– Ну, если одного ребенка никак не удается урезонить.
– Например?
– В прошлое воскресенье мы собрались на велосипедную прогулку. Я слышал, как сын уговаривал сестру, чтобы та одолжила ему свой старый рюкзак. Она категорически отказалась. Сказала, что он его «испортит». Испортит? Это смешно! Рюкзаку давно место на помойке, поэтому-то мы и купили ей новый. Я был так взбешен! Я приказал ей немедленно отдать старый рюкзак брату.
– И она это сделала?
– Конечно! Я заявил, что если она этого не сделает, то останется дома.
– Как же она отреагировала на ваши слова?
– Какое-то время дулась, конечно. Ну и что с того? Она поняла, что в семье нужно делиться.
– Я бы не научилась делиться в такой ситуации! – возмущенно воскликнула одна из женщин. – Я была бы в ярости из-за того, что отец так поступает со мной. Вещи – не просто вещи. Это часть тебя. Они хранят воспоминания. В моем шкафу лежит старый, изъеденный молью свитер, который я не ношу уже много лет. Но я не отдам его никому – в особенности своей сестре. Если бы я была вашей женой, то сразу бы приняла сторону дочери.
– Итак, – сказала я, – у нас есть две противоположные точки зрения.
1. Принять сторону владелицы рюкзака. 2. Принять сторону мальчика, которому нужен рюкзак.
Я начала раздавать рисунки, приготовленные для этой встречи. – На первой странице показан конфликт между сестрами – не из-за рюкзака, а из-за блузки. На втором листе изображено, что произошло, когда родители приняли решение в пользу каждой из них. А на последней странице можно увидеть, что произойдет, если родители поддержат одну из дочерей, установив определенные правила, но при этом оставив решение за детьми.
СРАЖЕНИЕ ЗА ВЕЩИ
ЧТО ПРОИСХОДИТ, КОГДА РОДИТЕЛИ ПРИНИМАЮТ ОКОНЧАТЕЛЬНОЕ РЕШЕНИЕ
В пользу хозяйки блузки
В пользу просительницы
ЧТО ПРОИСХОДИТ, КОГДА РОДИТЕЛИ ПОДДЕРЖИВАЮТ КОГО-ТО ИЗ ДЕТЕЙ, НО ОСТАВЛЯЮТ РЕШЕНИЕ ЗА НИМИ
Я дала группе время на размышления, а потом обратилась к отцу, который приказал дочери отдать старый рюкзак.
– Что вы думаете об этом?
Он ответил не сразу:
– Но мать в какой-то мере все-таки принимает определенную сторону. Она говорит старшей, что та не должна отдавать блузку. По сути, она говорит ей: «Не делись». Не понимаю, что в этом хорошего…
Поднялись сразу две руки.
– Она не говорит: «Не делись». Она дает понять, что право собственности следует уважать. Этот принцип защищает обеих девочек.
– Да, и, защищая права старшей, мать дает ей возможность все же одолжить блузку младшей.
Отец недовольно покачал головой:
– Я все еще не понимаю, что плохого в том, чтобы учить детей делиться. Ваш пример меня не впечатляет.
– А по-моему, впечатляет, – сказала я. – Я чувствую, что вы все поняли. Детей нужно учить делиться, даже по чисто практическим соображениям. Оказавшись во внешнем мире, им придется делиться – вещами, пространством, собой, наконец. Кстати, и по духовным соображениям тоже. Мы хотим, чтобы наши дети испытывали удовольствие и радость от добровольной готовности делиться. Заставляя детей делать это, мы лишь вынуждаем их с еще большим жаром отстаивать собственные вещи. Делиться насильно – это совсем не то, что делиться добровольно.
Давайте вернемся к теме нашего занятия и всего курса в целом, – продолжала я. – Мы ищем способы наладить отношения между нашими детьми. Хотим сделать драки маловероятными, а то и невозможными. Когда в семье царит принцип: «Только родители могут решать, кто должен отдавать и кто получать, что правильно, а что нет, кто прав и кто виноват», дети впадают в полную зависимость от родителей и начинают испытывать еще большую враждебность по отношению к братьям и сестрам.
