Что ж, похоже, придется с размаху падать на бетонный пол. И, видимо, не один раз.
– Эй, ты! Мне тоже нужно облегчиться.
Как же сложно без слов выразить даже самое простое желание, когда у тебя связаны руки! Сперва Джек попытался указать подбородком на ширинку, потом кивал в сторону мокрой стены, но все это не произвело на верзилу ни малейшего впечатления, и тогда Джек приподнялся вместе со стулом и сделал два крошечных шажка, прежде чем охранник одним ударом сбил его с ног. Прорычав нечто, что, видимо, было предупреждением сидеть тихо и не дергаться, верзила поднял стул с Джеком и вернулся на место. Тогда Джек снова приподнялся и снова полетел на пол, но на этот раз бритоголовый не стал утруждаться и поднимать пленника.
Вот и отлично. Теперь он находился совсем рядом с банкой.
Так и не вспомнив, когда последний раз делал прививку от столбняка, Джек начал осторожно перепиливать ржавой железкой веревки.
Изрезав руки в кровь, он уже почти справился с веревкой, но тут к ним пожаловали гости. Доминик, его приятель из отеля и еще один незнакомец.
– Как же давно я этого ждал! – улыбнулся этот незнакомец. – Сперва я надеялся добраться до тебя в Вашингтоне, но так и не смог. Хорошо, что ты завел себе женщину в Нью-Йорке.
Став центром всеобщего внимания, Джеку пришлось работать еще аккуратнее.
– Тебе, может, и хорошо. Только кто ты вообще такой?
– Антонио Корд и, брат Францеско Корд и. Его-то ты помнишь?
– Конечно. Сложно забыть человека, который пытался убить твоего отца.
– Жаль, что он так и не справился с заданием. Но это была едва ли не единственная его промашка.
Глава 14
Каким-то чудом под грифом «Секретно», связанным с обороной и спутниками, Дэв сумел отследить выключенный мобильник Джека, и уже совсем скоро они следом за федералами едва ли не всей толпой мчались в такси к старым портовым складам.
Разумеется, их не хотели пропускать к складам, но этого и не потребовалось.
Стоило им только выйти из машины, как Джина с Сией бросились сквозь кордон, но полицейские попытались их задержать.
– Ide, Анастасия!
Джина увидела, что к ним идет изрядно потрепанный Доминик. Один.
Больше ни на что не обращая внимания, она бросилась вперед. Ее попытались схватить, но Доминик велел ее пропустить, и в благодарность она изо всех сил застучала кулаками по его груди:
– Где Джек? Что ты с ним сделал?
Вместо того чтобы, как обычно, разреветься, Джина сейчас была готова голыми руками порвать всех бандитов.
Осторожно поймав ее запястье, Доминик указал куда-то в сторону:
– Он там, с агентами ФБР.
Посмотрев в указанном направлении, Джина сразу же увидела Джека. Уставший, в синяках и кровоподтеках, он разговаривал с агентом Дрискелл.
Больше ни о чем не думая, Джина бросилась любимому на шею, с жадностью отвечая на страстный мужской поцелуй. Но суровая реальность в образе залитого кровью рукава быстро привела ее в чувство.
– Ты ранен! – Джина постаралась слегка отстраниться, чтобы не давить на поврежденную руку.
– Ты тоже. – Джек осторожно ухватил ее за подбородок и слегка повернул голову, чтобы лучше разглядеть синяк. – А я-то думал, что уже сполна рассчитался с твоим кузеном, врезав ему в глаз, но, похоже, мне еще за многое придется с него спросить.
– Врезал в глаз? И все? Но раз он тебя похитил, то почему его не арестовали?
– Длинная история, почему бы нам… – Джек только сейчас заметил остальных. – Отец. Дейл.
Похоже, Джек им совсем не удивился, и Джина немного подвинулась, чтобы и они могли поздороваться с любимым человеком. Только сейчас она поняла, что готова делить Джека с его родными. И с заносчивым помощником. И даже с воспоминаниями о Катрине.
И с ребенком, который появится на свет всего через несколько месяцев.
Неужели она наконец-то сумела найти свое место в мире?
И место это рядом с любимым.
Когда все они наконец снова вернулись в гостиную герцогини, верная Мария принесла напитки и закуску, а Джек с Домником начали рассказывать.
Оказалось, что, чтобы втереться в доверие к итальянским бандитам, Доминик специально ушел из Интерпола с громким скандалом и больше года непрерывно рисковал жизнью, подбираясь к их главарю, Антонио Корди. И всего час назад Джек благополучно отправил его в мир иной вдогонку за братом.
– Всем известно, – продолжал Доминик, – что Корди поклялся отомстить Джеку, вот я и решил воспользоваться родственными связями, чтобы подобраться к тебе поближе. Ради этого я в Нью-Йорк и приехал, ну а напросившаяся со мной Сия лишь помогла завоевать расположение герцогини. Разумеется, если бы я не был на все сто процентов уверен, что смогу уберечь ее, ни за что с собой бы не взял. Даже если для этого потребовалось бы приковать ее цепями к какому-нибудь венгерскому подвалу.
– Но Джину ты не уберег.
– Верно, – вздохнул Доминик. – Но тогда у меня просто не было выбора, и если бы сейчас она только позволила поцелуями стереть боль и…
– Тебе действительно так нравится ходить по краю, Сен-Себастьян? – холодно осведомился Джек.
– Хватит! – вздернув подбородок, резко велела герцогиня. – Вы гости в моем доме, так что потрудитесь вести себя соответственно. Доминик, следи за своим языком и впредь воздержись от провокационных замечаний, Джек прекрати строить из себя неандертальца, тебе не нужно никому доказывать свое превосходство. Джина…
Она невольно выпрямилась:
– Ну а я-то сейчас что не так сделала?
– Дело не в том, что ты сделала, а в том, что не сделала. Скажи уже, наконец, что любишь его не меньше, чем он сам тебя любит, и давайте готовиться к свадьбе.
Вздрогнув, Джина резко вскочила.
– Мне нужно в туалет, – выпалила она свою фирменную отговорку и убежала.
Закрывшись в дамской комнате, Джина плакала навзрыд, когда к ней пришел Джек и опустился рядом с ней на колени:
– Не плачь, дорогая, прошу тебя, не плачь.
Крепко обняв, он стал осторожно ее покачивать, стараясь унять боль и развеять страхи.
– Это все гормоны, – сквозь всхлипы выдавила Джина. – Я никогда не плачу. Никогда! Спроси у Сары с бабушкой.
– Все хорошо.
– Нет.
Джина потерлась носом о вымазанную в крови рубашку. После всего случившегося ни у кого из них еще не было времени переодеться.
– А еще я так и не сказала, что люблю тебя.
– Я знаю.
– Не знаешь! – Слезы закончились, и Джина почувствовала нестерпимое желание излить душу. – Мне кажется… Черт! Какое там кажется! Я точно знаю, что немножко в тебя влюбилась еще в те самые первые выходные, а потом постепенно пришло и все остальное. И теперь я не могу без тебя.
