Но тут подняла руку другая женщина.
– Ваша проблема мне хорошо знакома, – сказала она. – У моего сына, Джонатана, церебральный паралич. Как мы ни старались ему помочь, он ужасно подавлен тем, что не может ничего делать. Сын постоянно злится – на меня, на отца, на сестру, но больше всего на самого себя. Я бы сказала, что паралич определяет всю его личность.
Группа забурлила. Проблемы этих матерей казались слишком серьезными, чтобы их можно было решить с помощью тех приемов, о которых мы говорили.
Кто-то очень осторожно спросил у матери Джонатана, как реагирует на это ее дочь.
– О, Дженнифер – просто прелесть! Она ничего от меня не требует.
Все вздохнули с облегчением. Кроме одного мужчины. Он сурово нахмурился.
– Уверен, что она «просто прелесть», – проворчал он, – но девочка не должна так стараться. Это несправедливо по отношению к ней. Она – ребенок и должна чего-то требовать. Нельзя позволить ей загубить свое детство, чтобы справиться с проблемой брата.
Кое-кто взглянул на него неодобрительно. Резкость его тона нас поразила. Мужчина не обратил на это никакого внимания и продолжал разговаривать с матерью Джонатана.
– Я знаю это по личному опыту, – сказал он. – Мой младший брат был тяжело болен. В семь у него началась астма, а в тринадцать лет он заработал язву желудка. Мои родители думали и говорили только о болезнях Дональда. «Сегодня Дональд чувствует себя лучше…», «Сегодня у Дональда обострилась язва». Мои потребности никого не интересовали. Никогда не забуду, как в 14 лет попросил у отца денег на кино. Он разозлился: «Как ты можешь думать о кино, когда твой брат так болен!»
Мать Джонатана была явно расстроена.
– Послушайте, – продолжал мужчина. – Я не пытаюсь приуменьшить ваших страданий, но примите совет от человека, которому пришлось быть таким «чудесным» ребенком. Это ужасная роль. Быть хорошим постоянно – тяжкое испытание. Дети заслуживают права быть обыкновенными – и иметь обыкновенные потребности, которые не менее важны, чем потребности ребенка с проблемами.
– У меня тоже была сестра-инвалид, – с горечью сказала другая женщина. – Я отлично понимаю, о чем вы говорите.
Ее слова меня удивили. Оказалось, многие столкнулись с подобными проблемами.
– Мои родители, – продолжала та женщина, – заставили меня поверить, что если я «нормальная», то не заслуживаю внимания. А сестра получала все внимание, потому что была прикована к инвалидному креслу. Мне всегда казалось, что она прикидывается более беспомощной, чем на самом деле. Если я о чем-то просила, мама и бабушка твердили: «Тебе должно быть стыдно! Твоей сестре нужно гораздо больше, чем тебе». А потом они удивлялись, почему я ее не люблю!
– Итак, – медленно сказала я, пытаясь осмыслить услышанное, – похоже, что, когда одного ребенка по какой-то причине считают «проблемным», в действие вступает следующая схема:
• проблемный ребенок становится еще более проблемным;
• перегруженные родители начинают требовать от «нормальных» детей слишком многого, чтобы компенсировать трудности «проблемного» ребенка;
• потребностями «нормальных» детей пренебрегают;
• «нормальные» дети начинают обижаться на «проблемного» ребенка.
– Как же построить нормальные отношения с братом или сестрой, на которых вы обижаетесь, одновременно терзаясь чувством вины?
– Это невозможно, – ответил мужчина. – В этом-то все и дело.
Я не знала, что сказать.
– Каково же решение этой проблемы?
– Именно такое, как мы и говорили, – твердо ответил мужчина. – Не нужно навязывать детям роли. Зачем относиться к инвалиду или больному ребенку по-другому? Мой брат Дональд – это не только «астма и язва».
Женщина, сестра которой была прикована к инвалидному креслу, заговорила столь же решительно:
– Ко всем детям нужно относиться как к «нормальным». Даже к тем, у кого есть серьезные проблемы. Если вести себя именно так, они добьются больших успехов.
Эти люди говорили очень убежденно, и их теория была прекрасной. Но применима ли она на практике? Можно ли относиться к больным детям как к нормальным и здоровым, особенно когда они изо всех сил демонстрируют свое «проблемное» поведение? Это крайне сложная задача.
– Давайте подумаем, как можно поступить, – сказала я. – Рассмотрим те же ситуации, что и раньше: девочка с церебральным параличом на всех злится, умственно отсталый ребенок страдает из-за своей неполноценности, инвалид-опорник изображает из себя более беспомощного, чем он есть на самом деле. Давайте подумаем, можно ли в таких ситуациях относиться к этим детям как к обычным, нормальным и здоровым.
Вот что у нас получилось.
БОЛЬШЕ НИКАКИХ ПРОБЛЕМНЫХ ДЕТЕЙ!
ВМЕСТО ТОГО ЧТОБЫ СОСРЕДОТОЧИВАТЬСЯ НА ПРОБЛЕМАХ ДЕТЕЙ, СКОНЦЕНТРИРУЙТЕСЬ НА ИХ СПОСОБНОСТЯХ
Вместо…
…поощряйте способности
После наших бесед мы пришли к разным выводам. Несколько человек попытались облечь их в слова, опираясь на мысли остальных участников группы.
– Родители должны сразу установить такой порядок, при котором всем ясно, что в семье нет «проблемных» детей.
– У отдельных членов семьи могут быть более серьезные потребности или большие сложности, но всех нас нужно принимать такими, каковы мы есть.
– Каждый из нас способен расти и меняться.
– Но это не означает, что у нас нет проблем, просто мы решаем их по мере поступления. Самое главное – поверить в себя.
– И друг в друга…
