– Именно так, – согласилась императрица, радуясь, что хоть о чем-то ей не нужно думать.
Барон Остерман, сделав пометки в своих бумажках, закивал часто-часто и опять затряс «проскрипционными» списками:
– Стало быть – князя Алексея Долгорукова лишить чинов и званий и отправить в Березов, навечно. Теперь семья его. Жена Прасковья Юрьевна, урожденная княжна Хилкова, – понятное дело, вместе с ним пойдет. А остальные?
– Семья-то у него большая? – заинтересовалась императрица. – Ну, сын Иван с невесткой при нем проживают. Еще Катька, которая невестой императора была. А кто у него еще есть?
– Есть у него еще много кто, – отозвался Остерман. – Может, сразу всех, скопом, в Березов?
– Всех скопом… – хмыкнула императрица. Посмотрев на фаворита, вздохнула: – Всех скопом-то вроде бы и нельзя. Вот князя Ивана, того можно с отцом отправить. А что с Наташкой-то делать? Жалко, хорошая девка, да дурака полюбила… Андрей, ты как считаешь?
Оба Андрея – и барон, и полковник – вскинули головы одновременно. Но Остерман моментально понял, что его-то по имени государыня не назовет, и тихонечко уткнулся в бумаги, а Бобылев, слегка пораскинув мозгами, предложил:
– Ну что тут решать? Сообщить Наталье Борисовне, что вольна она в своем выборе. Хочет – пусть за мужем едет, в Березов. Не хочет – пусть дома сидит. Неволить никто не станет. Наследство фельдмаршала покойного при ней будет.
– Пусть так и будет, – кивнула государыня. – Пиши. Ваньку – в Сибирь, а Наталья – как сама решит. Ну кто там еще? А, Катька же еще…
– Так пусть и Екатерина в Березов едет. Что ей тут делать?
Анна Иоанновна совсем не по-царски принялась загибать пальцы:
– Ванька – один, Катька – два. Третий вроде бы Николай?
– Верно, Ваше Величество, – согласился Остерман, сверяясь с бумажкой. – Есть еще сын – князь Николай Алексеевич, семнадцати лет.
– Капитан Преображенского полка, – добавил Бобылев. Уточнил: – Правда, в полку я его ни разу не видел.
– С этим-то что? С отцом вместе?
– Ну, государыня, так мы офицерами прокидаемся, – возразил Андрей. – Он, как-никак, капитан гвардии. Командор Витус Беринг, что в Петербурге сейчас, жаловался, что людей у него мало.
– Беринг? – нахмурилась царица. – Это который куда-то там далеко-далеко ходил? Вроде бы по морю Сибирь обогнул и там пролив нашел?
Карты под рукой не было, а объяснять на пальцах, куда и зачем ходил Витус Беринг, было бессмысленно. Посему Бобылев кивнул:
– Он самый, государыня. Ты его за плаванье к чину капитан-командора представила и деньгами наградила. Он сейчас новую экспедицию просит.
– Экспедицию? – удивилась Анна и посмотрела на Остермана. – А я почему не знаю? А, господин вице-канцлер и первый кабинет-министр?
Остерман не стал юлить или отнекиваться.
– Виноват, государыня. Капитан-командор прислал докладную записку – не успел прочитать, руки не дошли. Я только глянул – сколько капитан-командор денег просит…
– И сколько просит? – заинтересовалась императрица.
– Полмиллиона рублей, – с виноватым вздохом ответил Остерман.
Императрица ойкнула, а Андрей Иванович развел руками – вот потому-то до бумаг руки-то и не дошли…
– Дозвольте мне, государыня, – встрял Бобылев. – Я когда в Петербург ездил, с Лешкой Чириковым встретился. Он хоть помоложе меня немного, да имения у нас рядом. Почитай, росли вместе. Лешка, ну, он теперь капитан-лейтенант, у Беринга в помощниках ходит, карты рисует. Так он говорил, что надобно берега Америки – Новой Англии обследовать, чтобы с Камчатки нашей можно бы с тамошними эскимосами торговать. Он меня и с Берингом познакомил. Витус по-русски неважно говорит – сам из датчан, но понять можно. Говорит, в Сибири можно железную руду добывать, хлеб выращивать.
– Так денег-то все равно нет, – резонно возразила царица. – А железо у нас на Урале добывают.
– Так и экспедиция не завтра, – ответствовал Бобылев. – А люди-то Берингу уже сегодня нужны… Отправить капитана гвардии Долгорукова в распоряжение капитан-командора, а тот пусть сам решит.
Барон Остерман деликатно покашлял, привлекая к себе внимание.
– Виноват, государыня, что невнимательно с докладом командора Беринга ознакомился, но кое-что там успел просмотреть. Господин Беринг писал, что в Якутске и Тобольске желательно бы провиантские магазины для экспедиции обустроить… Так и пусть капитан в Якутск едет, провизию заготавливает.
– В Якутск? А что, в Якутск – очень даже неплохо, – высказал свое мнение Бобылев. – Чем князь Долгоруков лучше Лешки Чирикова? Пусть он тебе, государыня, в Якутске служит. Только не капитаном. Уж жирно будет, чтобы гвардейские капитаны провизию для флота заготавливали. Тут и сержант хорош.
– Пусть едет, – согласилась Анна. – Пиши, барон, – разжаловать из капитанов в сержанты, яко…
– Как по несправедливости пожалованного, – подсказал Остерман, а императрица поддакнула: – Вот-вот… Сержантом пусть едет. А титула мы его лишать не станем. Есть там еще кто?
– О, Ваше Величество, тут их еще много, – заулыбался Остерман. – Есть еще Алексей Алексеевич, четырнадцати лет. Правда, по реестру Преображенского полка князь Алексей уже капралом числится.
– Пусть вместе с братом едет, – сразу же решила царица. – Отпиши только – в солдаты. Будет у сержанта Долгорукова хоть один подчиненный… Ну, с сыновьями все?
– Никак нет, государыня… – грустно отозвался Остерман, будто бы сам был виноват в том, что у князя много детей. – Есть Александр Алексеевич. Может, его тоже в экспедицию присовокупим? Правда… – пожевал губами барон. – Тринадцать лет мальчишке. Нижний чин того же Преображенского полка.
– Ниче, в дороге подрастет, – отмахнулась царица, но тут же встревоженно оглянулась на Андрея.
Тот кивнул, одобрив затею. А что такое? Он, почему-то, в гвардейском полку с самого низа начал, а князья Долгоруковы сразу в сержанты да офицеры? Нет уж, после сопли на кулак помотают, послужат.
– Кто там еще?
– Еще княжны – Анна, Елена…
– Да сколько же их всего-то, Долгоруковых этих? – удивилась государыня. – Расплодились, как тараканы. Ты, полковник, девок жалеть будешь?
– Так что их жалеть? – пожал плечами Андрей. – Девки пусть с папкой да с мамкой будут. Не на край света едут, а в Сибирь. Помрет ежели Алексей Григорьевич, девок можно обратно вернуть, замуж выдать. А может, сразу их замуж-то и выдать?
– Вот пусть они в Сибири себе женихов и ищут, – отрезала Анна. – Чай, офицеры там есть из дворян. А нет – так и в старых девах посидят. Неча еще Долгоруковых плодить. Значится, – еще раз принялась считать государыня, загибая пальцы. – Сам князь с княгиней, дети его – Иван, Катька, Николка с Алексашкой да с Алешкой, да девки еще – Аленка с Анькой. Девять душ, не считая Наташки Шереметевой. Никого не забыли?
