Она вынула из кармана флешку.
– Я сделала для тебя копию. Отвезешь к моему редактору.
– Боже, Лайла.
– Ты единственная, кого я могу попросить – или хочу. Мне необходимо знать, что ты исполнишь эти две моих просьбы. Тогда я смогу выбросить из головы все мысли насчет этого и просто поверить, что тебе никогда не придется их выполнять.
Джули на момент прижала пальцы к глазам и несколько минут старалась взять себя в руки.
– Можешь рассчитывать на меня.
– Мне не придется ничего делать, но можешь рассчитывать на меня.
– Это все, что мне необходимо. Давай завтра вечером устроим праздничный ужин. На четверых. Думаю, сегодня день будет безумным.
Быстро закивав, Джули схватила бумажные носовые платки из коробки на столе.
– Предлагай.
– Итальянский ресторан, где мы были в первый раз. Думаю, нужно сделать его нашим местом.
– Я закажу столик. Там и встретимся. В половине восьмого?
– Прекрасно.
Она подошла ближе, обняла Джули.
– Увидимся завтра вечером. А сегодня вечером я позвоню. Обещаю.
А если не позвонит… она оставила Джули письмо в том же ящике, где лежало еще одно. Для родителей.
28
Лайла решила, что голубое платье, подаренное Ашем, послужит талисманом на удачу. Она надела к нему подвеску из лунного камня, его подарок, решив, что это добрая примета.
Она потратила много времени на макияж. Не каждый день у нее деловая встреча с международным преступником, нанимающим киллеров.
Она проверила содержимое сумочки – как, по словам агента по особым поручениям, будут проверять охранники Вазина. И решила оставить все свои инструменты и клей на месте. Разве это не покажется более нормальным?
Она повернулась, взглянула на Аша.
Чисто выбритый с более-менее уложенными волосами в сером, отливающем сталью костюме, каждой линией шепчущем о силе, потому что сила не должна кричать.
– Я слишком просто одета. Ты в костюме.
– Серьезная встреча, серьезный костюм.
Он идеально повязал галстук цвета густого каберне, бросил взгляд в зеркало. И задержал его на ней.
– Выглядишь потрясающе.
– Слишком обыденно, – вздохнула она. – Но мой серьезный костюм очень скучный. И вообще он у Джули. Потому что я ношу его по скучным случаям, а это не скучный. И клянусь, что скоро перестану нести чушь.
Она порылась в маленьком отделении шкафа, вытащила короткий жакет, который ее уговорила купить Джули.
– Так лучше. Так лучше?
Он подошел к ней. Поцеловал.
– Все будет хорошо.
– Знаю. Я полностью в режиме «поверь, все будет хорошо». Но хочу выглядеть, как того требует случай. Нужно быть одетой, как полагается для захвата воров и убийц. Я нервничаю, – признала она. – На моем месте только безумная не нервничала бы. Не хочу, чтобы они посчитали меня безумной. Жадной, шлюхой, мстительной – да. Но не безумной.
– Прости. Выглядишь свежей, хорошенькой и, что вполне естественно, нервозной.
– Сойдет и так. Нам пора ехать, да?
– Да. Я возьму машину, потом вернусь и захвачу тебя. Ни к чему ходить далеко в этих туфлях, – заметил он. – Если кто-то наблюдает за домом, подумает то же самое. Двадцать минут.
Это дало ей время походить, попрактиковать в зеркале холодные взгляды глаза в глаза. И в последний раз спросить себя, не сможет ли она просто уйти.
Открыла выделенный ей ящик комода и положенный туда дорожный набор. Провела пальцем по письмам.
Лучше верить, что они никогда не будут прочитаны адресатами. Что они вернутся вместе с Ашем, оба живые и здоровые. Она разорвет письма и сама расскажет все, что в них написано, и родителям, и Джули. Потому что некоторые слова не должны остаться невысказанными.
Но она лучше себя чувствует, зная, что написала их. Зная, что слово написанное имеет силу, и в каждом просияет любовь.
Когда Аш остановил машину у двери, она вышла.
Ответ – «нет». Она не сможет повернуться и уйти.
Она мысленно представляла себе уличное движение и себя в нем. Вазин тоже за ними следит. Она будет рада, когда ощутит, что осталась одна. Действительно одна.
– Может, нам попрактиковаться? – спросила она Аша.
– Тебе так необходимо пройти все еще раз?
– Нет, не слишком, и я вроде все усвоила, все прорепетировала, тем более что мы бесконечно это повторяли.
– Помни одно: у нас есть то, чего он хочет.
– И позволь ему вести разговор, потому что именно этого он ожидает. Немного раздражающе.
Он мимолетно коснулся ее руки.
– Будь собой. Занимай его разговором. Это твое задание.
– Это я могу сделать.
Она на секунду закрыла глаза.
– Да, это я могу сделать.
Она хотела сказать больше, обнаружила, что рвется сказать ему что-то очень личное. Но власти не только следят за ними, но и слушают разговоры.
Поэтому она сохранила слова в памяти, в сердце.
Они перебрались через Ист-ривер.
– После того как ты убьешь ее, поедем в какое-нибудь сказочное место. Это я вошла в роль, – пояснила она, когда он глянул на нее.
– О’кей. Как насчет Бали?
– Бали?
Она выпрямилась.
– В самом деле? Я там никогда не была.
– Я тоже, так что тут мы на равных.
– Бали. Индонезия. Обожаю их кухню. По-моему, там есть слоны.
Она вынула телефон, взглянула на него, остановилась:
– Ты в роли или действительно хочешь на Бали?
– Возможно, и то, и другое.
– Может, как-нибудь зимой. Мой бизнес в феврале идет не слишком хорошо. Нет. Это не по роли, какое мне дело до присмотра за домами, когда я поймала блестящую рыбу? Так что с присмотром покончено. Лучше Бали зимой. А потом поездка в Швейцарию, катание на горных лыжах. Мне, разумеется, понадобится соответствующая одежда для островов и Швейцарии. Ты позаботишься об этом, правда, бэби?
– Все, что пожелаешь, сладенькая.
– Надеюсь, на самом деле ты ненавидишь подобные речи, но если по роли, может, поможешь открыть кредит для меня в «Барнис» или в «Бергдорфе». Я вполне способна удивить тебя! Она всегда хочет сделать сюрприз своему мужчине. И не один.
– Ты большая в этом специалистка.
– Буду изображать взрослую Сашу: мою избалованную, жадную девицу-оборотня. Немезиду Кейли. Она берет все, что может, быстро разочаровывается и перегрызает тебе горло. Если я сумею думать, как она, попытаюсь проделать такую штуку.
