– Расслабься, я же тыльной стороной лезвия провел. Я не хотел убивать.
На следующий день они с Кевином подъехали к этой же компании. Джим вышел из машины. Воцарилась мертвая тишина. Даже музыка в баре, казалось, стала чуть тише.
– Кто-нибудь еще желает обидеть мою племянницу? – поинтересовался он.
Не дожидаясь ответа, он отправился к машине. Уже в салоне автомобиля Балджер достал бумажник и отсчитал тысячу долларов. Гонорар Уикса за помощь. Оклад охранника был намного скромнее доходов, которые получали в Winter Hill. В тот день Кевин окончательно определился с тем, какую карьеру он хочет сделать.
Спустя приблизительно месяц после этого, Джим и Кевин стояли в том же Triple O. Речь вдруг зашла о том инциденте.
– Я так рад был, когда понял, что ты не собираешься его убивать, – поделился Кевин.
– Вообще-то я случайно провел не той стороной ножа, – нейтральным тоном произнес Балджер.
Кевин замолчал. Страх, уважение и благодарность, – лучший коктейль из возможных чувств. Балджер всегда делал так, чтобы его люди испытывали к нему именно эти три чувства, в разных пропорциях. Отныне Кевин стал полноправным членом Winter Hill. Хотя, впрочем, многие его уже давно считали таковым. Вскоре он Кевин стал правой рукой, лучшим другом и приемным сыном Джима Балджера.
* * *
Хоуи Винтер отправился отбывать свой срок. Джон Конноли написал отчет о том, что Winter Hill в отсутствие нового лидера развалилась на части. На самом же деле главой преступной организации стал Джеймс Балджер. Вместе с «должностью» Уайти унаследовал и долги Хоуи Винтера. Через неделю после вынесения приговора Дженнаро Анджело позвонил Балджеру и пригласил его и Флемми на встречу. Дженнаро был искренне рад видеть Стива. Флемми всегда был близок к делам мафии, но в отличие от Салема никогда не стремился войти в «семью». Это вызывало уважение.
На встрече Анджело попросил Балджера вернуть деньги, которые Хоуи занимал у него на ростовщичество. Джеймс никогда не интересовался, откуда Хоуи берет деньги на ростовщичество. Новость о долге в 200 тысяч стала неприятным сюрпризом. В ту встречу они все-таки договорились не только о долге, но и о дальнейшем сотрудничестве.
Новый хозяин означает и новый офис. Расположение гаража Marshall Motors стало известно полиции, поэтому нужно было подыскать новое место для ведения дел. Джиму приглянулся гараж на Ланкастер стрит. Небольшое помещение располагалось всего в паре минут от «офиса» главы мафии Дженнаро Анджело на Принс-стрит и в пяти минутах от главного здания ФБР в Бостоне.
Зайти внутрь гаража на Ланкастер стрит смели немногие. По утверждению сотрудников ФБР, Флемми и Балджер организовали своего рода банду внутри банды. Делами Winter Hill заправляли Стив Флемми и Джеймс Балджер, в числе приближенных были Джордж Кауфман, Ник Фемиа и Кевин Уикс. Впрочем, поначалу Кевин не участвовал в делах Балджера. Джеймс взял молодого человека под опеку и сделал из него личного водителя.
Выйдя на свободу в 1965 году Джеймс Балджер пообещал себе больше никогда не возвращаться за решетку. Карцер, медицинские эксперименты и смерть сына не сломили, но навсегда изменили его. На место нахальства пришла осторожность. В рамках разумного, конечно. Джим очень четко определил круг довереннных лиц. Они могли быть законченными наркоманами и психопатами, но Балджер знал их слабые стороны. Первое время он вел все дела из своего офиса на Ланкастер-стрит. Днем это был обычный гараж, а ближе к вечеру сюда являлись гангстеры Southie. За неприметными дверями гаража вершилась судьба всех сфер криминального бизнеса. В Южном Бостоне все знали, что за справедливостью, нужно идти на Ланкастер-стрит. Если у тебя серьезные неприятности, то маршрут тот же.
* * *
Джон Конноли, Стив Флемми, Джон Моррис и Джим Балджер постоянно виделись. Встречи обычно происходили дома у Конноли. Джон в начале 1980-х был на вершине своей карьеры. В офисе ФБР его просто обожали. Веселый, приятный в общении и ненавидящий писать отчеты, он легко и непринужденно перекладывал всю скучную бумажную волокиту на чужие плечи, ну а взамен делал маленькие и большие подарки. Если кто-то из жителей Проектов попадал в… плохую ситуацию, то он шел к Балджеру. Если сотрудник ФБР Бостона хотел достать редкие билеты на концерт, не знал, куда пристроить сына на работу или же сам искал хорошее место службы, так как впереди маячил ранний выход на пенсию, то он шел к Конноли. Джон продолжал дружить с семейством Уильяма Балджера, и всячески подчеркивал близость к семье мэра города.
Традиция небольших подарков, идею которой в свое время услужливо подбросил Балджер, была благополучно подхвачена и развита Джоном Конноли. Речь здесь шла не о дорогих, а о значимых сувенирах. Эти небольшие безделушки могли напомнить человеку о когда-то оказанной ему помощи, напугать или наоборот. Джон Моррис и Ник Джиантурко тоже вскоре включились в эту забавную игру. Так, Балджер подарил Джону Моррису на Рождество ведро для льда, так как заметил, что у главы ФБР его нет. В ответ Моррис подарил Джиму картину известного корейского художника, которую он приобрел во время службы в Корее. Впрочем, самым любимым подарком Уайти Балджера стал презент Джона Конноли. На встречах в доме Конноли или Морриса Джим часто рассказывал о времени своего пребывания в Алькатрасе, ужасах медицинских экспериментов и тюремного карцера. Эти страшные истории вскоре стали традицией. Неизвестно где Джон Конноли умудрился достать оригинальный ремень, на пряжке которого значилось слово «Алькатрас». Джим был просто в восторге от этого аксессуара.
Они часто собирались у Джона Морриса и очень любили смеяться над его паническим страхом своей жены, вышестоящего руководства и всего на свете. Пару раз жена начальника ФБР устраивала скандалы. Однажды, увидев на пороге Джима и Стива, она начала орать на Джона.
– Что эти гангстеры здесь делают?! Чтобы духа их не было рядом с моими детьми! – Орала женщина. Джим и Стивен с интересом наблюдать за разворачивающейся сценой. Когда женщина схватилась за ведро для льда, Балджер тихо закрыл дверь с обратной стороны, сходил к машине, достал оттуда привезенный в подарок ящик вина и пошел обратно к дому Джона.
Оставив вино при входе, он вместе со Стивеном все-таки ушел.
В одну из таких встреч, Конноли предупредил Балджера о том, что в его «офис» на Ланкастер-стрит хотят установить прослушивающие устройства. Джим тоже уже несколько раз замечал в окнах дома напротив какое-то движение. Ничего удивительного в этом, конечно, не было. Там располагались апартаменты, которые гей-клуб на первом этаже предоставлял для встреч своим постоянным клиентам. Подозрительным казалось то, что движение он замечал в одном и том же окне, вид из которого был как раз на двери гаража. Балджер соблюдал режим строжайшей секретности. Он никогда не вел важные разговоры на улице, а в то время, когда Джим вел беседы внутри гаража, снаружи обязательно маячили Кауфман и Фемиа. Впрочем, этого оказалось мало. Прослушка действительно была установлена. Джиму пришлось перенастроить «жучки». Это настолько вывело Балджера из равновесия, что еще несколько дней он был на взводе. Когда Фемиа, неосторожно поставил пакет с едой из ресторана быстрого питания на капот «Шевроле Капричче» Балджера, Джим буквально взорвался. Он увидел жирные следы на своей машине и стал орать на всю улицу, после чего швырнул пакет в лицо несчастного Фемиа. Впрочем, гнев гневом, но нужно бы меры предосторожности усилить. Поскольку неприступная крепость в лице гаража на Ланкастер-стрит была опорочена, все важные разговоры Балджер отныне стал вести в машине.
