– Все не так просто. Мы ведь с вами говорим о президенте Соединенных Штатов.
– Я знаю, о ком мы говорим, – рявкнул Грей. – Об убийце.
– Успокойтесь немедленно! – заорал в ответ Йенси. Потом, уже более спокойным тоном добавил: – Мы все понимаем, что у вас руки чешутся отомстить ему за то, что он сделал с миссис Меррит и ее ребенком. Если президент виновен в том, в чем вы его обвиняете, – а все улики указывают на то, что так и есть, – поспешно вставил Йенси, заметив, что Грей собирается что-то сказать, – тогда мы должны действовать крайне осторожно. Одна ошибка, и он ускользнет из расставленных нами сетей. Так что я не вижу, почему бы Барри не поговорить с сенатором – все равно мы пока ждем результатов анализов.
– Зато я вижу! – зло бросил Грей. – Он такой же преступник, как Дэвид. Вы же слышали, что рассказала та женщина… как ее? Миссис Уолтерс. Список обвинений против сенатора получится длиной с милю. Кто знает, вдруг это просто очередная ловушка, и ее пытаются убить?
Министр юстиции покачал головой.
– Сенатор сказал, что миссис Меррит после обеда выписалась из клиники. Думаю, она тоже там будет, так что вряд ли сенатор решится на насилие. – Йенси повернулся к Барри: – Как я понимаю, ты согласна?
– Еще бы!
– Где и когда состоится интервью? – неожиданно рявкнул Грей.
– В доме сенатора. В восемь часов.
Глава 46
Ровно в восемь Барри позвонила в дверь. Открывший ей агент службы безопасности вежливо попросил ее открыть сумочку – покопался в ней, после чего вернул сумку Барри и еще на всякий случай провел по ней металлодетектором.
Сенатор Амбрюстер сам спустился вниз встретить ее. Пожав руку Барри двумя руками, он широко улыбнулся и добродушно пророкотал:
– Надеюсь, мисс Тревис, вы простите мне это небольшое недоразумение. Я уже связался с руководством вашего бывшего канала. Директор пошел мне навстречу и согласился принять вас обратно. Как видите, я вернул вам работу.
– Спасибо, сенатор, но мне она не нужна. Тем более в виде личного одолжения.
– Знаете, я вас понимаю. – Сенатор благодушно улыбнулся. – После сегодняшнего все самые крупные издания будут валяться у вас в ногах, вымаливая у вас статью об этих событиях.
– Неужели? Кстати, об интервью, которое вы мне обещали – сгораю от любопытства. Так о чем вы хотели рассказать?
– Что ж, не буду вас томить.
Сенатор провел Барри в очаровательную гостиную, обставленную со вкусом подобранной мебелью. В мраморном камине весело потрескивали дрова. Ванесса, одетая в изящное домашнее платье, украшенное плиссированными оборками, с томным видом полулежала на диване, словно героиня какого-нибудь викторианского романа. Она по-прежнему была под капельницей.
А у огня, картинно облокотившись на мраморную каминную полку, стоял не кто иной, как сам президент Соединенных Штатов.
Ничто не указывало на его присутствие – у входа не ждал лимузин, а в доме не было охраны. Единственный агент службы безопасности, которого она видела, открыл ей дверь – Барри, естественно, решила, что он охраняет Ванессу. Ей стоило немалого труда не выдать охватившего ее страха.
– Здравствуйте, мисс Тревис.
– Добрый вечер, господин президент, – пролепетала Барри, от ужаса едва ворочая языком. В висках стучало так, что она с трудом различала собственный голос.
– Привет, Барри.
Барри оглянулась.
– Миссис Меррит.
Ванесса улыбнулась.
– После всего, через что нам пришлось пройти, думаю, можно обойтись без церемоний. Для вас я просто Ванесса.
– Благодарю вас. – опустившись на предложенный сенатором стул, Барри оказалась лицом к лицу со всей троицей, словно свидетельница перед судьей. Или, точнее, словно преступница – перед расстрельной командой, поправилась она.
– Похоже, вам намного лучше, чем когда я видела вас в последний раз, – обратилась она к Ванессе.
– Это верно? Как там Грей?
Барри испуганно покосилась на Меррита, но тот и бровью не повел.
– Потрясен известием о вчерашнем нападении на мистера Мартина.
– Как и все мы, – с фальшивым сочувствием закивал сенатор.
– Грей просил передать вам привет, – обращаясь к Ванессе, сказала Барри.
– Не знаю, как вас и благодарить за то, что вытащили меня из Тэйбор-Хаус. Если бы не вы, Джордж наверняка загнал бы меня в могилу.
У Барри голова шла кругом. Она вдруг поймала себя на том, что чувствует себя Алисой в Стране чудес. Ощущение было такое, будто она попала в Зазеркалье. Все пошло совсем не так, как она рассчитывала. Этот внешне ничем не примечательный разговор выглядел, как полный бред. Не могла же Ванесса всерьез считать, что Джордж Аллан вдруг ни с того ни с сего вознамерился ее убить?
Не видя другого выхода, Барри решила поддерживать светский разговор:
– Спасибо, что сняли с нас подозрение в покушении.
– Ну, это же было просто недоразумение, которое следовало исправить.
Надо же, как все просто, восхитилась Барри. В комнате воцарилось неловкое молчание. Стараясь разрядить обстановку, сенатор обратился к Барри:
– Может, желаете что-нибудь выпить?
– Нет, ничего. Спасибо. Может, перейдем к делу? Для чего вы пригласили меня сюда?
– Видите ли, мы – все трое – считаем, что в долгу перед вами, мисс Тревис, – видимо, озвучить цель сегодняшней встречи доверили сенатору. Поздоровавшись, Меррит погрузился в молчание, но Барри, то и дело ловившая на себе его злобный взгляд, чувствовала себя неуютно.
– Как я уже сказал, – продолжал сенатор, – раз уж это досадное недоразумение произошло по нашей вине, нам бы хотелось загладить свою вину. Поэтому мы предлагаем вам эксклюзивное интервью.
– И о чем же оно будет?
Амбрюстер покосился на Меррита, тот – на Ванессу, после чего повернулся к Барри:
– Мы с Ванессой решили расстаться.
Барри онемела от удивления. Впрочем, говорить не было нужды, потому что Меррит сразу же пустился в объяснения:
– Далтон Нили завтра в полдень сделает соответствующее заявление для прессы – правда, он еще об этом не знает. Я напишу обращение к американскому народу, а он его зачитает. Но вы получите его уже сейчас. – вынув из нагрудного кармана конверт, Меррит протянул его Барри.
– Вы позволите прочитать?
Президент кивнул. Барри достала из конверта два листка бумаги с водяными знаками и президентской печатью, развернула их и принялась читать вслух:
– «Смерть нашего сына стала тяжелым ударом для нас с миссис Меррит. Требования, которые налагало ее положение, сделало эту ношу невыносимой. Вероятно, мы оба несем за это ответственность, хотя вынужден признать, что по большей части виноват в этом я сам, поскольку обязанности президента не оставляли мне времени для того, чтобы оставаться внимательным, чутким и заботливым мужем. Ванесса – необыкновенная женщина, совершенно лишенная такого чувства, как эгоизм. Ни одна другая женщина на ее месте не смогла бы проявить больше терпения. Поэтому я могу лишь восхищаться Ванессой Амбрюстер Меррит».
