– Я второй раз тебя предупреждаю – не лезь не в свои дела. Иначе, клянусь, голову точно оторвем. Не дергайся, сучка! Адрес мы твой знаем, через час в гости приедем! Намек поняла?
– Не поняла! Какую записку он написал? – стала кричать она. – Что вы с ним хотите сделать?
– Хотим женить на тебе. Об этом он и записку написал. Любит тебя, жить не хочет! Поэтому сиди, не кукуй и жди! – Шалва положил трубку на место, не беря листок в руки, внимательно прочитал его. – Нормально… – И незаметно подал знак одному из бойцов.
Тот быстрой тенью приблизился к Гире, вынул из кармана пистолет и выстрелил ему прямо в висок.
Гиря охнул, удивленно посмотрел на стрелявшего и тяжело сполз со стула.
– Все протрите, чтоб никаких следов. Стол, телефон, пистолет… Паркет тоже! Влажной тряпкой! – Шалва был деловым, собранным, четким.
Остановился над лежащим Гирей. Из его виска текла кровь.
– Сам виноват. Мог бы еще какое-то время пожить.
Утром Сергей вошел в свой пустой кабинет, раздвинул шторы, расслабленно потянулся, некоторое время разглядывал двор, в котором парковались машины.
Раздался телефонный звонок – звонила секретарша.
– К вам посетитель.
– Кто?
– Какой-то Герман.
– Пусть войдет.
Герман, похудевший, осунувшийся, подал руку Сергею, садиться не стал, тоже стал смотреть во двор.
– Кажется, Гирю уже убрали, – негромко сообщил он.
Кузьмичев резко повернулся к нему:
– Кто?
– Люди Вахтанга.
– Откуда такая информация?
– Я сидел у них на хвосте со вчерашнего вечера.
– Можно более внятно и подробно? – раздраженно попросил Кузьмичев.
– Они перехватили Гирю на трассе, забросили на дачу Маргеладзе. Рано утром вместе с нотариусом вывезли обратно в Москву. Нотариуса по дороге отпустили, самого Гирю потащили на его квартиру.
– Почему я узнаю об этом только сейчас?
– А что бы изменилось?
– Мы могли вмешаться в этот беспредел.
– Стрельба и, как следствие, кровь? Нам важнее знать ситуацию и заранее просчитать все возможные ходы.
– Хотелось бы понять, почему Маргеладзе пошел на такой крайний шаг.
– Нефтяные акции.
– Но ведь акции все равно остаются за Гирей. У него наверняка есть наследники.
– Думаю, вам недолго осталось ждать, чтобы получить точный ответ.
Герман ушел. Кузьмичев остался стоять возле окна, и вдруг его внимание привлек крутой «мерс», медленно подруливающий к подъезду офиса. Из «мерса» вышли двое. Одного Кузьмичев узнал сразу – это был Маргеладзе.
Он быстро сел за стол, разложил бумаги, и в это время в кабинет заглянула испуганная секретарша.
– Сергей Андреевич… там этот…
– Маргеладзе, что ли?
– Откуда вы знаете?
– Догадался. Приглашай.
– Он не один.
– Знаю. Приглашай обоих.
Маргеладзе по привычке раскинул руки, облапил Сергея.
– Здравствуй, брат… Здравствуй, родной! Что-то редко мы стали встречаться.
– Сам об этом горюю, – улыбнулся Кузьмичев, повел гостя к дивану. – Не ждал так рано.
– Кто рано встает, тот с листочка росу пьет, так говорят у нас в Грузии.
– Налить… росы? – засмеялся Сергей.
– Нет. Сегодня – нет. У нас слишком серьезный разговор, Кузьма.
– Серьезный разговор становится мягче, если его смазать.
– Нет-нет. В следующий раз. – Вахтанг вдруг вспомнил про Важу, поманил его пальцем: – Подойди.
Тот послушно приблизился.
– Важа. Родственник и главный мой человек. Привел, чтобы он смог собственными глазами увидеть великих мира сего.
Кузьмичев засмеялся, пожал руку Важе.
– Вахтанг умеет иногда говорить красивые глупости, простим ему это. – Затем сел напротив Маргеладзе. – Говори.
– Два вопроса. С какого начинать?
– Со второго.
– Начну с первого. Так лучше. – Вахтанг закурил. – Мы с тобой, Кузьма, больше не стреляем друг в друга, не делим территории. Верно?
– Верно.
– А ты вдруг берешь и нарушаешь договоренность.
– В чем?
Лицо Маргеладзе стало жестким.
– Растопыриваешь грабли на Гирю. Зачем? Гиря – мой человек.
Сергей снисходительно усмехнулся:
– Во-первых, у меня не грабли, а руки. А во-вторых, кто сказал, что Гиря твой человек?
– За грабли извини. Вырвалось… Что же касается Гири, его акции давно уже мои.
Такое заявление для Кузьмичева стало совершенно неожиданным.
– Это как?
– Очень просто. Я купил их… – Вахтанг изучал реакцию Сергея. – Хочешь знать когда? – Достал из кармана какую-то справку, помахал ею в воздухе. – Полтора месяца тому назад!
– Покажи.
Кузьмичев внимательно посмотрел бумажку, с улыбкой взглянул на гостя:
– Липа.
– Почему липа? Какая липа? – вскочил Вахтанг. – Документ, заверенный нотариусом!
– И Гиря, и его нотариус, и мои люди работали вчера над договором. Когда, Вахтанг, ты успел оформить эту купчую?
– Что значит «успел»? Я ее оформил полтора месяца назад! Здесь все написано.
Сергей отодвинул бумагу.
– Допустим, так… Зачем ко мне приехал, да еще с раннего утра?
– Потому что узнал о твоих махинациях. Разве могу я спать спокойно, когда под меня кто-то копает. Тем более сам Кузьма!
– А где сейчас Гиря? – спросил Кузьмичев, глядя в глаза гостю.
– Почем я знаю, где он?! – Вахтанг оглянулся на Важу. – Где Гиря?
– Дома, наверно. Отдыхает, – пробасил тот.
– Слыхал? Отдыхает. А может, трахает своего любимого нотариуса!
– Почему любимого?
– Потому что любит! Говорят, у них роман!
– Все-то ты знаешь, Вахтанг!
– Все, дорогой Кузьма! И никто меня не обманет. Клянусь!
– Давай пригласим сюда Гирю.
– Боюсь, не приедет.
– Почему?
– Потому что занят. Я все утро звонил, хотел сам пригласить.
– О’кей. Поговорим не сегодня, так завтра. Время терпит.
– Не терпит! Совсем не терпит! Поэтому хочу попросить тебя, как брата… В присутствии родственника. Давай жить мирно, Кузьма, и не надо лезть в чужой виноградник. Ей-богу, нервы однажды не выдержат, и яйца придется отстрелить.
