Изначально термин «профайлинг» (от англ. profail – «профилирование») использовался в ситуации составления поискового психологического портрета (профиля) неизвестного преступника по следовой картине на месте преступления.
Одна из первых попыток составления психологического портрета принадлежит британскому хирургу Томасу Бонду, которую он предпринял в 1888 г. в отношении установления личности серийного убийцы и маньяка Джека-потрошителя.
В настоящее время профайлинг (профилирование личности) применяется в рамках программы нахождения и задержания преступников, разработанной в 1985 г. в ФБР под руководством П. Брукса и Р. Ресслера с целью способствования раскрытию серийных преступлений насильственного характера.
Еще одно значение понятия «профайлинг» служит для обозначения технологии наблюдения и опроса пассажиров в ходе предполетного досмотра с целью выявления потенциально опасных лиц при авиаперелетах, а также профилактики и предотвращения терактов на воздушном транспорте.
Подготовка и использование специалистов (профайлеров) с целью выявления потенциально опасных пассажиров с точки зрения возможности осуществления противоправных действий, прежде всего террористической направленности, на воздушном транспорте и в аэропортах впервые были реализованы в Израиле авиакомпанией Эль-Аль, а также в аэропорту Бен-Гурион.
В последнее время трактовка понятия «профайлинг» была расширена и стала включать в себя ряд прикладных психологических методик, целью которых является оценка достоверности сообщаемой информации по вербальному и невербальному поведению человека, то, что мы называем безынструментальной детекцией лжи.
Профайлер – специалист, составляющий портрет неизвестного преступника по следам на месте преступления, определяющий ареал обитания человека, совершившего преступление, для скорейшего его задержания. Таким образом, профайлинг является совокупностью методов психолого-криминалистической направленности.
Верификатор – это лицо, работающее с рядом данных. В процессе детекции лжи, в отличие от профайлинга, у нас, как правило, уже есть лицо, в отношении которого нужно сделать однозначный вывод о его причастности или непричастности к расследуемому событию.
При этом нужно понимать, что и методы достижения результатов у двух разных специалистов будут разные.
«Методология криминального профайлинга предполагает работу с материалами уголовного дела и интерпретацию доказательств. Результатом работы профайлера является криминальный профиль – юридически значимый документ, в котором описаны личность и поведение преступника и жертвы в ключе совершенного преступления или серии преступлений»
[35]
.
Тут и хотелось бы определиться с терминами.
Поскольку в СССР маньяков и серийных убийц «не было», то и в инструментальной детекции лжи (а также в генетике, кибернетике и других отраслях науки) мы сильно отставали от Запада, где уже существовали целые отделы по поиску серийных убийц. Сейчас мы берем у западных коллег многое и даже не удосуживаемся правильно переводить термины. Термин «криминальный профайлинг» переводится однозначно и означает «преступный профайлинг»! Получается, что мы готовим преступников правильно выбирать и составлять психологический портрет жертвы для лучшего совершения преступления. Безграмотность современных российских специалистов в области детекции лжи, криминалистики и профайлинга вызывает грусть и печаль, особенно когда в научной литературе цитируются в качестве источников популярные книги Аллана и Барбары Пиз.
Вместо некорректного, с моей точки зрения, термина «криминальный профайлинг» я использую термин «криминалистическое изучение личности неизвестного (известного) преступника».
Специалист-профайлер, как правило, работает с материалами уголовного дела, со следовой картиной преступления. Перед ним стоит основная задача создания документа, в котором был бы описан психологический портрет подозреваемого. Ярким примером составления такого психологического профиля можно назвать психологический и антропологический портрет Андрея Чикатило, который создал профессор А.О. Бухановский, работая с материалами дела.
Что касается детекции лжи, как инструментальной, так и безынструментальной, то в этом случае нам предстоит иметь дело уже с конкретным лицом, нам известным (даже если это анализ видеозаписи), и, естественно, методологические подходы и приемы будут отличаться от методов криминалистического изучения личности.
Если в профайлинге основным инструментом является ознакомление с материалами уголовного дела, то в детекции лжи мы используем различные виды опросных бесед, которые и являются основными инструментами верификаторов.
Часто опросную беседу для установления истинности или ложности высказывания путают с таким явлением, как калибровка. Калибровка – термин из инструментария нейролингвистического программирования (НЛП), точное узнавание состояния и типологизация личности другого человека по вербальным и невербальным (телесным) сигналам
[36]
.
Задача же, которая стоит перед верификатором во время опросной беседы, – не только описать состояние, но и спровоцировать человека на неосторожное высказывание, получить признание, поэтому калибровку верификатор проводит каждую секунду и на основании ее принимает решение о переходе от одного этапа исследования к другому.
Однако это возможно только при развитии такого качества, как «сенсорная чувствительность». Сенсорная чувствительность – навык делать более тонкие различения в отношении сенсорной информации, которую мы получаем из окружающего мира. У многих людей хорошо развита сенсорная чувствительность от природы. Особенно это качество развито у женщин в силу их правополушарности. Исследования многих антропологов, в частности Д. Морриса
[37]
, показали, что женщины от природы лучше распознают невербальные сигналы.
Для верификатора это не природное качество, а навык, который сформирован путем длительных упражнений и поэтому используется не бессознательно, а осознанно.
Глава 13. Профайлинг в безынструментальной детекции лжи
Данная глава – результат огромного труда в области поисков практического подхода к исследованию личности. Эта работа велась уже после того, как во время обучения меня и моих коллег в педагогических и психологических вузах у нас возникло понимание, что психодиагностика в советской, а позже в российской психологической науке – очень обобщенная и мало применимая на практике. В общем-то, это понятно, потому что после указа о злоупотреблениях в педологии в 1936 г. психодиагностика в нашей стране была фактически уничтожена.
