Однажды споры о моей учености разгорелись прямо при мне.
– Наша дочь – феникс, – сказал отец, – если она выйдет замуж, то за дракона, а не за мокрую курицу.
– Слишком образованная дочь все равно что больная, – объявила матушка. – Нам следует жалеть, что она одарена талантами. Как она станет хорошей женой и матерью, если постоянно сидит в твоем кабинете?
– Почему нет? – ответил отец. – Она должна понимать разные вещи, чтобы было о чем поговорить с мужем. Она красива, ее красота – отражение добродетели и таланта. И когда-нибудь в тяжелый час она сумеет ободрить мужа, процитировав ему самые правильные слова. Она покажет дочерям, как пишут стихи, а сыновьям – как важна каллиграфия, не менее важна, чем владение мечом.
Матушка не уступала:
– Ее увлечение книгами постоянно приводит к нарушению правил. Она становится неуправляемой.
– Мэй будет находиться здесь, в моем кабинете, столько, сколько я сочту нужным, – завершил спор отец.
Матушка уступила, ушла тихо и незаметно, но я знала, что в ее душе кипит ярость.
И вот вчера няня проговорилась: матушка встречалась со свахой, та нашла богатого помещика, у которого недавно скончалась жена. Как только окончится срок траура, он женится. Ему под пятьдесят лет, у него растут сын и дочь от наложниц. Покойная его жена не подарила ему детей. Теперь он ищет молодую жену, хочет сына, наследника от законной жены – тайтай. Неужели меня ждет эта участь? Выйти замуж за человека, которого никогда не видела и о котором ничего не знаю. Ни о вкусах, ни о привычках, ни о книгах, которые он любит читать. Да, я знаю, что моя судьба будет связана с мужчиной, таков закон. Но я хочу выбирать себе мужа сама! В этом я боюсь признаться даже отцу. Няня сказала, что матушка уже назначила встречу с прорицателем, чтобы он сравнил наши гороскопы и предсказал счастливый день для свадьбы. Но это будет еще не так скоро – ведь срок траура еще не истек.
Я слышала, что завтра приезжает седьмой кузен Ли Юн, он о чем-то хочет посоветоваться с отцом. Седьмой кузен – генерал армии императора Цинь Шихуанди, он одержал множество побед. Кузен давно женат, хотя старше меня всего на пять лет. В последний раз я его видела, когда мне было лет десять. Кузен приезжал со своей матерью погостить к нам. Мы почти не разговаривали…
Отец торопит меня с записями, я отвлеклась на описание разных пустяков. Сегодня его мастера покажут новый сплав бронзы и железа, из которого будет коваться крепкий меч. Отец давно мечтал создать со своими кузнецами „непобедимый меч, пьющий кровь врага“. До сих пор все попытки были безуспешными. Мечи, изготовленные мастерами, по крепости уступали заморскому мечу, который отец получил в подарок от седьмого кузена. Это меч варваров, чьи набеги прекратила армия, возглавляемая генералом Ли Юном. Я прошу Небо, чтобы испытания сплава для меча увенчались успехом.
Два дня назад в одной из пещер, которые служат мастерскими, отцу показали первые результаты опытов над новой яшмой. Этот прозрачный небесный камень добывают не из земли, а путем смешивания различных субстанций. По крепости и красоте искусственная яшма не уступает природному материалу. Я записала замечания отца на отдельном свитке из бамбуковых планок.
Утром, когда няня причесывала мои волосы гребнем, смоченным в соке помело, она в который раз описывала мне свадебный обряд.
В день бракосочетания у нашего дома остановится паланкин, украшенный тяжелой алой парчой и атласом. Впереди будет шествовать процессия со знаменами, табличками и шелковыми фонарями, расписанными золотыми фениксами – самыми почитаемыми символами женщины. В соответствии с традицией, церемония состоится вечером, алые фонари будут светиться в полутьме. Будет играть оркестр из барабанов и тарелок, в воздухе будут пылать фейерверки. Меня оденут в вышитые шелковые одежды, на голову и лицо опустят красное шелковое покрывало. В новый дом меня повезут на паланкине, его обнесут вокруг всего города, как требует обычай, следом на тележках повезут свадебные подарки. Невесту по правилам нужно внести в дом, чтобы показать, что она не очень стремится замуж. У дома меня будет ожидать жених, вместе мы поклонимся табличкам Неба и Земли, потом друг другу, а затем меня унесут в брачные покои.
С одной стороны, мне это очень нравится, а с другой – я страшусь переезда в чужой дом, чужого человека, который станет моим мужем. Конечно, девушка, которая постоянно твердит, что не хочет замуж, ни у кого удивления не вызовет. Так полагается, считается, что тем самым она показывает, как ей не хочется покидать отчий дом. Настоящим отказом от замужества может служить только самоубийство… Ах, как я буду скучать по отцу, по записям, которые я веду для него, по нашим беседам в его кабинете.
Сегодня приезжает седьмой кузен, мне позволено поздороваться с ним. Матушка рассержена. Перед тем как встретиться с Ли Юном, я долго сидела в комнате, в которой воскурялись огромные чаши с благовониями, чтобы мои шелковые одежды с вытканными цветами хризантем приятно пахли. Потом в сопровождении служанки я отправилась в храм. Там меня и увидел Ли Юн. Он зашел в храм поклониться предкам. Когда я встала с колен, кузен непринужденно поздоровался со мной. Я совсем не испугалась и не стала закрывать лицо шелковым рукавом. Напротив, я стала расспрашивать седьмого кузена о том, тяжела ли была дорога, как здоровье его матушки и супруги. В доме уже ждал отец, который тотчас же увел генерала в свой кабинет. Там они сидели до самой темноты. Слуги носили вино и еду, зажигали фонари. Вечером я снова расположилась в беседке, чтобы поиграть на цине. Перегородка в кабинет отца со стороны сада была отодвинута, и я смогла услышать обрывки разговора отца и кузена.
– Император испытывает судьбу и волю неба, – произнес отец. – Сожжение древних книг, возможно, испугало инакомыслящих, но не повысило его авторитета. А убийство ученых мужей вызвало негодование.
Ли Юн тотчас же отозвался:
– Как говорят мудрецы, книги – это произнесенные слова, слова произносятся знающими, а знающие не хранят их в книгах. Я всей душой предан императору, его стремление объединить все царства в одно процветающее государство достойно восхищения и преклонения. Наш народ не будет голодать, страдать от набегов чужеземцев. Стена, которую строит император, преградит дорогу варварской коннице, и народы, живущие у границы, будут жить в мире.
Отец снова что-то сказал, я не поняла, что именно, но услышала конец фразы:
– …повелел построить мастерские и ускорить работу над возведением императорской усыпальницы у горы Лишань. Но вместе с этим ученые мужи ищут формулу эликсира бессмертия. Как может император думать о смерти, желая быть бессмертным?
Я стала играть громче, ведь такой конфиденциальный разговор явно не был предназначен для чужих ушей. Отец никогда не говорил так о нашем великом императоре, а седьмой кузен, насколько я знала, был готов отдать за него жизнь. В Ли Юне чувствовались уверенность, сила, властность. А еще он был очень красив, настолько, чтобы вскружить голову любой женщине. У него высокие скулы, большие глаза, волосы черные, как вход в пещеру. Он поднес руку к глазам, и в этом жесте я увидела свидетельство утонченности. Он был грациозным. Я заиграла игривую песню: „Ах, если бы ты был мотыльком, а я прекрасным пионом, наши жизни соединились бы на краткий летний миг“. Играя эту песенку, я представляла себя в свадебном наряде рядом с Ли Юном, а не с чужим, незнакомым мне мужчиной. Но потом я одернула себя – девушке не пристало так думать, кроме того, я не могу стать женой Ли Юна, ведь он уже женат. Ах, как жаль!»
