– Однако ЦРУ запрещено действовать на территории США.
– Ну, возможно, операция сверхсекретная. Может быть, они хотели убрать этого парня – из-за какого-то незаконченного дела или еще чего-то… И не собирались ставить нас в известность.
– Но парень из ЦРУ был в состоянии отличить своего агента-сирийца от Маккуина, верно? – сказала Дельфуэнсо. – Или как? Если он не может убрать нужного человека, тогда он пытается убрать кого-то другого? Может быть, я не понимаю принципов работы ЦРУ?
– Они никого не собирались убирать, – сказал Ричер. – И не стали бы посылать для этого главу отдела. У них есть специалисты, которых называют мокрушниками. А мокрушник не стал бы пускать в ход нож скаута. Они пользуются совсем другими ножами. И подход у них иной. Нам до сих пор не удалось установить личность убитого. Во всяком случае, по отпечаткам пальцев, внешности или зубам.
– Значит, это была обычная встреча, – сказала Соренсон. – Ничего драматического. Глава отдела ЦРУ и его агент.
– Но его агент не пришел. Почему он просто не попытался уйти? Зачем вытащил нож?
– Может быть, у него не получилось?
– Может быть, он откуда-то знал Маккуина.
– Маккуин его не знал.
– Знание необязательно должно быть взаимным. Возможно, этот парень знал, что Маккуин работает в ФБР, и, когда он увидел, что тот является членом террористической организации, то сразу подумал: предатель. Мысль о том, что Маккуин работает под прикрытием, могла и не прийти ему в голову.
– Значит, все произошло случайно? Обычная ошибка?
– Иногда все оказывается проще, чем кажется на первый взгляд.
Ричер кивнул.
– Я знаю, – сказал он.
– Но мы так и не поняли, почему глава отдела ФБР выдавал себя за члена террористической группы, – сказала Дельфуэнсо. – Не забывайте, Кинг и Маккуин отправились на встречу именно с таким человеком.
– Может быть, он также действовал под прикрытием, – предположила Соренсон.
– ЦРУ не разрешено проводить оперативную работу на территории США.
– Мы живем в современном мире, Карен.
– Какова вероятность того, что два агента, работающих под прикрытием, оказались в одном месте в одно время?
– Она не так уж и мала, – сказал Ричер. – Вполне достаточно, чтобы два человека заинтересовались одним и тем же любопытным фактом.
– Но почему этим занимался глава отдела?
– Такие вещи случаются. Здесь его никто не знает. Он обладает всеми необходимыми умениями, знает, как следует проводить подобные операции, говорит на нужном языке. Возможно, ему предстояло новое назначение, и они решили воспользоваться его услугами.
– Если они убили нашего человека, я сожгу их дом, – сказала Дельфуэнсо. – Но почему они не связались с нами?
– С вами они вошли в контакт, – сказал Ричер. – Но не лично. Полагаю, сейчас идет разговор один на один в каком-нибудь тихом кабинете в Вашингтоне. Два старых белых парня в костюмах. С сигарами.
Часы тикали в голове у Джека, а мили – на спидометре, в то время как они приближались к Канзас-Сити. Ричер понял, что они будут там даже раньше, чем через два часа, – дорога займет час сорок, максимум час сорок пять минут. Конечно, в конце придется преодолеть несколько лишних миль. Едва ли плохие парни прячутся в центре города. Ричер сомневался, что они организуют свои встречи в вестибюле дорогого отеля.
– Дом в пригороде, – сказала Дельфуэнсо, словно услышала мысли Ричера. – К юго-востоку.
– Как далеко от города?
– Около двенадцати миль.
«Один час и пятьдесят три минуты, – подумал Ричер, – от двери до двери».
– Какой там район? – спросил он.
– Приличный и плотно населенный.
– Неудобно.
– Потенциально.
– Но выбор сделан удачно, я полагаю.
Дельфуэнсо кивнула, продолжая смотреть вперед.
– «Вадиа» умнее, чем большинство подобных им групп.
Париж Равнин приближался на милю каждые сорок секунд, и Соренсон спросила:
– Что вам известно про Питера Кинга?
– Откуда вы знаете это имя? – поинтересовалась Дельфуэнсо.
– Его назвал Алан Кинг.
Дельфуэнсо посмотрела на Ричера в зеркало и кивнула.
– Да, – сказала она. – Я помню. А потом он проболтался о том, что его брат живет в городе с населением в полтора миллиона. Сразу после того, как заявил, что сам он из Небраски. И что они едут три часа, хотя бак полон бензина, а бутылки с водой все еще холодные.
– Нам известно, что Питер Кинг перебрался в Канзас-Сити из Денвера семь месяцев назад, – сказала Соренсон.
– Вы знаете больше, чем следовало бы.
– Является ли его переезд совпадением?
– Совпадений не бывает. Во всяком случае, в нашей работе. Вы это знаете.
– Он полицейский или агент?
– А почему у вас появилась такая мысль?
– Речь о презумпции невиновности, и не более того. Он служил своей стране.
– Тогда с грустью должна сообщить: нет, Питер Кинг не является полицейским или агентом.
– Он связан с «Вадиа»?
– Мы так думаем.
– Насколько близко?
– Мы предполагаем, что он их лидер.
– Понятно.
– На данном этапе в организации осталась лишь пара ролей, которые играют неизвестные нам люди, и только несколько имен не имеют определенной роли. Одна из ролей – лидера, а одно из имен – Питер Кинг. Так что напрашивается связь.
– Но с братом он не общается?
– Он не общается ни с кем из группы. Если он лидер. Эти группы работают на иных принципах. Лидер говорит только с доверенными заместителями, двумя или тремя, не больше. Далее идет строго изолированная цепочка подчинения, чтобы повысить безопасность всей системы.
– И все равно это странно.
Дельфуэнсо кивнула.
– Маккуин довольно близко познакомился с Аланом Кингом. Между братьями сложились странные отношения. Алан – младший брат. Точнее, был младшим братом. И он постоянно нуждался в одобрении старшего. Алан на нем зациклился. Именно по этой причине он о нем упомянул. Другого повода просто не существовало. Видимо, между ними возникли какие-то невысказанные противоречия, копившиеся более двадцати лет. Питер считал Алана в чем-то виноватым, вроде как тот совершил ошибку, предательство или как-то себя опозорил. И Алан постоянно пытался доказать, что он исправился. Маккуин считал, что Питер хотел дать Алану шанс. Нечто вроде искупления. Жесткая любовь, но все же любовь. Вы знаете, как бывает в семье. Кровь – не вода, ну и прочее дерьмо. Насколько мы его знаем, Питер придет в ярость, когда узнает о смерти Алана.
