— Нравится?
Я обернулась на голос Вероник и молча кивнула. Я была слишком взволнована увиденным, чтобы дать более развернутый ответ. Жаль, что я не смогу перемерить все это великолепие: одежда Вероник на пару размеров больше моего, а обувь и на все три-четыре.
Хозяйка довольно улыбнулась.
— Теперь ты понимаешь, что выбор будет нелегким?
— Всю жизнь мечтала о такой гардеробной, — призналась я. — Но мне и в голову не приходило, что для этого надо стать старейшиной вампиров.
— Почему же. Есть и другой способ. — Вероник мне подмигнула. — Стать наследницей Жана Лакруа.
— Ты хочешь сказать, что… — У меня перехватило дыхание. Одно дело — слышать о каких-то мифических миллионах. И совсем другое — видеть реальное им применение.
— Стоит тебе только пожелать, и твоя гардеробная будет в десять раз больше, — подтвердила Вероник.
Я с ликованием огляделась. Что ж, кажется, Жан оставил мне неплохую компенсацию за то, что его кровь сделала меня вампиром.
Замечтавшись, я не обратила внимания, что наступила на краешек одного из светящихся квадратов. А когда опустила глаза, колени подогнулись, и я рухнула на пол, прильнув к стеклу, скрывавшему самое удивительное творение на свете. Туфельки насыщенного рубинового цвета… Лучшей пары к моему сегодняшнему платью и не сыскать. Жаль, что размер ноги Вероник больше моего. Хотя эти туфельки выглядят совсем миниатюрными.
— Это лак? — с придыханием спросила я, глядя на светящиеся носы туфель.
— Это шелк, — с гордостью поправила Вероник. — Такие туфли не на каждый день, а только для самого важного бала.
Она вдруг наклонилась, нажала на потайную кнопку, открыв отсек, и взяла в руки туфельки.
— Примерь их.
— Да ты что! Это же, — я бросила взгляд на стельку, — «Фенди» чистой красоты! Такие туфли нельзя носить, ими можно только любоваться.
— Вот я и любуюсь. — В голосе Вероник скользнуло сожаление, и она пояснила: — Один поклонник подарил, но они мне беспощадно малы.
— Не угадал с размером? — с сочувствием кивнула я.
— Наоборот, — Вероник усмехнулась. — Выбрал тот самый, который я ему назвала.
Я непонимающе подняла глаза, с трудом оторвавшись от созерцания роскошных туфель. Что ни говори, по одежке встречают, по туфлям провожают. И если я надену такие туфли, фурор в высшем вампирском свете Парижа мне обеспечен.
— Я же не знала, для чего он спрашивает, — призналась она. — И назвала ему размер гораздо меньше своего. Побоялась, что его чувства остынут, когда он услышит, что его прекрасная дама носит сороковой. А потом он принес мне их, и…
Мы обе расхохотались. А Вероник, переведя дух, укорила:
— Тебе смешно, а я тогда чуть не удавилась. Не столько со стыда, сколько от горя.
— Скажи лучше, как ты выпуталась. Он заставил тебя их примерить?
— Еще бы! Он так переживал — подойдут они или нет. В общем, — она сконфуженно потупила глаза, — пришлось соврать, что к вечеру у меня распухли ноги, поэтому туфельки налезают только на носок. А он еще терзал мне душу и настойчиво повторял, что можно договориться об обмене на размер больше. Но я же не могла признаться, — давясь от смеха, добавила она, — что мне нужны туфли не на размер, а на пять больше!
— Значит, это, — я затаила дыхание, — тридцать пятый?
— Как раз твой, если не ошибаюсь? Давай примерь.
Вероник наклонилась и поставила туфельки у моих ног. Любви к «Фенди» все возрасты покорны. Соблазн был велик, и я не устояла. Колодка обняла ступни с нежностью любовника, рубиновый шелк прильнул к ноге, как вторая кожа.
— Ну как? — Вероник выжидающе подняла глаза.
— По-моему, в самый раз, — не веря своему счастью, сказала я.
— Пройдись!
— Мой размер, — уверенно признала я, сделав несколько шагов.
— Значит, туфли на сегодняшний вечер мы тебе подобрали, — с некоторой ревностью в голосе заключила Вероник и пнула в сторону лодочки, в которых я пришла.
Я, колеблясь, глянула на нее.
— И возражения не принимаются, — возразила она на мой взгляд и шутливо пригрозила: — Иначе — укушу!
— А что стало, — я не сдержалась от любопытства, — с тем твоим поклонником?
— Я его съела. — Вампирша хищно сверкнула глазами и добавила, оправдываясь: — Сама подумай, как я могла видеть его после того, как он столь жестоким образом разбил мои мечты и опозорил меня?
Я поежилась. Надеюсь, это не его свежей кровью четвертой группы меня сегодня угощала Вероник?
— Ну, Жанна, — укорила она меня. — Ты наивная как ребенок. Я же пошутила. Ничего с ним не стало. Живет, развлекается, делает подарки другим девушкам. Я, как понимаешь, после подобного конфуза встречаться с ним не могла. А теперь помоги мне выбрать платье! Ты-то вон уже при полном параде, а я до сих пор не представляю, что надеть!
Переворошив десятки вешалок и перебрав бесчисленное множество туфель, мы наконец подыскали наряд для придирчивой Вероник. Платье нескольких оттенков морской волны благодаря сложному крою походило на оперение райской птицы. И глядя, как Вероник шагает по стеклянному полу к зеркалу от пола до потолка, можно было подумать, что она летит. В глазах мексиканки бушевал вольный океан, а за плечами раскрылись невидимые крылья.
— Ну как? — обернулась она.
— По-моему, вы просто созданы друг для друга, — заметила я. — Ты, это платье и вон те чудесные изумрудные босоножки в ячейке справа.
— Ты права, — признала она, примерив их и покрутившись перед зеркалом. Тонкие ремешки были почти незаметны на ногах, и издалека можно было подумать, что Вероник и вовсе босиком. — Они идеально сюда подходят.
— Не хватает только последнего штриха. — Я подошла к ней и вытащила шпильки, выпустив на свободу волну густых темных волос.
— Надо бы расчесать. — Вероник провела рукой, приглаживая непокорные локоны.
— Нет-нет! — остановила ее я. — Только так. Сейчас кажется, что в твоих волосах заблудился морской ветер.
Вероник ослепила меня белозубой улыбкой и порывисто прижала к себе.
— А теперь пошли со мной. — Она заговорщически подмигнула. — Твоему платью тоже не хватает завершающего штриха.
Я с неохотой покинула царство туфель и платьев, утешая себя мыслью, что совсем скоро у меня будет такая же комната чудес.
Штрихом оказалась прямоугольная зеленая коробочка, которую с сияющим видом протянула мне вампирша.
— Не подходит по цвету к моему платью, — пошутила я, пытаясь ее открыть.
Коробка подалась не сразу, а когда крышка приподнялась, я в восхищении ахнула:
— Вероник, но это же…
