Когда члены Собора вернулись после рождественских каникул, они тут же встали перед проблемой церковного бесправия и организованной акции уничтожения Церкви любыми средствами.
В Собор посыпались вести о разных случаях разбойничьих нападений на епископов и священников. Начал составляться и быстро расти список новомучеников…
19-го января 1918 года Патриарх Тихон обратился ко всей Церкви с кратким пламенным посланием. В нём он ярко обрисовывал то, что обуревало Церковь с приходом к власти большевиков: «Жесточайшее гонение воздвигнуто на святую Церковь Христову: благодатные Таинства, освящающие рождение на свет человека или благословляющие супружеский союз семьи христианской, открыто объявляются ненужными. Святые храмы подвергаются разрушению или ограблению и кощунственному оскорблению, чтимые народом святыни захватываются безбожными властителями тьмы века сего, школы, содержавшиеся на средства Православной Церкви и училища, подготовлявшие пастырей, признаются излишними, имущества монастырей и церквей православных отбираются»… Тут Патриарх обращается и прямо к большевикам: «Опомнитесь, безумцы! Прекратите ваши кровавые расправы… Властью, данной нам от Бога, запрещаем вам приступать к Тайнам Христовым, анафематствуем вас, если только вы ещё носите имена христианские, хотя по рождению своему принадлежите к Церкви Православной».
Вскоре после издания этих актов, члены Собора были потрясены вестью об убийстве Киевского Митрополита Владимира. Подробные сведения об этом преступлении содержатся в книге протопресвитера Михаила Польского «Новомученики Российские» и в 4-м томе книги архиепископа Никона «Жизнеописание Блаженнейшего Антония, Митрополита Киевского и Галицкого».
Прибывший с Собора в Киев Митрополит Владимир оказался в очень трудном положении… Убийцы явились к Митрополиту 25 января 1918 года, он оказался в их руках совершенно одиноким. Ни один человек не встал на его защиту. Лишь его долголетний келейник подошёл под благословление своего Митрополита, когда его уводили на убиение из Лавры. Митрополит успел только благословить его и сказать: «Прощай Филипп». Как пишет о. Михаил Польский: «…забытый, брошенный своей братией, окружённый палачами и убийцами, ни в чём не повинный, кроткий и смиренный старец Митрополит Владимир спокойно шёл на казнь». Владыку привезли к месту расстрела в автомобиле. В ответ на его просьбу, убийцы позволили ему помолиться, сказав: «Только поскорее». Случайный очевидец рассказал, что, воздев руки к небу, владыка Владимир молился вслух: «Господи, прости мои согрешения вольные и невольные и прими дух мой с миром». Потом, благословив крестообразно обеими руками своих убийц, он сказал: «Господь вас да простит».
Тело мученика было обнаружено на другой день женщинами богомолками. На нём было много не только огнестрельных ран, но и штыковых.
Митрополит Владимир был первым после революции мучеником-архиереем. Само собой разумеется, что его мученическая кончина произвела сильное впечатление на верующих и особенно на членов Всероссийского Собора. Тогда же Архиепископ Евлогий получил поручение от Патриарха провести выборы нового Киевского Митрополита. Громадным большинством голосов митрополитом был избран Архиепископ Антоний (Храповицкий) и выборы эти были вскоре утверждены Патриархом Тихоном. Перед отъездом Митрополита Антония в Киев, от лица Харьковской епархии его просили указать, кого он хотел бы видеть там своим преемником. Он указал на Архиепископа Анастасия, впоследствии заменившего его и на посту главы Зарубежной Церкви.
Однако Митрополит Антоний мог управлять своей епархией только до декабря. В декабре 1918 года власть захватили петлюровцы. Митрополит Антоний и Архиепископ Евлогий были арестованы и заточены в униатском монастыре в Галиции. Этой ссылкой, вероятно, была сохранена жизнь Митрополита Антония в период наступившего буйного гонения на Церковь в России. Кто мог тогда догадаться, что таким испытанием Господь сохранял жизнь Митрополита Антония для совсем особого подвига за рубежом?
Январь 1918 года послужил началом ряда жестоких убийств представителей духовенства в таком же разбойничьем порядке, как убийство Митрополита Владимира. 31-го марта Патриарх Тихон в сослужении четырёх архиереев и многочисленного духовенства служил торжественную панихиду об упокоении «рабов Божиих за веру и Церковь Православную убиенных». Кроме Митрополита Владимира поминали 14 убитых священников «и многих священного, иноческого и мирского чина, их же имена Ты, Господи, веси», вся вина которых заключалась лишь в том, что они были пастырями и чадами Православной Церкви. Как пишет отец Владимир Русак: «Лишь в 1923 году принят уголовный и уголовно-процессуальный кодекс»… «самосуд гулял по советской России до середины декабря 1919 года под штыком кого угодно». В 1919 году эти самосуды перешли в руки состоявших на месячном жаловании членов Чрезвычайных Комиссий.
Бесчинства против Церкви начались ранее издания декрета о религии. Священник Владимир Востоков по поводу разных подобных сообщений заметил: «В этом зале слишком много было сказано о переживаемых ужасах, и если все их перечислить и описать, то можно было бы наполнить этот огромный зал книгами».
Отец Владимир Русак посвятил особую главу I-го тома книги «Свидетельство обвинения» таким убийствам. Приведу оттуда некоторые примеры:
Уже в первые месяцы после революции в Царском Селе убит протоиерей Иоанн Кочуров.
В Александро-Невской Лавре 19-го января 1918 года красногвардейцами убит священник Пётр Скипетров. Кончина о. Петра – это одно из начальных событий, происшедших в эти дни в столичной Лавре. На Смоленском кладбище лежат 40 священников, закопанных живьём…
В Елабуге, в квартиру протоиерея Павла Дернова ворвались ночью 15 красногвардейцев и увели трёх его сыновей, а через несколько минут увели и отца. На рассвете стало известно, что юноши находятся под арестом в Исполнительном Комитете, а отца Павла не могли разыскать. Оказалось, что он был расстрелян на заре. Труп его хотели бросить в прорубь, но увидевшие это крестьяне, не допустили того. Родные поехали в революционный штаб хлопотать об освобождении юношей. Когда молодые люди узнали об убийстве отца, один из них не выдержал и назвал красногвардейцев душегубами. Этого было достаточно, чтобы всех троих вывели за город и расстреляли.
Шло время, а вместе с ним неудержимо росли списки жертв безбожников.
Лев Регельсон, ссылаясь на Тобольские Епархиальные ведомости, подводит неполные итоги гонений на Церковь в течение последних восьми месяцев 1918 года: убито Митрополитов – 1 (Киевский Владимир), архиереев – 1, священников – 102, диаконов – 154, монахов и монахинь – 94. Закрыто 94 церкви и 26 монастырей. Осквернено 14 храмов и 9 часовень. Подвергнуто тюремному заключению за «контрреволюционность»: 4 епископа, 198 священников, 8 архимандритов и 5 игуменов. Интересно, какую угрозу эти несчастные с крестами и Евангелиями в руках могли представлять револьверам, винтовкам и штыкам революции озверевшего пролетариата? Но это было только начало.
8/21 июля 1919 года Патриарх издал послание, призывая паству к терпению и отказу от каких-либо актов мести в отношении гонителей. Одно за другим следуют гонения, сыпятся стеснительные для Церкви постановления советской власти.
