– Ничего, – отвечаю я на вопросительный взгляд Паулы. – Это говорит за то, что одежды на ней не было, когда ее убили. Рана была на лбу, и одежда обязательно оказалась бы в крови.
– Может, ее раздели прежде чем убили?
– Вероятно. В любом случае необходимо встретиться с Беркли. Правда, это не тот тип, которого можно заставить легко разговориться. Придется его немного потрясти с помощью Кермана.
Когда я уже подхожу к двери, звонит телефон. Паула снимает трубку и делает мне знак.
– Это портье. Брендон идет сюда!
Я хватаю пиджак и шляпу.
– Задержи его, – говорю я, кидаясь к двери. – Скажи, что не знаешь, где я, но завтра утром буду здесь.
Я метеором мчусь по коридору и только заворачиваю за угол, как слышу шум лифта на нашем этаже. Я исчезаю, а Брендон в это время уже нетерпеливо стучит ногой в дверь.
Глава 2
Я останавливаю машину в конце Уилмор-авеню, открываю дверцу и выхожу на яркое солнце.
– Теперь пешком, – говорю я Керману. – Это в конце квартала.
Керман выбирается из машины, поправляет безукоризненной белизны платочек, выглядывающий у него из кармана, и недовольно ворчит:
– Это там, налево, а? Черт! Как хочется пить! Как ты думаешь, он предложит нам стаканчик?
– Он скорее предложит хороший удар по черепу. Это коллекционер старинного оружия.
– Отлично! – с воодушевлением изрекает Керман. – Я еще никогда не получал ударов старинным оружием.
Мы бок о бок идем по аллее, стараясь держаться в тени.
– Нужно спрятать вещи Даны на прежнее место, – говорю я, когда мы останавливаемся перед тяжелой дверью. – Но сделать это так, чтобы хозяин ничего не заметил. Если он в саду, задержи его до моего возвращения. Если он дома, я постараюсь проделать все это достаточно бесшумно. Без небольшого везения нам не удастся проникнуть туда.
– Ну и рожа у тебя будет, когда он обнаружит нас и вызовет фликов! – нервно смеется Керман. – Я так и вижу довольную харю Брендона, когда он задержит нас за незаконное проникновение в чужое жилище.
– Помешай ему звонить по телефону. Для чего же я привел тебя сюда?
– Я все понимаю, только бы он не был слишком груб с нами…
Я толкаю калитку и осматриваюсь. Статуи по-прежнему стоят на крыше, в саду никого не видно.
– Не заперся ли он там? – высказываю я предположение, с подозрением глядя на дом.
– Я пойду первым? – Керман нерешительно смотрит на дом.
– Иди! Если он там, займи его внимание, прежде чем я проделаю необходимую работу. Это займет не более трех-четырех минут.
– Надеюсь, – ворчит Керман, направляясь к дому.
Он подходит к входной двери и жмет на кнопку звонка. Мы ждем некоторое время, но ничего не происходит. Я жестом показываю позвонить еще.
Он выполняет это, и вдруг совершенно неожиданно за моей спиной раздается голос:
– Что вы здесь делаете?
Я, правда, не подпрыгнул, но все же испытал такое ощущение, словно меня ударили по голове. Резко поворачиваюсь. Импозантный, плотный мужчина стоит передо мной. Такие типы сводят с ума женщин. У него масса черных вьющихся волос, а матовая кожа делает его глаза еще более синими, чем они есть на самом деле. У него самодовольный, уверенный вид человека, который не сомневается в своей привлекательности и имеет на это полное право.
Не нужно быть факиром, чтобы догадаться – передо мной Беркли.
Дана говорила, что он одевается, как кинозвезда, и это правда. На нем абрикосового цвета рубашка и белые льняные брюки, безукоризненно отутюженные. Ботинки из белого шевро с коричневой отделкой. Массивный золотой браслет охватывает левое запястье. Вокруг шеи подобие галстука из зеленого шелка.
– Мистер Беркли? – я стараюсь говорить как можно более непринужденно.
– И что из этого следует?
У него хорошо поставленный баритон, вероятно, неотразимо действующий на женщин, но на меня он не производит впечатления.
Я протягиваю ему свою карточку и делаю шаг назад. Он изучает ее с видом человека, получившего извещение о смерти лучшего друга. Внимательно прочитав, переворачивает ее, но, не найдя больше ничего заслуживающего внимания, возвращает обратно, словно она может испачкать его пальцы.
– Огорчен, – он адресует задумчивую улыбку статуе на крыше, – но я не нуждаюсь в услугах людей вашего сорта. Спасибо за визит, возможно, в другой раз…
Керман подходит к нам. Беркли делает вид, что не замечает его.
– Я и не предлагаю вам услуги, – поясняю я. – Мы работаем на одного клиента, жена которого находится в числе ваших друзей. Вы можете быть нам полезны.
Хотя я вижу, что он старается сохранить невозмутимый вид, огонек беспокойства пробегает у него в глазах.
– Учтите, мы можем обратиться за интересующими нас сведениями в полицию, – решаю я припугнуть его. – А вы знаете, каковы флики. Они очень мало считаются с частной жизнью людей. Не то что мы.
Он вынимает руку из кармана и задумчиво гладит ею квадратный подбородок, усиленно демонстрируя, что он – гора, которую ничто не сможет сдвинуть с места.
– Чего вы хотите? – наконец говорит он. – И давайте быстрее с этим покончим.
– Сожалею, но дело достаточно серьезное, чтобы его решить на ходу. Не зайдем ли в дом?
– Ах, боже мой! – восклицает он, теряя апломб, но тем не менее подходит к двери. Мы следуем за ним по пятам.
– По-прежнему военный план номер один? – спрашивает меня Керман шепотом.
– Не вижу иной возможности добиться желаемого. Придется припугнуть его, либо стукнуть, иначе он не заговорит.
– Это будет забавно – стукнуть его, – мечтательно говорит Керман.
Беркли открывает дверь и, не оборачиваясь проходит внутрь. Он пересекает холл и направляется прямиком к бару, за дверцей которого расположилась весьма занимательная коллекция бутылок. Здесь же на полочках стоят стаканы, а посередине расположен холодильник. Это лучшее из того, что я когда-либо видел. И глядя на Кермана, который потирает руки в предвкушении выпивки, понимаю, что он того же мнения.
– Теперь делайте свой номер и побыстрее, – говорит Беркли, наливая себе примерно с полстакана виски, добавляя содовой и кусочек льда. Затем резко захлопывает дверцу, давая понять, что угощения не последует, подходит к дивану и устраивается на нем.
Я жду, пока он расположится поудобнее, затем разворачиваю пакет с одеждой Даны и бросаю ему на колени.
– Как этот костюм очутился в вашем шкафу?
Он ставит виски на низенький столик и с брезгливым видом отшвыривает одежду от себя.
– Что вы сказали? – он поворачивает лицо, чтобы лучше видеть меня.
