Джек ударил каблуком ботинка на дюйм выше ручки, вложив в это движение вес всего тела; дверь с треском распахнулась внутрь, и в следующее мгновение Ричер оказался в кухне, двигаясь немного быстрее, чем нужно, но у него не возникло никаких проблем, если не считать какое-то небольшое препятствие, оказавшееся у него на пути. Стук со стороны передней двери не прекращался. В кухне было холодно и пусто. Недавно ею пользовались, но сейчас здесь никого не было. Джек вышел в коридор, приготовившись встретить того, кто направляется к двери, и выстрелить ему в спину.
В коридоре было пусто.
Стук продолжался. Настолько громкий, что он мог разбудить мертвых. Ричер крался по коридору, вытянув руку с пистолетом перед собой, словно в безумном танце «диско». Скользящий штурм дома. Слева находилась гостиная: полно каких-то вещей и мебели. Но людей не было.
Справа он обнаружил кабинет.
Кучу всяких вещей. И мебели.
Однако людей не было.
В коридоре Ричер увидел еще две двери. Под одной он заметил полоску света. Матовое окошко. Туалет. Возможно, кем-то занятый. Ричер сделал длинный шаг, поднял ногу и ударил по замку. Замок оказался не более прочным, чем на дверях кухни. Дверь распахнулась, и Ричер вошел, держа палец на спусковом крючке.
В туалете было пусто.
Свет горел, но дом опустел.
Затем из последней двери в коридор вышла Соренсон с «Глоком» в руке.
– Не стреляй, – сказал Джек. – Это я.
Он увидел за ее спиной ступеньки лестницы, ведущие в подвал. Пусто.
На нижнем этаже чисто.
– Впусти Дельфуэнсо, – сказал Ричер. – Я проверю второй этаж.
Он начал подниматься наверх. Самый неприятный момент. Джек ненавидел лестницы. Все их ненавидят. Здесь всё против тебя, в том числе и тяготение. Твой враг наверху, у него лучше угол обстрела. И бесчисленные возможности спрятаться. И еще он прекрасно видит, как ты приближаешься, выставив голову вперед.
Очень плохо, но эту лестницу Ричер преодолел вполне успешно – он уже практически не сомневался, что дом пуст. Джек не раз врывался в дома. Здесь энергетика была иной. Нигде не бились сердца. Везде царили тишина и спокойствие. Дом бросили.
И он не ошибся.
Наверху Ричер обнаружил четыре спальни с четырьмя большими стенными шкафами и двумя ванными комнатами. Он проверил все, дергаясь налево и направо, описывая пируэты, точно проклятая богом полувоенная балерина. Не хватало только оркестра, который подчеркивал бы самые драматические моменты.
Все спальни, шкафы и ванные комнаты оказались пустыми.
Там валялись разные вещи, стояли кровати и мебель, лежала одежда.
Но людей не было.
Первый этаж чист.
Второй этаж чист.
Никого нет дома.
В некотором смысле для каждого это был хороший результат. Человеческая натура. Облегчение. Разрядка напряжения. Почетный мир. Но Ричер, Соренсон и Дельфуэнсо, встретившиеся в центральном коридоре, признались лишь в одном: они испытали разочарование. Если Маккуина здесь нет, значит, он находится в другом месте, вероятно, в таком же плохом или даже хуже. Должно быть, его поспешно отсюда вывезли.
– Наверное, где-то есть место побольше, – сказал Ричер. – Иначе быть не может. Предполагается, что одновременно работают две группы средних размеров. Кроме всего прочего, этот дом слишком маленький. Он – лишь временное пристанище, офицерская штаб-квартира или место для приема гостей. Что-то в таком роде. Нечто дополнительное.
– Возможно, дом использовали как почтовый ящик, – предположила Соренсон.
– Здесь жил Маккуин, – сказала Дельфуэнсо. – Мы это точно знаем. Он нам говорил, да и семимесячные спутниковые данные это подтверждают.
Ричер прошелся взад и вперед по коридору, на ходу зажигая свет: столовая, гостиная и кухня.
– Начинайте искать, – сказал он. – Если они регулярно перемещались между двумя местами, должны остаться следы. Как бы тщательно они за собой ни прибирали.
Почти сразу стало ясно, что они прибрали за собой очень тщательно, иными словами, хорошо сделали свою работу. Не в общепринятом смысле слова. В доме царил беспорядок. В раковине стояли грязные тарелки. Кровати не были застелены. Никто не поправил подушки на диване, не выбросил старые газеты и не вынес мусор. Чашки не вымыли, одежду не сложили и не убрали в шкафы. Обитатели дома оставили его весьма поспешно.
Но у них имелись приоритеты. Они многое захватили с собой. Именно на это и были потрачены усилия и время. Почта, официальные документы, счета. Ничего не осталось. Никаких имен. Никаких бумаг – ни крупных, ни мелких. Никаких записок, рисунков или посланий. Нет, Ричер не рассчитывал найти карту сокровищ с надписью НАШ ШТАБ и со стрелкой, нарисованной ярко-красными чернилами. Но большинство людей что-то забывают: мелкие незначительные предметы, чеки, спичечные коробки, билеты в кино. Среди мусора в углу, под диванной подушкой. Но эти парни забрали с собой все. Они проделали свою работу очень тщательно, внимательно и скрупулезно. Исключительно дисциплинированные люди. Они так вели себя каждый день, а не только по праздникам. Хорошая система безопасности. Теперь они могли рассчитывать лишь на случайную ошибку.
И тут Соренсон позвала из кухни.
Она нашла такую ошибку.
Глава 64
Джулия обнаружила шесть больших бумажных пакетов из «Макдоналдса», которые аккуратно стояли на кухонном столе. Еда на вынос. Все пакеты были использованными, грязными и мятыми. Соренсон вывернула их, и на стол высыпались крышки от содовой и молочного коктейля, остатки бургеров и обертки от яблочных пирогов. И салфетки от чизбургеров вместе с чеками. А еще потемневший соус и кусочки увядшего лука, засохшие сгустки кетчупа.
– Им нравится «Макдоналдс», – сказала Соренсон.
– Это не преступление, – заявил Ричер. – Я и сам люблю «Макдоналдс».
– Что ж, у нас появляется план Б, – сказала Дельфуэнсо. – Мы оставляем их в покое, и они через пять лет умрут от сердечных приступов.
– Им нравится «Макдоналдс», – повторила Джулия. – И я полагаю, что они каждый день посылали кого-нибудь в ближайшее кафе, которое находится в пяти минутах отсюда.
– Ну, это же Америка, – заметила Карен.
– Возможно, они пристрастились к нашему образу жизни. И тогда, оказавшись в другом убежище, они найдут поблизости еще одно кафе. Может быть, когда они в очередной раз преодолевали путь из А в Б, то останавливались рядом с А и покупали что-нибудь на дорожку. А потом, когда возвращались из Б в А, заходили в кафе, расположенное рядом с Б, и все повторялось снова.
– И ты наполняешь отходами свой мусор, – добавил Ричер.
Соренсон кивнула.
– Вот именно, – сказала она. – Ты покупаешь бургеры, жареный картофель и содовую и ешь в машине по дороге, но вода у тебя остается, поэтому ты приносишь в дом пакет, приканчиваешь ее на кухне и выбрасываешь мешок в мусор. Исключительно гигиенично, но проблема в том, что ты, таким образом, объединяешь два места, которые не должны пересекаться.
