— Ну, я полагаю, не они наша первостепенная задача, а, хм, амулет.
— Да, — ответил Деймон.
— Даже если вам не удастся «ударить» по ним, хватайте половину ключа и мчитесь обратно.
— Даже так? Важнее, чем месть, — тихо удивился Сейдж, качая головой. И быстро добавил:
— Что же, пожелаю нам удачи. Есть среди вас авантюристы, готовые пойти со мной? О, четыре — хорошо. Пять — отлично. Madame, достаточно.
И он ушел.
Елена посмотрела на Деймона; а он, в ответ, на нее — пустыми черными глазами.
— Ты действительно думаешь, что я снова это сделаю?
— Единственное, что тебе придется сделать — просто постоять там. Я сделаю так, что ты потеряешь минимум крови. Если ты захочешь прекратить — можно договориться об условном сигнале.
— Да, но теперь я все понимаю. Я этого просто не вынесу.
Его лицо вдруг стало жестким. Он закрылся от Елены.
— От тебя и не требуется ничего выносить. Кроме того, это всего лишь справедливая расплата за Стефана, разве нет?
Стефан! В теле Елены словно произошли изменения на молекулярном уровне.
— Позволь мне разделить это с тобой, — взмолилась Елена, зная, что умоляет, и, зная, что ответит Деймон.
— Ты понадобишься Стефану, когда мы выберемся отсюда. Убедись, что сможешь вынести это. «Остановись. Подумай. Не дави на него», — сказал Елене голос разума. — «Он использует твои слабые места. Он знает их. Не давай ему пользоваться этим».
— Я вынесу и то, и другое, — сказала Елена, — пожалуйста, Деймон. Не воздействуй на меня, как если бы я была одной из твоих девушек на одну ночь или даже твоей Принцессой Тьмы. Говори со мной, как если бы я была Сейджем.
— Сейдж? Сейдж — один из самых коварных обманщиков.
— Я знаю. Но ты разговариваешь с ним. Ты говорил и со мной, не сейчас ты не хочешь. Послушай меня. Я не смогу пройти через это еще раз. Я буду кричать!
— Сейчас ты угрожаешь…
— Нет! Я говорю тебе, что сделаю. Если ты мне не поставишь кляп, я буду кричать. И кричать. Как если бы я кричала ради Стефана. Я не могу помочь ему. Я практически сломалась…
— Ты не видишь?
Вдруг он повернулся и взял ее руки.
— Мы почти дошли до конца. Ты, кто была самой сильной из нас в процессе всего этого — ты не можешь сломаться сейчас.
— Самой сильной… — Елена трясла головой. — Я думала, мы почти понимаем друг друга.
— Хорошо, — сказал Деймон, и слова его были твердыми, как осколки мрамора. — Что если будет пять?
— Пять?
— Пять ударов вместо десяти. Мы пообещаем, что остальные пять, будут после того, как найдется амулет, а сами сбежим, как только он окажется у нас.
— Тебе придется нарушить слово…
— Если потребуется…
— Нет, — решительно возразила Елена. — Ты ничего не будешь говорить. Я им расскажу. Я — лгунья, изменница и я всегда играла с мужчинами. Посмотрим, смогу ли я, в конце концов, использовать свои таланты во благо. И нет смысла брать в ассистентки кого-то из девочек, — добавила она, взглянув на Деймона. У Бонни и Мередит платья, которые просто с них свалятся, если ты рассечешь их. Только у меня открыта спина.
Она сделала пируэт, демонстрируя, что платье держится на лямке высоко на шее, а глубокий V-образный вырез заканчивается достаточно низко.
— Договорились.
Деймон подозвал раба, чтобы тот снова наполнил ему бокал, и Елена подумала: «по крайней мере, мы будем самыми пьяными актерами в истории».
Она никак не могла справиться с дрожью. В прошлый раз Елена чувствовала внутренний трепет оттого, что теплая рука Деймона лежала на ее обнаженной спине во время танца. Теперь она ощущала там что-то гораздо более холодное. Возможно, просто дуновение свежего ветерка, но оно напомнило Елене, как по ее бокам текла кровь. Вдруг рядом с ней оказались Бонни и Мередит, отгораживая ее от толпы, в которой нарастало любопытство и возбуждение.
— Елена, что случилось? Говорят, что сейчас здесь будут бить плетью человеческую девушку, дикарку, — начала Мередит.
— И вы сразу догадались, что это я, — закончила Елена: — да, это правда. И я понятия не имею, как этого избежать.
— Но это то, что необходимо было делать? — яростно вопросила Бонни.
— Проявить идиотизм. Позволить шайке глупых мальчишек-вампирят вообразить, что это было нечто вроде волшебного представления, — вмешался Деймон — лицо мрачнее тучи.
— Несколько незаслуженные обвинения, — возразила Мередит, — Елена рассказала нам о том, что было в первый раз. Мне показалось, что они сами пришли к выводу, что это был спектакль.
— Надо было сразу все отрицать. Теперь у нас связаны руки, — сказал Деймон. И добавил, словно делая над собой усилие, — ладно, во всяком случае, мы, возможно, получим то, зачем пришли.
— Именно так мы и узнали: какой-то придурок несся по лестнице и вопил про амулет с двумя зелеными камнями.
— Это единственное, что мы смогли придумать, — устало произнесла Елена. — Если в результате мы добудем вторую половину ключа, значит, оно того стоило.
— Вы не обязаны это делать, — сказала Мередит. — Вы можете просто уйти.
Бонни удивленно уставилась на нее:
— Без лисьего ключа?
Елена покачала головой:
— Мы уже все обсудили. И единогласно решили, что сделаем это.
Она огляделась вокруг:
— И где же эти парни, которые так хотели на нас поглазеть?
— Рыщут в поле, которое раньше было Бальным залом, — ответила Бонни. — Или берут лопаты, много лопат, из садовых инструментов Блоддьювед. Оу! Почему ты меня бьешь, Мередит?
— О, да разве же я бью? Я хотела сделать вот так…
Но Елена уже стремительно удалялась от них, как и Деймон, страстно желая, наконец, покончить с этим. Наполовину покончить.
«Надеюсь, он не забудет переодеться в кожаную куртку и черные джинсы», — думала она, — «на этом костюме кровь…»
«Не будет никакой крови».
Мысль появилась так внезапно, что Елена не поняла, откуда она. Где-то в глубине души она знала: он наказан достаточно. Как он дрожал тогда в паланкине. Как раз за разом беспокоился о благополучии других людей. С него хватит. Стефан не хотел бы, чтобы его брат вновь испытывал боль. Елена подняла глаза вверх, на одну из маленьких уродливых лун Темного Измерения, плывущих над ней. И подчинилась ей. Это решение сияло прозрачно-алым в зловещем багровом свете. Но Елена отдалась ему без остатка, душой и телом, оно брало начало из священного источника вечной крови — ее женской сущности. Тогда она поняла, что нужно делать.
