– Да, готовлюсь ко сну.
– Извини за поздний звонок. Хочу с тобой, Александр Александрович, подружиться!
– Пожалуйста, – сдержанно ответил Линник.
– Спасибо, что не послал! В самое ближайшее время к тебе приедет мой племянник с еще одним человеком. Пожалуйста, прими их с доверием, вместе разровняйте площадку, а чуть погодя подскочу и я.
– Что значит «разровняйте площадку»? – удивился Линник. – Какую площадку?
– Для переговоров, дорогой! Мне есть что предложить. Думаю, тебе будет интересно. Там ведь к тебе, по моим сведениям, уже некоторые гонцы нагрянули? Стервятники!
– Не знаю, не замечал.
– А ты заметь. Хорошенько оглядись и заметь!
– Ладно, разберусь, – уклончиво ответил Линник. – Если найду площадку, разровняю, – и положил трубку.
Маргеладзе тоже нажал кнопку отключки телефона, посмотрел на Важу и Шалву:
– Крепкий сучонок. Вот с ним придется повозиться… – Ткнул пальцем в племянника. – Свяжись с Гирей, и пусть готовится к поездке. Срочно свяжись!
Марина гуляла по аллее больничного парка, на ее плечи была наброшена красивая легкая кофточка.
Из-за угла корпуса больницы вырулил черный джип, метрах в ста остановился. Из него вышли сначала охранники, затем – Кузьмичев.
Марина не сдвинулась с места, просто стояла и ждала, когда он подойдет к ней.
Обняла Сергея, прижала к себе, замерла.
Он поцеловал ее волосы, шею, вытер слезы.
Затем дал знак, чтобы их оставили в покое. Машина скрылась за корпусом.
Сергей усадил Марину на скамейку, сжал ее лицо ладонями, несколько раз поцеловал.
– Я давно тебя не видела.
– Знаю.
– Ты ко мне приезжал?
– Конечно.
– Я ничего не помню.
– Зато я помню все.
Марина посмотрела Сергею в глаза.
– Какая я была?
– Можно не сегодня?
– Боишься?
– Не хочу. – Кузьма поцеловал ее руки. – Когда-нибудь ты мне расскажешь, что с тобой случилось в ту ночь.
– Зачем?
– Я хочу знать, кто отнял у нас годы жизни.
– Разве ты не знаешь?
– Я хочу услышать от тебя.
– Ты заберешь меня?
– Обязательно.
– И мы будем жить вместе?
– Конечно.
– Когда заберешь?
– Скоро… Очень скоро.
Она взяла его ладони, прижала к щекам и некоторое время молчала. Подняла глаза, улыбнулась:
– Ты красивый… Самый красивый мужчина на свете.
Сергей пальцем прижал кончик ее носа, тихо прошептал:
– Я давно не произносил этих слов. Очень давно… Сейчас скажу. Я тебя люблю.
Они стали целоваться.
Из окна своего кабинета за ними наблюдал главврач больницы.
Войдя в секретарскую, Сергей был немало удивлен, увидев Гирю. Тот смущенно поднялся навстречу, протянул руку:
– Здравия желаю, Сергей Андреевич.
– Сюрприз. – Тот пожал тяжелую потную ладонь. – Вот уж не ожидал.
– Почему?
– Да мы как встречные поезда – ты в одну сторону, я в другую. И все по параллельным… – Кузьмичев открыл дверь кабинета. – Проходи. – И бросил секретарше: – Два кофе.
Гиря шумно сел, достал большой носовой платок, вытер сначала шею, потом руки.
– Ты большим человеком стал, Андреич!
– Явился, чтобы сказать это?
– Не совсем. Разговор есть серьезный.
Секретарша поставила на столик кофе и вышла. Сергей сел напротив гостя.
– Меня тащит к себе Вахтанг, – сказал тот, отпив глоток кофе.
– Я-то здесь при чем?
– Не хочу к нему.
– Не иди.
Гиря огорченно засопел, снова вытерся платком.
– Андреич, ты все-таки поговори со мной. Я ведь сюда явился не кофиек гонять. Даже через охрану пройти и то была проблема – а вдруг засекут лазутчики чернявого.
– Что он от тебя хочет?
– Я ведь сижу на нефти, ты это помнишь?
– Хорошо сидишь?
– Грех жаловаться. Вахтанг, как я понимаю, хочет прибрать меня к рукам. Поэтому гонит в Сибирск.
– К кому?
– К Линнику.
Кузьмичев поднял удивленно брови:
– А при чем тут ты и алюминий?
– В прямом смысле – ни при чем. Но ко мне он цепляет своего племяша. Наглого такого, злого. Шалву! Получается, я вроде летающей тарелки, которая высаживает в тех краях носатого инопланетянина.
Сергей рассмеялся:
– Ничего себе тарелочка. Внушительная.
Гиря обрадовался такой реакции, сразу расслабился, тоже с удовольствием засмеялся:
– Вот и я так считаю. Главное, тяжелая. Так чего делать, Андреич?
– Лететь.
– А если кокнут? Твоего ж чуть не утопили!
Кузьмичев развел руками:
– Чем я могу тебе помочь?
– Я скину тебе часть моих акций, лягу как бы под тебя, а ты не вели мне лететь в Сибирск. Я ж твой, Андреич! Клянусь, боюсь!
– Думаешь, Вахтанг это поймет?
– А плевать! Я выполняю команду, которую ты мне дашь. И сам от этого не проиграешь.
Сергей усмехнулся:
– Хорошо. К тебе придут мои парни, просветят твои дела, и будем решать.
– Некогда решать! Эта падла через пару дней закинет меня к медведям! – взмолился Гиря.
– А где ты раньше был? Не могу я так, с бухтыбарахты! Дело серьезное.
– Андреич! Давай хоть сегодня! Не тяни время, ей-богу, не по себе как-то.
Кузьмичев взглянул на часы:
– Давай ближе к вечеру.
– Давай. – Гиря даже вспотел. – Только конфиденциально. А то ведь пришьют за милую душу. Пришли самых доверенных.
– Самых доверенных и пришлю.
Когда Гиря, пожав с особым усердием руку, удалился, Сергей через громкую связь попросил секретаршу:
– Срочно ко мне Константина Ивановича и Крюкова!
…Сергей решил не откладывать дело в долгий ящик. Костя и Антон Крюков приехали в офис Гири сразу же после обеда. Причем приехали без охраны, так сказать налегке.
Гиря страшно обрадовался, увидев входящих к нему в кабинет долгожданных гостей. Суетливо стал пододвигать то один стул, то другой, принялся зачем-то доставать коньяк и рюмки, крикнул вертлявой секретарше:
