Цепочка сорвалась.
Свет из коридора хлынул в темную квартиру.
Желтое Пончо пинком вышиб дверь.
Прижавшись спиной к гудящему холодильнику, Итан видел контуры фигуры мужчины, тенью растянувшиеся на ковровом покрытии квартиры.
Тень удлинилась – это преследователь, переступив порог, медленно двинулся по короткому коридорчику, ведущему в гостиную.
Не доходя нескольких футов до кухни, остановился.
Итан слышал, как капли с его пончо срываются на ковер, слышал его тяжелое дыхание и старался сдержать свое.
Негромкий щелчок, а затем луч света метнулся в гостиную и медленно двинулся вдоль стены с книжными полками, обрамляющими два больших окна, сейчас задернутые шторами.
Сквозь них Итан слышал, что шум на Главной неуклонно нарастает.
Свет скользнул по кожаному дивану и журнальному столику, где над кружкой на картонной подставке вился пар, наполняющий квартиру сонной сладостью ромашкового чая.
Свет прошел по фотографии в рамочке – осиновая рощица во всей осенней красе на фоне припорошенных снегом гор под сверкающими синевой октябрьскими небесами, – затем перемахнул в кухню, пройдясь по плите, шкафчикам, кофеварке, сверкнул на нержавеющей стали мойки, подбираясь к Итану.
Присев, тот прополз по линолеуму и скорчился в тени между кухонным островком и мойкой.
Чужак прошел вперед, и Итан увидел, как луч света лег на холодильник в том месте, где он стоял всего пять секунд назад.
Шаги двинулись дальше.
В дверце микроволновки над плитой Итан поймал отражение человека в желтом пончо, стоящего теперь в гостиной лицом к двери в северной стене, ведущей в спальню.
Итан медленно, с трудом поднялся на ноги; шум толпы замаскировал хруст его коленей. Встал лицом к спине Желтого Пончо, пока тот с осторожной целеустремленностью продвигался вперед, по направлению к спальне.
Итан прокрался вокруг островка, а затем прочь из кухни.
У журнального столика остановился.
Желтое Пончо стоял на пороге спальни в двенадцати футах от него, светя туда своим фонариком.
Покрепче сжав обмотанную скотчем рукоятку мачете, Итан попробовал длинное лезвие подушечкой большого пальца.
Могло бы быть и поострее. Намного. Придется рубить изо всех сил.
Давай. Налетай. Прямо сейчас, пока можешь застать его врасплох.
Он заколебался.
На своем веку Итан причинил немало страданий и смертей, но до кокпита «Блэк Хоука» беспардонная нагота насилия доходит в сильно разбавленном виде. Залп «Хеллфайрами» с лазерным наведением по мишени за две мили от тебя даже рядом не лежал с таким вот убийством гражданского, стоящего прямо перед тобой, с помощью мачете.
Первый ушел от видеоигры всего на пару шагов. Второе…
Чужак развернулся в проеме двери, оказавшись лицом к лицу с Итаном.
Дыхание у обоих участилось.
– Зачем вы это делаете? – спросил Итан.
Никакого отклика.
Теперь он вообще не видел лица визави.
Только его профиль, тень ножа в правой руке и пятно света на ботинках от фонаря, направленного в пол.
Итан открыл было рот, чтобы повторить вопрос, когда свет повернулся, полыхнув ему прямо в лицо, в глаза.
Что-то затарахтело по полу.
Воцарилась тьма.
Из-за пересвеченной сетчатки Итан напрочь лишился зрения, слепо застыв в серой тьме без форм и деталей.
Шаги приближались, паркет под ковром постанывал под каждым шагом, джинсы ринувшегося вперед противника вжикнули.
Итан попятился, зрение понемногу возвращалось.
Поймал стоп-кадр Желтого Пончо в трех футах от себя с мясницким ножом, занесенным для удара сверху-вниз.
Взмахнул мачете – резкий, молниеносный удар сплеча.
Клинок не встретил сопротивления, и сила взмаха развернула Итана, почти сбив с ног, в голове пронеслось: «Промахнулся, я покойник».
Противник проскочил мимо, неуклюже заковыляв через комнату, пока в конце концов не сумел удержаться за барную стойку рядом с кухонным островком.
Восстановив равновесие, Итан ухватил мачете покрепче, чтобы не выронить, и лишь тогда заметил кровь, каплющую с конца клинка.
Оглянулся на кухню.
Преследователь выронил свой нож и стоял лицом к Итану, опираясь об островок, прижав обе руки сбоку к шее, издававшей шипящий звук, словно сжатый воздух, вырывающийся из шины.
Попятившись до двери в спальню, Итан присел и поднял фонарик с ковра.
Направил луч на человека в желтом пончо.
Обилие крови просто ошеломляло.
Будто алая паутина на желтом пластике накидки, она разбегалась дюжиной отдельных ручейков, как замедленное воспроизведение деления вируса, собираясь на полу лужей. Кровь хлестала из шестидюймового разреза у основания шеи над ключицей, брызжа с одной стороны аэрозольным туманом, а с другой выталкиваясь ярко-алыми артериальными струями, и каждая последующая взмывала по все более низкой дуге по мере того, как сердце раненого отказывало.
Лицо его побледнело, как полотно, и он смотрел на Итана без всякого выражения, только медленно моргал, словно погрузившись в гипнотический сон наяву.
Наконец он съехал с островка и рухнул на пол, повалив барный табурет.
* * *
В гардеробе спальни Итан реквизировал пару джинсов, футболку с длинными рукавами и черную толстовку с капюшоном. Рубашка и джинсы были на пару размеров маловаты, но вполне терпимо. А вот теннисные туфли, которые ему удалось отыскать, – дело другое. Он сумел втиснуть в них ноги и даже зашнуровать, но хождение в них было сущей мукой, гарантируя натереть мозоли за считаные минуты.
Зато ботинки покойника куда большего размера выглядели достаточно многообещающе.
Стащив их, Итан надевал одну пару носков за другой, пока ботинки не перестали болтаться на ногах.
Приятно было чувствовать себя снова одетым, еще приятнее – укрыться от дождя в этой теплой квартире. Он испытывал сильнейшее искушение провести здесь еще полчасика, подлатать все ранения, какие удастся, но надо было трогаться. Если обыскивать этот этаж заявится большая группа, бежать будет просто некуда.
Схватив фонарик и мачете, Итан направился к кухонной раковине.
Добрую минуту простоял, подставив рот под водопроводный кран, наполовину обезумев от жажды и все-таки стараясь не слишком налегать на воду.
Открыл холодильник.
Странно.
Стеклянные бутылки молока. Свежие овощи. Картонка с яйцами. Мясо завернуто в вощеную бумагу.
