Эстеверис встал, чтобы поздороваться с ним.
— Добрый вечер, Таленн.
— Добрый вечер, дядя. Спасибо, что уделили мне время.
— Увы, в твоем распоряжении всего несколько минут. — Он указал на свой стол, который был завален документами, картами, отчетами и досье, скрепленными кожаными шнурками. — Сам видишь, работы невпроворот.
Иоргас приходился министру племянником по линии супруги, и именно дяде он был обязан своей должностью префекта. Впрочем, Эстеверис ни разу не пожалел о принятом решении. Он знал, что Иоргас — человек лживый и заносчивый, жадный до золота и продажный, однако он был предан дяде и держал свой квартал в ежовых рукавицах.
Эстеверис снова уселся и указал племяннику на стул. Он хотел предложить ему пирожных, но тут заметил, что на тарелке не осталось ни одного ненадкушенного. Министр полюбил эти сладости с медом и апельсиновым цветом во время поездки за пределы Имелора, в те годы, когда он еще был клириком Церкви Дракона-короля. С тех пор после ужина он непременно съедал тарелку пирожных. Поглощенный работой, он рассеянно клал на тарелку пирожное, от которого только что откусил кусок, и, поджав губы, вновь не глядя протягивал руку, чтобы взять начатое пирожное, но часто промахивался… и так по кругу.
— Чем же я могу тебе помочь, Таленн? — любезным тоном спросил он.
Префект поерзал на своем стуле.
— По правде говоря, дядя, сегодня в квартале Красных Мостовых кое-что произошло. Как только я узнал об этом, то сразу же поспешил к вам. Я уверен, эта новость вас заинтересует.
Сохраняя бесстрастное выражение лица, Эстеверис сделал вид, что слизывает со своих пальцев остатки крема.
— Слушаю тебя.
— В общем… Сегодня появился человек. Сказал, что его зовут Лорн Аскариан и что он Первый рыцарь королевства. Я знаю, что это невозможно, но у него перстень с печаткой, который вроде бы подтверждает его слова. И он занял Черную башню.
Обо всем этом министр узнал несколькими часами раньше благодаря незаурядной сети информаторов и шпионов, которых он прикармливал во всех слоях общества, от грязных кварталов вроде Бежофа до королевской прихожей. Однако он предпочел не говорить об этом племяннику. Хорошее средство заручиться преданностью людей состоит в том, чтобы создать у них впечатление, будто они полезны и даже необходимы тебе. Нет поводка короче и крепче, чем тщеславие, разве только жадность идет впереди него.
— Я решил ничего не предпринимать, — продолжил Иоргас, — пока не переговорю об этом с вами, дядя.
— Ты правильно сделал.
Продолжая свою игру, Эстеверис задал несколько вопросов, на которые префект подобострастно ответил. Затем Иоргас спросил:
— И что это означает? Кто этот человек? Перстень на его пальце настоящий?
— К несчастью, да.
— То есть вы знаете, кто он такой?
— Человек, которого Верховный король вновь призвал к себе на службу.
— Верховный король! — воскликнул префект. — Но он же…
— Не волнуйся, — перебил его дядя. — Беспокоиться не о чем.
— В самом деле?
— Уверяю тебя.
Слова дяди не очень-то убедили Иоргаса.
Префект держал свой квартал в строгости. Он задавил жителей непомерными налогами, солидную часть денег клал себе в карман и даже пользовался своим положением, чтобы проворачивать кое-какие темные дела. Перспектива того, что посреди Красных Мостовых поселится представитель короля, нисколько не радовала его.
— Причин для беспокойства нет, — заявил министр, поднимаясь с кресла и пытаясь удержать на лице уверенную улыбку.
Понимая, что беседа заканчивается, префект тоже встал. Лицо его оставалось мрачным.
— Но чего он хочет, этот… этот Лорн?
Эстеверис взял племянника под локоть и проводил его до дверей.
— Я не знаю, — сказал он, пожимая плечами. — Возможно, единолично восстановить Ониксовую гвардию!
Иоргас вытаращил глаза:
— Вы так считаете?
Министр расхохотался:
— Да шучу я, Таленн! Шучу!
Стараясь сохранить лицо, Иоргас тоже улыбнулся и рассмеялся в ответ.
— Между тем, — отметил Эстеверис, — ты верно поступил, что сообщил мне эту новость. Ты бдителен, это превосходно. Продолжай в том же духе, договорились? Следи за этим человеком и регулярно сообщай мне, что он делает.
Разумеется, в данном приказе не было никакой нужды, потому что министр уже велел следить за новым обитателем Черной башни.
— Как скажете, дядя.
— Что может сделать один человек?
— Ничего, — признал префект.
Но его голос прозвучал не очень-то убежденно.
Иоргас ушел, а встревоженный Эстеверис вновь расположился за письменным столом. Напряженно размышляя, он съел несколько пирожных подряд. Он не знал, зачем Лорн прибыл в Ориаль. Он знал лишь, что это ферзь Верховного короля и что этого ферзя только что вытолкнули на середину шахматной доски. После нескольких пробных ходов начиналась настоящая игра.
Эстеверис вздохнул.
Как будто ему больше нечем было заняться! Как будто у него было мало забот, мало трудностей в связи с грядущей передачей Ангборна! Ну почему Верховный король выбрал именно этот момент, чтобы сделать ход из-за стен Цитадели? Не мог, что ли, и дальше продолжать умирать, отойдя от мирской суеты?
Эстеверис заметил, что съел все пирожные, и пришел в раздражение. На лице его внезапно выразилось отвращение, он в сердцах оттолкнул тарелку, и та упала на паркет, где и разлетелась на множество фарфоровых осколков.
На шум явился Дранисс, личный слуга министра. С невозмутимым видом черный драк заглянул в кабинет и вопросительно взглянул на хозяина.
Эстеверис раздраженно махнул рукой, прогоняя его.
Затем передумал и крикнул:
— Дранисс!
Драк вернулся.
— Дальк еще там?
Дранисс кивнул.
— Приведите его.
Кивнув еще раз, драк вышел из комнаты.
Когда Сорр Дальк вошел в кабинет, Эстеверис переместился на балкон.
Возвестив о своем приближении стуком каблуков и бряцанием шпор, посетитель приблизился к министру, но не произнес ни слова, ожидая, когда к нему обратятся. Стояла ночь, спокойная и ясная.
Дальк никуда не спешил и умел ждать.
Он бесстрастно молчал, держа руку на эфесе шпаги.
— Я прочитал ваш отчет, — наконец произнес Эстеверис. — Скажите, у нас и вправду есть повод для беспокойства?
Дальк вернулся из Ангборна.
— Я считаю, что да, — ответил он.
