– Больно?
– Немного.
По выражению лица Лили было видно, что она сдерживается, чтобы не показать, как ей больно.
– Дай взгляну.
Кит обхватил рукой лодыжку Лили и, почувствовав ее дрожь, поднял на нее взгляд. В ее глазах теперь читалась не только боль, но и испуг. Терпение у Кита лопнуло.
– Боже правый, Лили! Не надо на меня так смотреть! Я тебя не изнасилую!
– Нет?
Неужели она и вправду думала, что Кит способен на такое? Ему придется забыть о своих смелых планах. Испуг в глазах Лили все ему сказал. Она не любит его. Теперь он понял это. Наконец. Он оставит ее в покое. Но только не здесь и не сейчас.
– Конечно нет, – прошипел Кит. – Расслабься.
Закусив губу, хмурая Лили кивнула, и он почувствовал, как напряжение в ее мышцах ослабло. Кит опустил глаза и осторожно повернул ее ступню в ладонях, стараясь не думать о мягкой коже Лили, о том, как он раньше делал ей массаж ног, который часто перерастал в нечто большее. Он старался не думать о том, что она нежная и невероятно приятно пахнет, о том, что ее губы совсем рядом – стоит лишь повернуть голову и немного наклониться вперед, чтобы ее поцеловать.
– Похоже, ты наступила на морского ежа, – сказал он, и его голос прозвучал хрипло.
– Это очень опасно?
– Я вижу всего пару шипов, но кто знает, сколько их там? – Кит порылся в памяти, пытаясь вспомнить, насколько опасны укусы и прикосновения океанских гадов, но все его мысли были о том, что он хотел бы сделать с Лили. – Дышать тяжело? – Ему – да. Казалось, рядом с Лили его легкие забыли, как они должны работать.
– Нет.
– Боль в груди есть?
– Нет.
– Тогда, пожалуй, не опасно.
Он отпустил ее ногу и поднялся. Еще пару минут назад казалось разумным решение подчиниться инстинктам, но сейчас это было неуместно.
– Ты куда? – спросила Лили, бросив на него взгляд украдкой.
– В корзине для пикника есть уксус. Кислота должна помочь.
Она слабо улыбнулась:
– Да, пожалуй, это верное решение.
Кит хмуро посмотрел на Лили. Румянец на ее щеках ему совершенно не нравился.
– Не двигайся.
– Не буду.
Нога начала пульсировать, ее словно кололи крошечные иголочки боли. Кит пошел за корзиной для пикника, Лили смотрела ему вслед. Ее сердце сжалось, и она упала духом.
Идея присоединиться к Киту в море и начать разговор обернулась неудачей, но ответ на вопрос о том, к чему они идут, Лили все же получила.
Кит не собирался заниматься с ней любовью, и, кажется, не только сейчас. Минуту назад они, почти обнаженные, оказались совсем-совсем близко друг к другу, а Кит показал себя хладнокровным, практичным и заботливым товарищем, и только.
Она вздохнула, наблюдая за тем, как он ищет уксус, который предназначался для салата.
Она солгала, когда сказала, что проблем с дыханием нет и в груди не болит. Впрочем, все это не имело никакого отношения к морскому ежу.
В ту минуту, когда Кит прикоснулся к ноге Лили с нежностью, которой она от него не ожидала, ей стало тяжело дышать. А когда он сказал, что не собирается заниматься с ней сексом, ее грудь сдавило так, что сердцу стало физически больно.
Теперь, держа этот чертов уксус в руке, он идет обратно, и Лили должна собрать всю свою волю, чтобы не броситься неосторожно в его объятия.
Сглотнув, она заставила себя удержать руки на песке, когда Кит опустился рядом с ней на колени.
– Я постараюсь вытащить как можно больше шипов. – Он обнадеживающе улыбнулся. – Буду как можно осторожнее.
А ей не хотелось, чтобы он был осторожен, думала Лили, сжав губы, чтобы не проговориться, когда Кит поднял ее ногу и стал выдергивать шипы. Ей хотелось жестко. Напористо. Страстно. Ей хотелось, чтобы он прикасался к ней не холодно и обезличенно, как врач, а нежно, как любовник, поглаживая, лаская. Она мечтала о том, чтобы его руки ласкали ее тело, заставили ее дрожать, сходить с ума от желания.
И кажется, она тихонечко застонала. Или всхлипнула. Что бы это ни был за звук, Кит тут же остановился, отдернул руки и посмотрел на нее.
Что-то мелькнуло в глубине его темных глаз, и у Лили перехватило дыхание. Казалось, все вокруг на мгновение замерло, а Лили с надеждой ждала, что будет дальше.
Кит отшатнулся, отвел взгляд, запустил пальцы в волосы – и мир вокруг снова ожил.
– Кит? – прошептала Лили. Она дрожала.
– Ты вскрикнула, – пробормотал Кит, закрыл бутылочку с уксусом и встал. – Извини, если сделал больно. Но теперь все в порядке.
– Не волнуйся, – сказала Лили и неуклюже поднялась. Огорчение и разочарование заглушили боль. – Спасибо тебе.
– Нам лучше вернуться.
– Да, хорошая идея.
После посещения больницы, где ее ногу проверили и выдали справку с заключением «здорова», Лили вернулась на виллу, бросила сумку на диван и плюхнулась на кровать, неудовлетворенная, раздираемая чувством разочарования и напряжения.
Кит не хотел ее. Теперь это стало очевидно. Причем настолько, что Лили не понимала, как могла думать иначе.
Неужели она могла так ошибиться? Сестре придется за многое ответить, мрачно подумала она, перевернулась на живот и уткнулась лицом в подушку. Если бы не тот глупый телефонный разговор, Лили не решила бы, что Кит до сих пор к ней что-то чувствует.
Да, Зои сказала, что Кит, возможно, до сих пор ее любит. А это значит, что, возможно, и нет, так ведь?
Если так, то Лили ошиблась, придав так много значения взгляду, которым Кит одарил ее перед ужином в день своего приезда. Возможно, она так много увидела в его глазах просто потому, что хотела это увидеть? И наверное, она была не права, когда вообразила, что их с Китом отношения могут измениться.
Это ужасно огорчало, потому что последние три дня хоть и не привели ни к чему, зато показали, за что Лили когда-то полюбила Кита. Он все делал с удовольствием, считал, что надо жить полной жизнью; рядом с ним она чувствовала себя желанной и защищенной, он был добр к ней и щедр.
А еще эти несколько дней доказали, что Лили, несмотря на все уверения в обратном, несмотря на все то, что она сама себе говорила в последние пять долгих и ужасных лет, до сих пор любила Кита. Теперь она знала, что любит в нем абсолютно все. Всегда любила и всегда будет любить.
А он к ней абсолютно равнодушен.
Ее сердце сжалось; Лили сдавленно застонала и ударила матрас кулаками. Боже, что за кошмар! И все из-за желания узнать, что их ждет! А их ничего не ждет. Только возвращение домой. Завтра. И они заживут каждый своей жизнью. По отдельности.
