Слоненок сидел на диванчике и смотрел куда-то себе под ноги. Кажется, ему было совсем худо. Он кивнул Зубренку в знак благодарности и начал задумчиво обматывать туалетной бумагой собственную голову, пока не стал похож на огромную лысую мышь с седой головой.
«У него, наверное, менингит с осложнением », – испуганно понял Зубренок. Вдруг ему стало ужасно смешно. Зубренок с трудом сдержался, чтобы не захохотать. «Наверное, это болезнь входит в меня через смех, – понял он. – Надо сдерживаться и не смеяться ни в коем случае». Зубренок скорчил дикую рожу и схватился копытцами за ближайшую икону.
Мышонок-Пироман наконец-то оторвался от картинки и плачущей Белочки.
– Слушайте, тут такое впечатление, что это не грипп, а тяжелые наркотики, – испугался он. – Э, давайте как-то развеселимся! – Мышонок начал бегать по комнате, раздавая зверятам китайскую пиротехнику. Руки его дрожали. Тяжелая это работа – делать всем весело.
Вечеринка постепенно превращалась в кошмар. Немая сцена: Волчонок, скуля от ужаса, сидит около кресла с китайской ракетой в руках: у него приступ паранойи, и еще его тошнит малиновым клеем. Белочка-Кришнаит вся в слезах лежит на полу, у нее в ладошке – хлопушка. Зубренок-Патриот корчится от невысказанного смеха рядом со Слоненком. Слоненок весь умотан туалетной бумагой и пускает сквозь нее пузыри – ему совсем хреново. Мышонок пытается как-то пристроить небольшие бенгальские огни в бесчувственные лапки друзей. «Спички, скорей!» – спички отсырели. Сумбурно, сумбурно заканчивается такой хороший вечер.
«Наверное, мы все теперь заразные», – думают зверята почти одновременно.
А не надо было устраивать такие глупые мероприятия! Болезнь – это не день рождения и не Святое Рождество! Вот и наказали высшие силы неразумных зверят, готовых всякое страдание, доставленное их товарищу божественной премудростью, превратить в балаган. Болезнь – это вам не театр с пауками. И не салат из лошадиных копыт. Подумайте об этом на досуге.
Иван Кризисная драма
Отец ( приходит домой с чайником под мышкой ). Зарплату теперь выдают чайником.
Мать ( кричит ). Вот! Вот уже всё, всё! Чайниками зарплату выдают! Что делается!
Отец ( ставит чайник на круглый столик ). Не чайниками, а чайником.
Ребенок Николай . Самовар! Самовар! Пф-пф-пф!
Ребенок Лера. Дурак, это не самовар, ты вообще нигде самовара не видел. Где ты мог видеть самовар? На картинке?
Ребенок Николай. Чай с булочками! Чай с ватрушками! Чай с кренделем сахарным! Чай с молочным коржом! Чай-чай-чай, будем пить чай!
Мать ( прячет лицо в полотенце, плачет ). Вот откуда он помнит: ватрушки.
Отец. Выведи их.
Мать ( медленно ворочает головой ). Нельзя вывести, надо, чтобы все были.
Ребенок Лера. Это папа на улице чайник нашел?
Ребенок Николай. Папа нашел на улице са-мо-вар! Расписной самовар, молодой самовар, медный, яркий самовар! Чай сейчас мы будем пить! Жаркий чай! Свежий чай!
Мать ( сквозь слезы ). Не могу я на это смотреть. Не могу.
Отец ( строго ). Ну всё. Всё. Давайте садитесь уже.
Мать ( пытается усадить бегающего вокруг стола Ребенка Николая ). Да сядь же. Сядь. Тогда и ватрушки, может, будут.
Ребенок Лера ( мрачно ). В прошлый раз не было ватрушек! Макароны с комками были! С комками, тьфу! И еще в прошлый раз кот! Кота! Они кота!
Мать ( насильно усаживает Леру за стол ). Помолчи. Кот старый был.
Отец. Да скажи ей, пускай не боится. В тот раз зарплату выдавали телевизором, там внутри схемы перегорели. Тут же чайник – какие схемы там. Он цельный весь. В нем даже дырок нет – при мне воду наливали, проверяли, ни капли не выплеснулось.
Мать. ( насильно усаживает Ребенка Николая за стол ). Ну всё.
Отец. ( торжественно ). Вот наша семья, четыре человека. Я, жена, двое детей – Николай, Валерия. Ситуация достаточно… гм… критическая. С деньгами. Не очень хорошо все с деньгами. Питание плохое. Стараемся как-то. Завод сократил. Зарплату сократил, штат. Надо детям одежду к школе новую. Обувь еще нам. С женой. У нее тридцать восьмой, надо демисезон, можно совсем простое что-нибудь. Лере тетрадки к школе опять же чистые, обложки для тетрадей, плюс в холодильник мясо замороженное, готовить что-нибудь, обычно кастрюля борща на три-четыре дня, если большая кастрюля. Наличными немного хотя бы еще. Мы понимаем… что не всем наличными… но опять же к школе, собираются они там учительнице на цветы, еще на что-то, не знаю, не помню. И еще к чаю. Булок там каких-нибудь, ватрушку. Килограмм ватрушки, точнее.
Чайник ( очень нехорошим, темным голосом ). Семья четыре души?
Отец. Четыре… Да. Жена, дети вот: ребенок раз, ребенок два. Четыре.
Чайник. Вот вы снова обманываете. Как мы можем вам что-то выдать, если вы предоставляете неправильную информацию?
Мать. Боже, ну как это неправильную?!
Чайник. В прошлый раз кот был. В этот что?
Мать. Ничего-ничего, ну как же это, может быть, случайно кто-то из соседей заходил или мимо прошел и вам показалось, что это наш, но это не наш…
Ребенок Николай. Папа, почему самовар какую-то ерунду говорит, папа, давай попроси самовар налить чаю нам всем, чаю свежего, вкусного, с булками, с карамельками, с чип-са-ми! Мы чай будем пить все вместе, и сами будем пить, и Ивану чаю принесем, потому что Иван себя плохо чувствует!
Отец. Ка-кой Иван?
Ребенок Николай ( после долгой паузы ). Иван – это голубь, я его сегодня с улицы в ящике принес, он больной совсем и летать не может, теперь он живет у меня, его зовут Иван, а не Ваня, потому что он уже взрослый совсем, я видел, как голубиные дети выглядят, а этот другой, взрослый уже, я на балконе ящик поставил, я хотел вам потом сказать, когда папа с работы придет, спросить, можно ли Иван будет у нас жить, пока он не поправится, я его водичкой поил, и он пьет, то есть он поправится скоро и улетит, если мы захотим, всё.
Чайник ( сурово и бесстрастно) . Пять. Должно быть четыре. (Неожиданным, но очень оперативным образом, буквально за пару секунд, без остатка поглощает Ребенка Николая.) Теперь четыре. Одежда в шкафу, мясо в холодильнике, наличные на журнальном столике в коридоре. К чаю в серванте всякое. Обувь в коридоре, в коробках. Всего вам хорошего. До свидания. Отец молча выходит.
Мать ( ребенку Лере ). Иди в свою комнату.
Отец возвращается с больным голубем под мышкой. Голубь действительно выглядит очень плохо. Глаз у него подернут белой пленочкой. Одно крыло свисает неестественнейшим образом, к тому же оно какой-то странной, не голубиной, длины.
