Аврора знала слишком много подробностей. Она сама отдала ему шляпку, она сказала, где орудие убийства, сообщила то, что для многих женщин покажется вполне разумным мотивом к двум смертям.
И все же… и все же чутье подсказывало ему, что она превосходная лгунья, но не убийца. Ратлидж догадывался, кого она защищает, хотя пока не знал почему. Что ей известно? Что вынудило ее признаться? Что выдало Саймона? Может быть, он забыл в машине шляпку? Или, выйдя в тот день из сарая, она заметила, что машина стоит не на том месте, куда она ее поставила? Может быть, настойчивость Саймона, который утверждал, что Маргарет на станцию отвезла она, хотя он прекрасно знал, что Аврора ее не отвозила? Сколько ей понадобилось времени, чтобы свести все воедино? Или она догадывалась обо всем постепенно? А может, прозрение наступило сразу, став для нее ужасным, неожиданным ударом?
Ратлидж невольно подумал, что Саймон слишком увлечен своим музеем, чтобы спланировать такое умное убийство и так ловко свалить вину на жену. Или это очередная ложь? Дьявольская и жестокая…
Существовала еще одна возможность… кто-то очень ловко позаботился о том, чтобы все улики указывали на Аврору, а Саймон так же, как и она, мучился сомнениями и страхом. Неужели первая попытка избавиться от Авроры — убийство Бетти Купер — не удалась, потому что никто не искал пропавшую служанку? И Маргарет Тарлтон, следующая жертва, едва не стала такой же осечкой, потому что в ее гибели обвинили Моубрея. До тех пор, пока в Чарлбери не приехала Элизабет Нейпир и не поправила Хильдебранда… но можно ли тут что-нибудь доказать?
— Что ж, ладно, — сказал Ратлидж. — Аврора Уайет, я вас арестую за убийство Маргарет Тарлтон и Бетти Купер. — В конце концов, именно этого она хотела. Уж лучше он, чем Хильдебранд.
Он почувствовал, как ее отпускает напряжение; она судорожно вздохнула.
— Я рада, что все кончено, — тихо сказала она. — Вы не представляете, как тяжело жить во лжи.
Он знал; он жил так каждый день, говорил он себе, беря ее под руку и ведя к машине. Он обманывал самого себя, уверяя, что он — опытный полицейский, способный сотрудник Скотленд-Ярда.
О чем ему не преминул злорадно напомнить Хэмиш.
Глава 26
Они добрались лишь до опушки рощи, когда ночь прорезал сдавленный крик. Аврора замерла на месте, прислушалась и повернулась к церкви.
— По-моему, кричали оттуда! — встревоженно сказала она.
— Подождите здесь! — на бегу велел Ратлидж.
— Нет! Я пойду с вами! — Она бежала за ним по пятам. В соседних домах зажигался свет; по дорожке со стороны дома священника двигался огонек.
Но когда они добрались до крыльца, то увидели только Элизабет Нейпир. Она сидела, сгорбившись и закрыв лицо руками. В темноте она казалась ужасно маленькой и хрупкой.
Аврора быстро подошла к ней, дотронулась до ее плеча.
— Мы здесь, — сказала она. — Что случилось?
Элизабет вскинула голову; белки ее глаз на бледном лице проступали полумесяцами. Она хрипло, прерывающимся голосом ответила:
— На меня напали…
На них упал качающийся свет фонаря, и Джоанна Долтон отрывисто спросила:
— Что случилось? Я могу помочь?
Фонарь осветил темные волосы Элизабет, которые рассыпались волнами по плечам, и порванный ворот платья. И багровые следы на шее, похожие на кровоподтеки. Элизабет зажмурилась от света и прошептала:
— О боже, как я испугалась!
— Кто на вас напал? — спросил Ратлидж. — Вы видели?
Элизабет качнула головой:
— Нет… он неожиданно выскочил, и я закричала… он схватил меня за горло, и я почувствовала его дыхание… — Ее передернуло, затрясло всем телом. Аврора, которая в первые мгновения замялась, опустилась на колени, обняла Элизабет, прижала ее голову к своей груди.
— Все хорошо, теперь вы в безопасности, не думайте об этом, — повторяла она тихим, ласковым голосом, растрогавшим Ратлиджа.
— Я пойду осмотрюсь… — сказал Ратлидж.
— Нет! — закричала Элизабет. — Нет, не бросайте меня!
— С вами миссис Долтон и миссис Уайет. Ничего не бойтесь. Я должен его найти. Возможно, еще есть время, чтобы…
— Нет! Пожалуйста, отведите меня назад. Я… не хочу оставаться одна, — взмолилась она.
Ратлидж решил, что она не просто боится. Неожиданно он сообразил, что Саймона нет в музее. Вполне вероятно, его нет и в доме.
Отбросив эту мысль, он помог Элизабет встать на ноги. И вдруг сообразил, что шляпка Маргарет пропала. Ее нет ни у него, ни у Авроры. Он тихо выругался. Нападение… или способ отвлечь внимание? Если последнее, то попытка увенчалась успехом.
Ратлидж подал Элизабет руку и молча повел ее через дорогу. Когда они дошли до дома Уайетов, миссис Долтон буркнула, что нужно успокоить соседей. Им навстречу уже спешили люди. Миссис Долтон пошла к ним. Аврора открыла для них дверь в дом.
Ратлидж усадил Элизабет на диван в гостиной и впервые смог разглядеть ее как следует. Ее бледное лицо искажали страх и потрясение, но голова у нее работала хорошо. Она хрипло сказала, тщетно пытаясь собрать растрепанные волосы:
— Я не хочу будить Саймона, пожалуйста, не надо его беспокоить! Ему и так хватит огорчений.
Аврора встретилась взглядом с Ратлиджем поверх головы Элизабет.
— Да, — только и сказала она. — Не будем беспокоить Саймона. Так будет лучше всего.
Ратлидж вызвался принести воды, а сам вышел в коридор и начал быстро и методично обыскивать дом.
Дверь, соединявшая дом с музейным крылом, по-прежнему была заперта. Он вышел в сад. Но в саду было темно; его окружали только ночные звуки.
Чутье, воспитанное ночными марш-бросками и ночными атаками, подсказало ему, что в саду никого нет. Даже Хэмиш ничего не улавливал.
Саймона не было ни в доме, ни в саду.
Может быть, он снова отправился к церкви? И издали заметил в руках Авроры шляпку…
Или Элизабет снова затеяла какую-то игру?
Конечно, может статься, что на нее набросился Дэниел Шоу, разгневанный тем, что она отказывалась отвечать на его вопросы. По крайней мере, сказал себе Ратлидж, уж это нападение никто на Аврору не свалит; в то время она была с ним.
Но, вспоминая, как увидел Элизабет в свете лампы миссис Долтон, он почему-то встревожился. На короткий, необъяснимый, мимолетный промежуток времени она напомнила ему Бетти Купер, аккуратно завернутую в пальто. И еще что-то не давало ему покоя — не то, что он видел, а чьи-то слова, но какие — он не мог вспомнить…
Он вернулся в дом, налил в стакан воды и отнес его в гостиную. С портрета над камином на них неодобрительно смотрел дед Саймона Уайета.
Элизабет успела кое-как причесаться; она лежала с закрытыми глазами. Аврора, застывшая в кресле, круто развернулась к вошедшему Ратлиджу. Тот молча покачал головой. Наверное, Аврора уже догадалась, что Саймона нигде нет.
