Да, он действительно дышал, под глазом дергалась какая-то
мышца, будто сраженный стражник пытался весело мне подмигнуть.
– Как ты его? – спросил я, подбирая пулевик – хороший,
барабанный, и снимая с Арнольда широкий кожаный ремень. В карманах ничего
интересного не нашлось – несколько монет, полицейский жетон и чековая книжка. Я
взял лишь деньги.
– Электричество, Иль. Запал был заряжен полностью, а сила у
него большая. Мы, летуны, знаем этот фокус. Убить трудно, а вот дух вышибить…
Ты что с ним делаешь?
– Вяжу, – объяснил я, переворачивая Арнольда на живот и
стягивая руки за спиной.
– Я была уверена, что ты его убьешь.
– Я тоже, – мрачно сказал я. – С удовольствием бы убил. Но
не теперь же, не беспомощного. Смертный грех. Да и вообще… не нужно.
– Подожди, пока в себя придет. – Летунья пошла в спальню.
– Знаешь, я лучше за милю от него буду, когда он очнется, –
крикнул я вслед. – У него силища, словно у быка. А вот мозги, к сожалению,
получше. Как он нас нашел? И как добрался? Неужели прилетел?
– На планёре, иначе никак. Кто-то мой путь повторил. Держи!
Хелен бросила мне пару простыней. Я скрутил их жгутами,
связал офицеру ноги, потом прикрутил ноги к рукам обычной тюремной
«раскорякой». Оторвал от простыни кусок и забил рот Арнольду кляпом, с
невольным страхом ожидая, что здоровяк очнется и мигом откусит мне руку по
локоть. Повязки на голове у него уже не было, а подживающий рубец напоминал о
дивной меткости моей стрельбы.
– Давай, в ванную его…
Это и впрямь была хорошая идея. Брошенный в глубокую
бронзовую ванну, Арнольд даже не сможет перетереть путы о что-нибудь. Но мы
едва не надорвались, закидывая его в ванну.
Арнольд замычал, но глаза пока не открыл.
– Крепок, – сказала Хелен. Задумчиво посмотрела на меня,
коснулась крана.
– Я не смогу, – признался я.
– Ильмар, грех-то грехом, но…
– Пошли! – твердо сказал я. Выволок Хелен в комнату,
подивившись очередной вспышке ее кровожадности. Прошептал на ухо: – Да ты что,
летунья? Не понимаешь, что ли?
Она недоуменно смотрела на меня. Потом вздрогнула.
– Маркус и Луиза…
– Да! – прошипел я. – Он все равно освободится. Не
сомневаюсь. Порвет эти тряпки или кляп выплюнет и на помощь позовет. Но
час-другой это у него всяко займет. А тут как раз…
– Думаешь, прекратят за нами гнаться? Сам же говорил…
– А вдруг? Хоть чуть успокоится Владетель, часть псов
отзовет.
Мы молча смотрели друг на друга.
– Ну и ловкач ты, Ильмар. – Голос Хелен чуть дрогнул. –
Полагаю, не стоит мне переживать, что я за твоей спиной вела двойную игру. Ты в
таких играх и сам силен.
– Не переживай, – согласился я.
Выйдя из номера, я закрыл дверь, прислушался – пока внутри
царила тишина. Если даже офицер и пришел в себя, то выждет минуту-другую,
прежде чем начать дергаться.
– Дай-ка ключ, – попросила Хелен. – Мысль одна появилась…
Мы спустились в холл, осторожно выглянули, ожидая увидеть
стражников или всполошенных сотрудников безопасности гостиницы. Нет, все тихо.
На диванчике под лампой дремлет пара слуг, уныло сидит за своей конторкой
немолодой, лысый портье.
– Видно, пришлось ему в одиночку лететь, – решил я. – Или он
и впрямь ухлопал очередного напарника.
Хелен не была расположена к шуткам. Вздохнула и потащила
меня за собой. Портье с любопытством уставился на нас, вроде бы без всякой
настороженности.
– К нам приехал друг, – сообщила ему Хелен. – Важный
полицейский чин из Германии…
– Да, я знаю, он предъявил жетон, иначе я не позволил бы
беспокоить вас… – затараторил портье.
– Все в порядке. – Хелен мило улыбнулась. – Он сейчас
принимает ванну… а мы решили прогуляться, чтобы не беспокоить его. У вас ведь
безопасно на улицах?
– В Миракулюсе безопасно везде и в любое время! – гордо
сказал портье.
– Вот и славно. Скоро к нам должны заглянуть еще гости.
Может быть, две монашки, может быть, женщина с мальчиком…
Интересно, какие мысли о стиле наших развлечений рождались
сейчас под блестящей лысиной портье?
– Так вот. – Хелен положила перед портье ключ. – Когда гости
придут, вы их на минутку, только на минутку задержите… а сами незаметно пошлите
слугу. Пусть откроет дверь, пройдет в ванную да и скажет господину стражнику,
что пришли гости. Хорошо?
– Конечно. – Портье явно не углядел в просьбе ничего
странного. – Я прямо сейчас вручу ключ слуге, и, когда ваши друзья появятся, он
быстренько поднимется в номер…
Я кивнул и положил на конторку монету. Слишком крупную, не
разобрался на ощупь, но теперь придется держать фасон.
– Благодарю. – Портье закивал. – Андреас!
Оставив портье втолковывать заспанному парню распоряжение,
мы вышли из гостиницы. Я тихо сказал:
– Ну, Хелен… Подстраховалась?
– Конечно. Господин офицер встретит Маркуса и Луизу во
вполне подобающем расположении духа.
Мы торопливо шагали по дорожке, довольно прилично освещенной
фонарями. Предутренний ветерок нагонял легкий озноб. Миракулюс готовился проснуться,
но, когда по острову пронесется слух, что беглый принц Маркус схвачен
доблестным стражником, нас тут уже не будет.
– Полагаю, это достаточная компенсация за удар
электричеством… – фыркнула вдруг Хелен. – Крепкий он мужчина. Люблю таких.
– Уже ревную, – мрачно сказал я.
– Не надо. Я еще больше люблю таких ловких, как ты. Ловких и
беспринципных.
– Хелен, я не люблю, когда меня водят за нос. Когда загоняют
в угол. Когда начинают использовать. Вот и все. Будь Маркус откровенен – я бы
его не подставил.
– Да, я помню историю про загнанного волка.
Не знаю уж с чего, но эта фраза вмиг испортила мне
настроение. Дальше мы шли молча, выходя к берегу. Наконец деревья расступились,
и мы оказались на пляже, в конце которого виднелся забор летного поля. На
востоке небо уже розовело, песок был испещрен птичьими следами – вороны и чайки
потрудились на славу, очищая пляж. Дул теплый ветер, и все вокруг было так
тихо, мирно, красиво, словно обиженный моей антипатией Миракулюс решил
предстать в другом обличье, спокойном и провинциальном.
Вот только присутствовал еще один элемент пейзажа, который
уж никак нельзя было назвать пасторальным. Ранее отсутствовавший элемент.
