— И все же она втянула вас в авантюру. Ну зачем ей было нужно производить обыск в офисе мужа? Объяснения ее неубедительны.
Миша закончил глажку, внушительная стопка пеленок возвышалась на столе, рядом лежали точно такие же стопки вещей для младенца — Михаил, видимо, скупил весь магазин. Убирая утюг и гладильную доску, он охотно делился мыслями:
— Это потому, что вы не знаете Щелокова. Юлька не хотела с ним осложнять отношения, вампир Саня мстительный и коварный, с ним ей было бы сложно справиться. Тем более, ему нельзя было давать в руки информацию о делах Ивана, уж кто-кто, а Саня нашел бы способ обобрать Юльку.
— Интересно, — потирая гладко выбритый подбородок, проговорил Басин. — Очень интересно. Ну, а вы нашли что-нибудь в компе?
— Не-а… Но не теряем надежды.
— Вы практически не уделили внимания человеку, который копался ночью в столе Залесского. Не сообщили о нем полиции. Почему?
— А смысл? — Миша и сейчас не придавал особого значения инциденту. — Мы не узнали грабителя, по отпечаткам его все равно не найдут — в кабинете Ивана кто только не бывает, естественно, оставляет свои отпечатки.
Ах, какая досада! В офисе побывал не кто-то там неизвестный, а человек из той же компании, которого хорошо знают, — были основания так думать. Нет, Константин не мог примириться с тем, что кто-то остался в глубокой тени.
— Но что-то вы же запомнили?
— Кости. Вы себе не представляете, какой этот гад костлявый. Он протаранил меня всеми частями и углами на теле, я упал на Юльку… Да, кажется, было именно так. Честно говоря, случилось все слишком быстро, чтобы что-то запомнить. Хотя… Это был мужчина — точно. И выше меня ростом. Извините…
Михаил взял со стола вибрирующий мобильник, переговорил, одновременно включая компьютер. Потом пригласил Константина, поставив для него стул, тот принял приглашение. Закончив говорить, Михаил тоже уселся на стул, открыл свою почту, поясняя:
— У Ивана я нашел закодированные файлы. Мой знакомый взялся раскодировать, прислал первые результаты… Так, сейчас скачаем на мой комп… Готово. Смотрим?
— Разумеется.
Открыв один из файлов… оба на минуту замерли, рассматривая изображение, затем Михаил затрясся от смеха.
— Это смешно? — нахмурился Константин.
— Очень. Выполнено художественно… В этом весь Иван, его почерк. Знаете, он имеет кучу сейфов, а самое важное и ценное хранит в тайниках. И ведь как логично! Вор взламывает сейф — там ерунда лежит, далее он не ищет тайники, а берет то, что попадается на глаза. Согласитесь, дорогая вещица все равно менее ценная, чем горсть драгоценных камней и слитки золота. Правильно?
— Правильно, — нехотя согласился Константин.
— Здесь тот же принцип. Иван боялся, что однажды залезут в его компы, и, решив запутать любопытных, устроил эту шутку.
На мониторе во весь экран красовалась фига, но не та, что растет на дереве, а фига из пяти пальцев. Шутка.
— Ну, Ванька… Ну, бесенок… — смеялся Михаил.
Ну а Басин не понял юмора и сидел с унылым лицом, которому место на доске самых мрачных людей мира. Однако каждому — свое.
И еще один день заканчивался скукой под названием ожидание. Обитатели особняка в переулке, сохранившем приметы старины глубокой, разбрелись по своим норам, то бишь комнатам. А тут раздался звонок, пришлось Владе бежать к двери, отпирать замки.
— Привет, красотка, — ввалил без разрешения Щелоков, расстегивая пуговицы на пальто. — Где все?
— Где-то тут, — ответила Влада.
И обалдела: господин адвокат кинул на нее свое пальто! И шарф! И перчатки, упавшие на пол! Будто она горничная, привратник. Влада тут же бросила пальто ему назад, разозлившись:
— Эй, я тебе не слуга, сам повесь. И заодно можешь повеситься.
— Это ж почему? — развеселился Щелоков.
— Ты сильно наглый, такие долго не живут.
— Логики не вижу, но ты смешная.
Он вдруг схватил ее за ягодицу да сжал всей пятерней до боли, наглец. Влада замахнулась кулаком, целясь Щелокову прямо в клюв:
— Ща как дам…
— Не буду, не буду! Но попка у тебя…
Вовремя появился Алик, иначе Влада врезала бы адвокату:
— Что случилось?..
— А, это вы… — переменил тон Щелоков на вальяжно-высокомерный. — Вы еще здесь? Вас не смущает гостеприимство здешних хозяев?
— Меня смущаете вы, — сказал Алик. — Стоит вам появиться, у всех тут же возникают признаки нервного расстройства. С чего бы это?
— Юла! — закричал Щелоков, направляясь в гостиную, тем самым проигнорировав колкость. — Ваня!.. Ау!.. Где вы?..
Юля не жаждала встреч с Саней, теперь он всякий раз напоминал ей о гнусном предложении в СИЗО, от одних только воспоминаний ее передергивало. Что место, что друг семьи — одинаково противны. Но сейчас она вышла из спальни, правда, не стала спускаться вниз, застряла наверху, поинтересовавшись:
— Чего ты кричишь? О, Саня, у тебя хорошее настроение? Выиграл суд? Или старый клиент расплатился?
— Нет. Просто я радуюсь жизни после нашего заточения. Да, чуть не забыл! Нас приглашает Басин завтра в его кабинет, всех-всех приглашает. Он звонил мне и просил вас оповестить, что я и сделал.
— Зачем?
— Не сказал. Думаю, нашел подрывателей. Я слышал, за основу взяли версию мести Гоше Куянчику, полагаю, будет хвастать. Мы все любим публичность, восхищение, уважение…
— А почему сам Басин не оповестил нас?
— Почему, почему… А я знаю! Где Иван?
— Спит, наверное. Он целыми днями спит.
Дежурный вопрос был, потому что Саня Ромуальдович не озаботился, почему его спонсор спит дни напролет, может, он захворал.
— Чаю дадите? — затребовал Щелоков.
Ну вот, чаю ему… а потом вина… потом колбасы или мяса затребует… Когда он хочет расположить к себе, обязательно требует еды, — что за манера? Юля спускалась по лестнице, словно каторжанка в рудник, представляя, как это чудище тискает ее в постели. Вряд ли ему удастся когда-либо расположить ее к себе, даже если он будет жрать тоннами жратву в этом доме и веселить бородатыми анекдотами. Желательно вообще от него избавиться, конечно, мирным путем.
23
Довольно большую компанию, которая никак не могла разместиться у Басина, завели в другой кабинет. Юля поздно заметила табличку на двери, прочесть не успела, посему не узнала, кто занимает большую комнату с полированным столом, картинами на стенах и тяжелыми шторами, — у Басина даже заурядных занавесок на окнах нет. Впрочем, все это неважно. Важно то, что некоторых лучше никогда не видеть. Например, раненого Бобика с повязкой на голове, как у заправского бойца, и его кубик Рубика с затравленным взглядом хищного зверька, которого посадили в клетку. Однако все это лирика, проза началась, когда все расселись за столом, во главе восседал следак Костя и… странно, к нему присоединился Алик. Обоим хватило места… Очень странно. Слово взял (иначе не скажешь, сбор походил на собрание) следак Костик:
