– Ты становишься подозрительной, это хорошо.
При звуках этого обманчиво мягкого голоса, в котором, однако, чувствовались властные нотки, я подпрыгнула и стремительно обернулась.
Прямо за моей спиной стоял Диритос. Легендарный дракон и в этот раз не изменил своим привычкам, обрядившись в старые, вытянутые на коленях штаны и изрядно поношенный сюртук. И опять на его плече восседала гордая собой до невозможности Ульрика. При виде феи я досадливо цокнула языком. Значит, никто из Ульеров ее не придушил, когда вокруг царила такая суматоха. А жаль, очень жаль!
Диритос улыбнулся, будто ему показались забавными мои мысли.
– Ульрика может быть вредной, может быть несносной, может быть отвратительно навязчивой, – негромко проговорил он, – но она верна роду Ульер. Все ее пакости распространяются лишь на отдельных личностей. Если угроза нависнет над всеми нами – она превратится в, пожалуй, самого бесстрашного бойца на свете.
Почему-то мне очень не понравилось то, как Диритос это сказал. В его голосе прозвенела сталь. На какой-то миг мне показалось, будто в комнате стало темнее и холоднее. Пятна мрака на полу недовольно зашевелились, желая слиться друг с другом, даже Морган заворочался на постели, пытаясь вырваться из пут сновидений.
Но это чувство опасности быстро миновало, и все опять вернулось на круги своя.
– Вы считаете, что роду Ульер грозит беда? – негромко спросила я, верно истолковав намек Диритоса.
– Не только роду Ульер. – Тот покачал головой. – Всем сумеречным созданиям. Девочка, ты совершила страшную ошибку. Благодаря тебе в этот мир вернулся тот, кого надлежало похоронить во тьме забвения. Эдриан Жиральд готов развязать войну. И равной ей не было и не будет в истории. Ты сама не так давно думала о том, что в душе каждого человека может скрываться чудовище. Страх – наилучшая пища для того, чтобы пробудить его, а людям свойственно бояться всего, чего они не понимают. Мы так долго жили в мире, так ловко научились приспосабливаться друг к другу… И все это пойдет прахом. И ужаснее всего то, что убивать друг друга начнут родные и близкие. Сможет ли муж смириться с тем, что его верная и преданная супруга – русалка? А сможет ли мать пережить то, что ее любимые сыновья – тролли?
Я опустила голову, не зная, что ответить на эти вопросы. Диритос прав, прав во всем. Наша страна утонет в крови, если правда о сумеречном мире откроется. А что хуже всего – виновата в этом буду я и только я.
– Я не хотела, – жалобно прошептала я.
Да, это прозвучало смешно, но что мне еще оставалось сказать в свое оправдание? Я ведь действительно не думала, что моя детская мечта стать красивой обернется в итоге таким кошмаром. А ирония судьбы заключается в том, что если бы я смирилась со своей участью и не полезла бы в дом Арчера, желая найти там книгу с заклинаниями, то в итоге со временем все равно превратилась бы в арахнию – легендарное создание, способное обворожить самого неприступного мужчину.
«Что-то пока твои паучьи чары оставляют желать лучшего, – не утерпел и влез с замечаниями внутренний голос. – Иначе почему толпы поклонников еще не осаждают тебя с предложениями руки и сердца?»
Я невольно покосилась на спокойно спящего Моргана. Да не нужны мне никакие толпы поклонников! У меня есть он – и это самое главное.
– Я знаю, что во всех твоих действиях не было злого умысла, – проговорил тем временем Диритос. Ульрика возмущенно захлопала было крылышками, явно собираясь возразить, но дракон погрозил ей пальцем и продолжил, не повышая голоса: – Только поэтому ты продолжаешь жить. Иначе я бы убил тебя, как только ты пересекла бы границу моих владений. Убил бы, даже если бы из-за этого пришлось продемонстрировать всему миру то, что я не канул в сумрак. Слишком много бед ты натворила.
По мере того, как Диритос говорил, я опускала голову все ниже и ниже, пока не уткнулась подбородком себе в грудь. Каждое его слово словно наотмашь било меня. Теперь я начала ненавидеть саму себя.
– Не переживай, – вдруг намного мягче произнес Диритос, и я кинула на него изумленный взгляд. Дракон спокойно улыбнулся, словно не сказал мне только что столько гадостей, после чего добавил: – Как говорится, благими намерениями дорога к трону Альтиса вымощена. Ты не желала зла никому из нас, кто же знал, что все так обернется. Помнится, и я однажды умудрился натворить множество бед, хотя действовал из лучших побуждений. Поэтому не мне быть тебе судьей. Да что там по большому счету судить нас может лишь бог мертвых. Я пришел сегодня к тебе лишь для того, чтобы напомнить об этом. Следующие дни будут очень тяжелыми для тебя. Ильрис вряд ли обвинит тебя в чем-либо. Он не по годам мудр и понимает, что кроме черного и белого в мире существует масса оттенков серого. Но именно из-за этого он не вступится за тебя открыто. Мир в семье и спокойствие рода ему дороже, чем переживания маленького паучка, ненароком разворошившего весь сумеречный мир.
Я невольно передернула плечами. Нет, Диритос не угрожал. Он просто предупреждал меня о том, что мне надлежит ожидать в ближайшем будущем. И, что самое плохое, я прекрасно знала: он прав. Род Ульер вряд ли простит меня за то, что я вытащила из мрака забвения их злейшего врага. Наверняка опять поднимется вопрос о гибели Шериона, и многие начнут сомневаться, что это действительно был несчастный случай.
– И что мне теперь делать? – глухо спросила я.
– Не бойся, тебя не тронут. – Диритос, внимательно наблюдавший за моим выражением лица, снисходительно усмехнулся. Многозначительно повел бровью, указав ею на постель и спящего Моргана. – Ты ведь теперь водишь дружбу с черными драконами, а это слишком серьезный союзник, чтобы ссориться с ними по мелочам. Да, род Ульер никогда особо не ладил с родом Атлен, но прозорливость нейна Ильриса меня приятно изумила. Помнится, в свое время я очень удивлялся, зачем ему понадобилось брать на воспитание Моргана. Все равно без помощи сородичей тот бы не сумел обрести тень. А теперь я понимаю, как мудро он поступил. В столь смутные времена драконам надлежит забыть о прошлых распрях и держаться вместе. Во имя этого я намерен исцелить Даниэля Атлена, хотя до меня доходило множество весьма некрасивых слухов об его повадках.
– Быть может, вы даже в курсе, что произошло с родителями Моргана? – полюбопытствовала я, почти не надеясь, что получу ответ на свой вопрос, и пропустив мимо ушей известие о скором выздоровлении Даниэля.
– Конечно, я в курсе, – вдруг ответил Диритос. Пренеприятно усмехнулся: – Это я их убил. И талисман, выпивающий души, у меня.
– Но…
Я даже поперхнулась от этого известия. Больше всего меня поразило то, как нарочито спокойно и равнодушно это было произнесено. Будто дракон не видел ничего дурного в том, как поступил.
– Если честно, я собирался убить и Моргана, но потом решил, что глупо воевать против несмышленыша, – все так же скучающе продолжил Диритос. – И боги вознаградили меня за милосердие. В предстоящей войне поддержка черных драконов нам ой как пригодится!
– А будет ли Морган поддерживать вас, когда узнает, кто именно стоит за смертью его родителей? – спросила я.
