Даже если бы я и придумала, что соврать, то все равно не смогла бы. Опустила глаза и пробормотала, чувствуя, как на щеках выступает предательский румянец:
— Просто я… мне не все равно, что с тобой будет.
Любой нормальный человек счел бы это подозрительным. Практически незнакомая девушка вдруг так начинает о тебе печься — с чего бы? Но либо Ивор не относился к нормальным, либо почему-то доверял мне. Он явно даже не усомнился в моих словах.
— Если тебе не все равно, то почему ты сбежала? — он осторожно приподнял пальцами мое лицо, заставив на себя посмотреть.
Я даже не предприняла попыток придумать что-нибудь правдоподобное. Мои мысли вообще потекли не в ту сторону. Ивор был так близко, нас отделяло друг от друга буквально полшага. Любопытства ради принялась вспоминать, сколько уже раз я умудрялась все испортить за мгновение до его поцелуя. Неужели я так и состарюсь и умру, лишь гадая, как бы это было?
Ивор расценил мое молчание по-своему, взял за плечи и не сводил внимательных глаз. Какое счастье, что он не умел читать чужие мысли!
— Авиона, скажи правду, ты боишься меня?
Я сама не знала ответа на этот вопрос.
— Не совсем так, — неуверенно пробормотала я. — Тебя я не боюсь. Я боюсь того, кто ты.
— Иос? — полуутвердительно спросил он.
Я кивнула.
Ивор помрачнел. Отпустил мои плечи и отошел к окну. А меня снова понесло.
— Ну а как ты хотел? — мой голос дрожал от с трудом сдерживаемых эмоций. — Ты больше всего на свете хочешь доказать, что Иос — не Зло, но какими средствами? Ты одержим ненавистью и местью, ты хочешь разрушить Тарис и разбить Сердце. Ты готов весь мир обратить в прах, если это понадобится…
— Нет, — ровным голос перебил он.
— Что нет? — не поняла его.
— Ничего этого мне больше не нужно.
Я растерянно молчала, не зная, что и думать.
— Не буду отрицать, ты все правильно сказала. Но с некоторых пор все изменилось, — Ивор снова подошел ко мне и ласково провел кончиками пальцев по щеке. — Тебе больше нечего бояться. Я нашел нечто намного важнее ненависти, мести и восстановления мнимой справедливости.
— Да? — опешила я, с трудом веря услышанному.
— Да, — он кивнул. — Именно поэтому я здесь. Авиона, — он был серьезен как никогда, — ты нужна мне. На всю жизнь нужна. Я хочу видеть твою улыбку и слышать твой голос, хочу провожать с тобой закаты и встречать рассветы, хочу, чтобы ты каждый день была рядом со мной. Пусть прозвучит невероятно, но одного взгляда на тебя там, в Астисе, оказалось достаточно, чтобы ты всю мою жизнь перевернула. И если Иос — это единственное, что стоит между нами, то я готов отказаться от своей магии.
Не разреветься не получилось.
Уткнувшись ему в рубашку, я ревела навзрыд, сама толком не понимая почему. Наверное, от счастья. От того, что даже мечтать о подобном не смела. Ведь мне и в голову не приходил такой идеальный исход, что Ивор решит отказаться от использования Иоса. И тогда его не найдут Стражи, и мы сможем прожить обычную жизнь вместе в каком-нибудь далеком селении. Вместе. До последнего вздоха. И я уже даже не сомневалась, что смогу сдержать Дош, и эта воинственная магия не причинит Ивору вреда, ведь он и сам больше не будет представлять угрозы. Я снова почувствовала то предвкушение безграничного счастья, с которым жила до встречи с ним. Но на этот раз совсем не эфемерного.
Ивор крепко обнимал меня, успокаивающе гладил по волосам и, не сомневаюсь, понимал все мои чувства. Я с трудом справилась с собой, отстранилась и начала:
— Есть кое-что… ты должен знать… обо мне… — голос дрожал от обуреваемых сомнений. А вдруг Ивор возненавидит меня, едва узнав, что я — Страж? В любом случае, я должна была сказать правду.
— Дело в том, что я…
Договорить не получилось. Резко всколыхнувшийся во мне Дош даже не попытался атаковать Ивора. Собственная магия атаковала меня. Единственное, что я успела заметить угасающим сознанием, Дош был не только внутри меня, он хлынул буквально отовсюду. Столь внезапно и неотвратимо, что Иос при всем желании не смог бы отреагировать…
Глаза упорно не хотели открываться, а сознание возвращаться из темноты. Может, у меня проснулся пророческий дар, который явно мне намекал, что в реальности намного хуже? Но настырные всплески Дош упорно выталкивали меня из умиротворенного небытия. Я все-таки открыла глаза.
Моя комната ничуть не изменилась. Знакомый мне с детства интерьер, для полной картины не хватало только дрыхнущего в ногах Пакостника. Еще толком не придя в себя, я села на кровати и огляделась по сторонам. Сквозь кружевные занавески на окне заглядывало солнце. Наверное, время приближалось к полудню. Отчетливо слышался привычный запах свежеиспеченных маминых пирожков. И я даже, кажется, могла различить, как нетерпеливо порыкивает внизу дракончик в ожидании своей порции. Но кое-что не вписывалось в привычную идиллию.
— Ивор… — я сначала не узнала свой собственный голос в этом осипшем шепоте.
Резко нахлынувшие мысли буквально оглушили. Где Ивор?! Что произошло тогда на постоялом дворе в Дирене?! Как я оказалась дома?!
Соскочила с кровати и тут же упала. Налитое слабостью тело слушалось с трудом. Едва не запутавшись в подоле длинной ночной рубашки, я все же снова поднялась на ноги. Каждый шаг давался с трудом. Держась за стенку, я побрела на поиски ответов.
Напевая что-то о счастливых влюбленных, мама накрывала на стол в гостиной.
— Авиона, девочка моя! — радостно воскликнула она, завидев, как я спускаюсь по лестнице. — Как ты себя чувствуешь?
— Я в порядке, — тревога за Ивора волновала меня куда больше собственного здоровья. — Мам, как я здесь оказалась?
— Ой, милая, мы с папой так тобой гордимся! — мама буквально сияла. — Это же надо, в одиночку выследить мага Иоса и втереться к нему в доверие, чтобы остальные Стражи смогли незаметно подобраться и атаковать! Какая же ты у нас умница! Хотя, на мой взгляд, все же не стоило так рисковать…
Мама говорила что-то еще, но я не слушала, обуреваемая лихорадочными мыслями. Вспомнила, как всколыхнулся Дош, когда Ивор вошел в мою комнату на постоялом дворе. Как же я сразу тогда не поняла, что магия подает сигнал остальным? Не по всплеску Иоса Ивор был обнаружен, его выдал мой Дош!
— А где сейчас Ивор… маг Иоса? Он… он… погиб?.. — с замиранием сердца ждала ответа.
Даже не подозревая о том, как это для меня важно, мама с легкомысленной беззаботностью произнесла:
— Нет, ему почему-то ничего сделать не могут. Твой папа говорил, но я толком не поняла. Вроде как он взаперти где-то, точно не скажу. Стражи ждут, пока он ослабнет, иначе с ним вроде как не совладать.
У меня в глазах потемнело. Радость от того, что Ивор жив, мгновенно омрачилась грозящей ему опасностью.
