклонницы Колина Фёрта живут в номере напротив тебя, поэтому приходи в гостиную до девяти часов, если хочешь занять место поудобнее. Мы начинаем с «Дневника Бриджит Джонс».
