– Где Стартхем?
– Не знаю такого!
– Летит на Аляску, – закончил за пленника нав. – Шкатулка с ним?
– Не понимаю, о чём ты?
– Разумеется, с ним, потому что именно она была целью вашего вояжа в Россию. – Нега чуть наклонился к американцу. – А теперь, гамбургер, слушай внимательно, потому что ответа на следующий вопрос я не знаю, но он мне очень нужен: кто приказал Стартхему лететь в Хабаровск?
Несколько секунд Линкольн Венеричко таращился на Негу, после чего вздохнул:
– Ты действительно такой дурак? С кем, по-твоему, ты говоришь? С мозговым центром? С выпускником Йеля? Я – кулаки, парень, я – мясо, я – таран, которым пробивают двери. Мне не рассказывают ничего, кроме цели и времени силовой операции. Я понятия не имею, кто отдаёт приказы Джейсону, и меня это не касается. – Помолчал и попросил: – Не надо меня пытать.
Венеричко, так же, как Роуз, разглядел у нава «взгляд киллера».
– Тогда сосредоточься и расскажи мне всё. – Нега присел рядом. – У нас есть двадцать минут…
* * *
…После чего всё снова переменилось.
Сыгравший роль гасконец исчез, оставив после себя лишь запись в системе видеонаблюдения отеля и разгромленный номер – это был специальный подарок для идущих следом зелёных.
– На Аляске у тебя будут новые документы и легенда, – сообщил Доминга. – Снова придётся менять внешность.
– Когда приземлится самолет?
– Через сорок три минуты.
– Успею. Что делают ведьмы?
– Добрались до Хабаровска, – сообщил Тамир.
– Сколько ты проиграл?
– Нисколько.
– Врёшь.
– Десятку, – нехотя ответил шас. – Я ставил на то, что у них это займёт на два часа больше.
– Тревожное сочетание «Железная Крепость» придало зелёным энергии.
– По мнению эрлийцев, Мира скоро очнётся и сразу же доложит своим, что раскопала асурский артефакт.
– И тогда по моему следу пойдёт не вдумчивый дознаватель, а шумная ватага всадников с улюлюканьем и лисьими хвостами на бунчуках?
– Не уверен. Гримироваться будешь здесь?
– Да.
– Позвонишь, когда закончишь, и мы сделаем портал на Аляску.
Бразилия, Рио-де-Жанейро За несколько месяцев до описываемых событий
К этой встрече Кайл готовился весь день.
Спал плохо, даже во сне продумывая детали предстоящего разговора. Встал рано – солнце ещё не думало клониться к западу – и долго приводил себя в порядок в ванной комнате, после чего выпил бокал красного и принялся подбирать подходящий костюм.
– В котором тебя похоронят, – съязвил Макс.
– Который похоронят вместо меня, – ответил старой масанской шуткой Кайл. – Врега наверняка бросит меня на открытом месте, и после восхода останутся лишь тряпки…
– Пронзённые чёрной навской катаной.
– Вряд ли он таскает с собой оружие.
– Почему нет? – притворно удивился Макс. – Чем навы хуже остальных?
– Тем, что они – навы.
Тёмные злыдни, с жизненным циклом в пределах бесконечности.
Кайлу доводилось встречаться с навами… Нет, так: Кайлу доводилось убегать от навов – в тот день, когда гарки пришли с очередным «походом очищения» в Куала-Лумпур. Как всегда – внезапно. Как всегда – страшно. Ночь – любимое время, единственное время охотников, когда Земля принадлежала им, – превратилась в ад. Казалось, даже омерзительным днём было бы лучше, чем в ту кошмарную, полную боли и смерти ночь. Гарки окружили пытавшихся обороняться вампиров, наложили на территорию блокирующее порталы заклинание и устроили зачистку по принципу: под корень. А их цепные псы – масаны Тайного Города – вынюхивали затаившихся братьев. По принципу: всех.
Ад…
Спаслись тогда лишь те, кто успел перейти в туман. Кто смог перейти в туман. У кого были силы и достаточный запас энергии.
И Кайл до сих пор помнил, как гарки смеялись у пронзённого деревянным колом епископа Дориана. Помнил как образ их победы. Как образ тяжёлой поступи Тёмного Двора.
Иногда этот смех заставлял его просыпаться по ночам. В липком, противном поту…
* * *
…На место встречи – одну из нависающих над Рио обзорных площадок – Кайл приехал на полчаса раньше условленного. Прошёлся по открытой площадке, пытаясь успокоиться, подышал, заставил себя не думать о той ночи в Малайзии, забыть о той ночи в Малайзии… Забыть обо всём, что может помешать разговору правильно начаться и правильно закончиться, и у масана получилось. Полчаса дыхательных упражнений и самовнушения дали результат – Кайл пришёл в себя.
А нав, как это принято у тёмных, явился минута в секунду.
Выбрался из «Бентли», снял пиджак, небрежно бросил его на соседнее сиденье и медленно подошёл к замершему у балюстрады вампиру.
Судя по благодушному виду, он или уже был навеселе, или собирался оказаться навеселе там, куда отправится.
– Я тут отдыхаю, – сообщил тёмный вместо приветствия. – Надеялся, что ко мне никто не станет приставать.
Заявление прозвучало неожиданно, поскольку по телефону нав никак не выразил своё неудовольствие, а просто согласился повидаться.
– Вас трудно не заметить, – попытался польстить вампир, но не преуспел.
– У многих получается, – перебил его нав. – Из вежливости.
– Я – вежливый. Честно.
– И поэтому ты разузнал мой номер и разбудил меня в два часа дня?
– Вы знали, что я позвоню, когда назвали свой отель.
А вот этот ход оказался правильным – тёмный улыбнулся и признал:
– Ты прав, кровосос: мне тут скучно, никак не получается увлечься отдыхом… Челам легко: их примитивный мозг позволяет бездельничать хоть весь период существования, а я так не могу. Мне нужно что-то делать… Хотел недавно очистить мир от одного сопливого вампира, и то не вышло.
– Почему, кстати? – полюбопытствовал Кайл, едва справившись с приступом паники.
– А ты не понял?
– Потому что выпало «зеро»?
– Потому что у тебя пошла полоса везения, кровосос, – объяснил тёмный. – Белая часть знаменитой зебры, и я хочу посмотреть, как ты её растратишь.
– Как долго она продлится?
– Бывает всякое. У кого-то полосы сменяют одна другую чуть ли не каждый день, а то и час. А у кого-то их всего две: половина жизни белая, вторая половина – чёрная. Или наоборот.
