Появляется симптом – небольшие боли в животе или в голове, – который со временем перерастает в метастаз. Симптоматический импульс, не исключенный сразу же, постепенно проходит период исторического самосозидания: самоорганизуется и самоутверждается во вред несущему его субъекту.
Проблема заключается в том, что, до тех пор пока видится техническое опосредование, у нас есть еще время для решения, а значит, возможность в будущем вернуть себе наполненность жизни. Когда симптом уже сформирован и превалирует над сознанием «Я», технического опосредования больше не видно и субъект начинает организовывать всю окружающую его среду исключительно в соответствии с этим патологическим симптомом.
Другой страх, препятствующий осуществлению технического шага, заключается в том, чтобы убрать гордость, идеальное представление о самом себе, которое каждый несет внутри: «Я» вбирает в себя слишком много ригидности, идущей против импульса собственного онто Ин-се. Когда не осуществлено техническое опосредование, лучшей участью такого человека будет застой.
На первом этапе, когда человеку плохо, вмешивается психотерапевт, цель которого – привести в порядок внутренние аспекты субъекта: в каком-то смысле клиент смиряется с вмешательством психотерапевта. Посредством психотерапии анализируются все последствия начальной ошибки, и человек возвращается к той точке, от которой он начал путь регресса. Психотерапия приводит человека к осознанию, но уже с этого момента клиент остается один и должен выбирать самостоятельно. Подойдя к моменту свободы индивида, психотерапевт должен остановиться: это момент личного творчества субъекта.
Здесь мне вспоминается случай с одним клиентом – мужчиной тридцати шести лет, прекрасным профессионалом, у которого камнем преткновения стала необходимость отречения от одной женщины и создания семьи с другой. Целью глубокой рациональной подготовки должно служить стремление к внутреннему, объективному величию, а не желание раньше или позже обрести «такую» женщину или жену, ибо в противном случае реализация невозможна. Он эгоистично и уединенно должен развивать собственный потенциал и достигнуть максимального уровня в области своей профессиональной деятельности.
Бывают случаи, когда дается стимул к жизнедеятельности, но если субъект не осуществляет техническое опосредование, ответственное, рациональное, волевое действие, тогда это всего лишь прекрасная вспышка света для бредущего глубокой ночью. У каждого есть свой «тормозящий» момент (мужчина, женщина, водка, семья и т. п.), который по прошествии времени восстанавливает обычный стереотип.
Что в этом случае можно сделать? Начинать нужно с изменений в собственной комнате, выбросив вещи, подпитывающие лень. Или после суматошного рабочего дня, вместо того чтобы отправляться домой, можно пойти в гостиницу, потому что возвращение всегда под одну и ту же крышу опять структурирует человека обычным образом. Следует устранить все объекты и ситуации, которые способствуют лени. К примеру, моя клиентка, женщина лет сорока, бизнес-организатор высокого уровня, долгое время хотела похудеть, что ей никак не удавалось. Я обучил ее двум моментам. Во-первых, я сказал ей, что она может есть все, что захочет, с условием, что приготовит сама, и, во-вторых, придя домой, она сразу должна убрать некоторые покрывала, подушки, кресло, как предметы, стимулирующие лень, вредящую ее росту. Поскольку она уже прошла через психотерапию и была интеллектуально развитой женщиной, я смог дать ей наивысшее техническое опосредование. Если человек желает измениться, я знаю, каков самый легкий путь: я не заставляю его делать «прямой выстрел», а вынуждаю проглотить приманку. Необходимо только, чтобы клиент дал свое полное согласие.
На первом этапе задача психотерапевта заключается в определении специфического технического опосредования для преодоления причины симптома, а на втором – в разделении проблемы на маленькие точные технические шаги таким образом, чтобы клиент смог преодолеть всю ее трудность целиком. Когда сновидение показывает технический шаг, необходимо произвести именно это действие и никакое другое: процессы бессознательного, личности, роста утонченно рациональны.
Для глобального решения проблем субъекта каждый сеанс психотерапии должен заканчиваться выработкой технического опосредования, облегчающего клиенту процесс роста. Самый трудный момент – это переход от посредственности масс к эволюционному началу. Практически, это переход от коллективного к личностному.
Глава 11
Святость психотерапевта
[93]В отличие от всех других наук, у психотерапии нет иного инструмента, кроме личности психотерапевта. Вся личность психотерапевта служит инструментом сопоставления, диалога и критики. Эта мощнейшая и нередко горькая реальность является основанием подлинной психотерапии и накладывает на психотерапевта огромную ответственность.
В других научных дисциплинах инструменты представляют собою некоторый внешний инвентарь (микроскоп, телескоп, ланцет и пр.). Профессионализм любого другого специалиста (врача, инженера, архитектора, физика и пр.) обеспечивается и гарантируется правильным применением его инструментов.
Также и в сфере права (которое кажется делом только слова и разума) существуют определенные инструменты, которые применяются для раскодирования реальности, – это действующие в конкретной стране законодательные кодексы. Юрист или адвокат не вправе заниматься изобретениями; с одной стороны, у него есть факты, какими их видит закон, а с другой – правила, посредством которых он оценивает эти факты; соединение этих двух элементов дает применение права. В области права любой факт имеет место и качество в той мере, в какой он ратифицирован законом, а не в своей внутренней истинности. Согласно закону, существуют только факты, признаваемые этим законом, поэтому при применении этой материи формулировать содержание фактов нужно на основе заранее предусмотренных критериев.
Даже у религии есть свои инструменты: источники откровения. Значит, свидетельства первых верующих эквивалентны правовым кодексам.
Между тем психотерапевт не имеет в своем распоряжении иных инструментов, кроме своей личности в целом. Психотерапевт одновременно является и микроскопом, и телескопом, и скальпелем, а значит, у него нет никакой гарантии, кроме себя самого. Его личность может быть и спорной, однако – если он сумел стать настоящим психотерапевтом – это, в любом случае, исключительная личность. Это человек, который, благодаря своему опыту и сознанию высочайшего уровня развития, способен отрефлексировать любой феномен другой личности на основе своего организмического опыта, может «прочитывать» другого и устанавливать, каков в действительности этот другой.
Поэтому личность психотерапевта должна быть цельной и прозрачной. От него требуется владение техникой прозрачности; он – мастер-техник в определении существования другого человека. Инструментом и фильтром служит при этом только его собственный организмический опыт.
Факторов, формирующих истинного психотерапевта, можно назвать три.
