Надо же какая осведомленность! А по Светлане и не скажешь, что она настоящие часы от подделки может отличить.
– А ты откуда знаешь? – напряглась я.
– Да Аристарх как-то его на место поставил, – рассеянно призналась вампирша. – Уж он-то в этом хорошо разбирается и дизайнерскую вещь от фальшивки всегда отличит. У самого часы за сто тысяч евро, а у Филиппа была подделка, хотя и довольно сносная – за две штуки долларов. Но Аристарх-то его раскусил и Филиппу тогда при всех заявил, что подделки – спутники неудачника. Филипп попробовал возразить, что это элитная копия. А Аристарх расхохотался и сказал, что носить фальшивки, хоть и элитные, все равно что признаться всему свету в том, что ты дешевка. И что те, кто носит фальшивки, недостойны называться вампирами. Я похолодела. От «недостойны» до «заслуживают смерти» – рукой подать. Нет, только не Аристарх!
– Вот кто настоящий пижон, – с неодобрением добавила Лана. – Часами готов трепаться про новые коллекции мировых модельеров, рассказывать о своем личном знакомстве с дизайнерами и обращать окружающих в свою религию – поклонение моде. У него даже шнурки от Прада и трусы от Кельвина Кляйна.
– Про трусы-то ты откуда знаешь? – поразилась я. Неужто и у Светланы с Аристархом что-то было?
– Слышала, как Нэнси в туалете подружке восторженно рассказывала, – усмехнулась вампирша. – Ах, мой Аристарх, такой мужчина до кончиков ногтей! – передразнила она жеманную манеру речи погибшей модели и возмущенно добавила от себя: – Нет, ну разве это нормальный мужик, а?
Я ощутимо вздрогнула. Неужели Аристарх ненормальный настолько, что способен убить девять человек, включая парня своей внучки, ради торжества вкуса?
– Извини, – поправилась Светлана, заметив выражение моего лица, – никак не могу свыкнуться с тем, что он твой дед. Впрочем, как раз ничего удивительного. Похоже, любовь к дизайнерским шмоткам тебе передалась генетически.
– Свет, – хрипло спросила я, позабыв об осторожности, – а Аристарх поцапался с Филиппом задолго до его гибели?
Вампирша на мгновение задумалась.
– Примерно за неделю до.
– И это не показалось никому странным?
– Что Аристарх поцапался с Филиппом? – удивилась она. – Да мы уже привыкли, что он подкалывает его с тех пор, как Беата с ним стала встречаться.
– Та самая? – поперхнулась я, вспомнив имя одной из жертв. Красавица-блондинка, владелица стриптиз-клуба, бывшая балерина Мариинки и танцовщица в «Мулен Руж». Одна из самых старых жертв убийцы. Ее биологический возраст замер на отметке «девятнадцать», тогда как реально ей перевалило уже за сотню.
– Да, – с грустью кивнула вампирша. – Бедняжка Беата…
– У Аристарха был роман с ней?
Вот это новость! Почему Аристарх об этом и словом не обмолвился? Может, опасался, что мне будет неприятно слушать о его прошлой пассии из-за бабушки?
– Еще давно, когда они оба жили в Шотландии, – подтвердила Светлана.
– Так уже сорок лет прошло? – растерянно спросила я, припомнив подробности биографии Аристарха.
– Где-то так, – кивнула менее осведомленная вампирша.
– И у них это было серьезно? – спросила я, не зная что и думать.
Мог ли Аристарх убить свою экс-любовницу из ревности? Спустя десятилетия после разрыва, спустя десятки новых романов? Возможно, ведь у убийцы расстроена психика. Мог ли он убить некогда любимую ради обладания подделкой? С учетом того, что рассказала Светлана? Ну пожалуйста, только не Аристарх! Только не мой дед!
– А у Аристарха может быть серьезно? – усмехнулась Лана. – Впрочем, учитывая его постоянное подшучивание над Филиппом, возможно, он испытывал что-то вроде ревности. Или, что более вероятно, делал вид.
– Он переживал из-за смерти Беаты?
– Не видела, чтобы он рыдал, – призналась вампирша. – Но, надо думать, переживал. Как все мы.
– А какие отношения были у него с другими жертвами?
– Да никакие. Он с ними и не знался. А почему тебя это интересует?
– Хотела, чтобы он помог мне с расследованием, – вывернулась я, – рассказал подробнее про характеры и привычки погибших. Но раз он с ними дружбы не водил, получается, и рассчитывать на него не стоит.
– Тогда, может, я пригожусь? – неожиданно оживилась Светлана и с ненавистью добавила: – Скорей бы уж поймали этого отморозка!
Вампирша взглянула на меня и запнулась. Чего уж там: и без слов понятно, что на мои дедуктивные способности она и не надеется. Но все-таки готова дать мне малюсенький шанс.
– Лан, – я облизнула губы, – ты боишься?
– Боюсь? – Вампирша удивленно моргнула. – Ты имеешь в виду мою так называемую жизнь? – дошло до нее. – Вот еще!
Я растерянно промолчала. В чем же тогда причина Светланиной ненависти к убийце? Если это не страх за свою жизнь, тогда это может быть только тот же мотив, что и у меня.
– Лан, среди погибших был кто-то из твоих близких?
Возможно, вампирша убивается из-за подруги, но что-то мне подсказывает, что тут замешан мужчина. Я перебрала в уме всех жертв – у Филиппа был роман с Беатой, да и Светлана отзывается о нем без особой теплоты. Остаются Марк и…
Я подняла глаза на еще больше побледневшую вампиршу.
– Мы встречались одно время, – глухо пробормотала она. – Это было лучшее, что случилось со мной в жизни. Мы даже мечтали пожениться…
«С кем?» – не терпелось узнать мне.
– Он тебе не говорил? – Вампирша несмело взглянула на меня.
Как кто-то из них мог мне об этом говорить, когда они все умерли еще до моего появления? Если только… Ой нет! И этот убитый вид, и тени под глазами, и отсутствие аппетита…
– Глеб, – едва слышно прошелестела Лана и, отметив мое потрясение, расстроенно заметила: – Ну конечно, он тебе не говорил… Он не любит рассказывать о прошлых романах. Единственная, кто прочно обосновалась в его памяти, это несравненная Ванда, – с горечью сказала она. – А эта стерва даже на похороны не приехала!
– Прости… Я ничего не знала, – ошеломленно пробормотала я.
Светлана успокаивающе махнула рукой, чуть не опрокинув пустой бокал из-под сока.
– Нет-нет, тебе не за что извиняться. Ты его у меня не уводила. Уже пять лет прошло, как мы расстались. За это время у него уже было столько… Извини, – запнулась она.
– Ничего, – с убитым видом пробормотала я.
Знала же, что Глеб не отличался постоянством. Но почему-то все равно неприятно чувствовать себя одной из длинного списка. Нет, не одной. А последней. Но не потому, что этого захотел он, а потому, что так рассудила смерть…
– Так что ты хочешь знать? – бесцветным голосом спросила Светлана. – Я сама голову сломала, все думала, что может объединять Глеба, Беату, Филиппа и остальных… Они такие разные!
