– Почти готово! Еще пять минут! – крикнул он, услышав, как кто-то спускается сверху по лестнице.
– Мне разрешили прийти сюда. То есть она разрешила, с фиолетовыми волосами, – поправилась Джули, когда он поднял голову.
– Конечно. Иди сюда.
У него дух перехватило при виде пылающих волос, усмиренных серебряными гребнями, и прекрасного тела в платье цвета голубики, которую он насыпал в маффин.
– Не ожидал тебя увидеть, но добро пожаловать в мою пещеру. Я почти закончил. Айпад вон на той полке, приглуши музыку.
Она приглушила Спрингстина, вспоминая, что он всегда очень любил Брюса.
– Я провожу много времени здесь или на главной кухне, поэтому и не увидел, как ты вошла. В кулере холодные напитки, – добавил он, искоса наблюдая за ней и продолжая месить.
– А хочешь, принесу сверху кофе?
– Не стоит, все в порядке. Спасибо. Мне нужно знать, что это означает.
– Ты о чем? О смысле жизни?
Он нажал на тесто ребром ладони, проверяя текстуру. Еще пара минут.
– Я пока не пришел к твердому заключению.
– Маффин, Люк.
– Смысл маффина?
Боже. От нее так изумительно пахнет! Этот аромат, смешанный с дрожжевым запахом теста, накрепко врежется его память…
– Значение и цель маффина одно: съешь меня. Разве неясно?
– Я хочу знать, почему ты испек мне маффин. Это простой вопрос.
– Я пекарь!
– Значит, печешь по утрам маффины для каждой женщины, с которой ты переспал?
Он знал этот сухой тон, прекрасно помнил. Нервы и раздражение. Из-за маффина?
– Некоторые предпочитают венский хлеб – и нет, не пеку. Но я не вижу ничего предосудительного в том, что испек тебе маффин. Это всего лишь маффин.
Она поправила ручку объемистой сумки у себя на плече.
– Мы переспали.
– Определенно.
Он продолжал месить, находя занятие рукам, но удовольствие от работы, от этого утра развеялось.
– Думаю, нужно все выяснить.
– Продолжай.
– Не стоит говорить со мной таким тоном. Вчера у нас был трудный день, и наши друзья оказались замешаны в нечто пугающее и сложное. У нас с тобой есть история, и мы… мы не могли спать и поэтому занялись сексом. Хорошим сексом. Как взрослые люди. Без всяких там… сложностей. Потом ты испек мне маффин.
– Не могу отрицать. Я испек маффин.
– Я хочу ясности во всем, что касается прошлой ночи. По-моему, нам ни к чему что-то усложнять, особенно когда из-за Лайлы и Аша мы и так попали в сложную ситуацию.
– Все проще простого. Я считал, что это обычный маффин.
– Ладно, тогда хорошо. Спасибо. Мне пора на работу.
Она поколебалась еще, будто ждала, что он скажет ей что-то вдобавок. И, более ничего не услышав, ушла. Ушла, а он остался. В точности, как больше десяти лет назад.
Аш настоял на том, чтобы отвезти Лайлу к очередным клиентам, и спорить она не стала. Если ему станет легче оттого, что он увидит, где она, сам проверит сигнализацию, – что в том дурного?
– Это постоянные клиенты, – сказала она ему, пока такси везло их в Тюдор-сити. – Я работала на них дважды, не только в этом доме – сюда они перебрались всего несколько месяцев назад. И Эрл Грей тоже новенький. Но он очень милый.
– Новое место может оказаться даже лучше старого.
– Потрясающее! Прекрасные виды. И есть где прогуляться с Эрл Греем. А сегодня утром я получила имейл от Мейси.
– Мейси?
– Килдербранд. Те последние. Они очень довольны моей работой, и она считает, что Томас скучает по мне. В январе они планируют покататься на лыжах на Западе и хотели бы, чтобы я снова присмотрела за домом. Так что, несмотря на случившееся, очко в мою пользу.
– Но эта работа покороче.
– На Ловенстайнов? Да, всего на восемь дней, пока они навестят друзей и проверят, как обстоят дела с собственностью в Сент-Барте.
Водитель остановился на Восточной Сорок пятой улице перед массивным комплексом в неоготическом стиле. Лайла вытащила кредитную карточку.
– Я заплачу, – запротестовал было Аш.
Она покачала головой:
– Моя работа. Мои деловые расходы. Пусть у меня богатый любовник, но я использую его исключительно в целях секса.
– Счастливчик, – хмыкнул таксист.
– Да уж, – кивнула она и, сунув чек в карман, вышла. – Привет, Дуайн!
К такси уже спешил швейцар, и она приветливо улыбнулась ему.
– Я Лайла Эмерсон. Вряд ли вы меня помните…
– Да, мисс Эмерсон, я предупрежден, вы к Ловенстайнам. Я помню вас. И вы вовремя.
– Надеюсь. Хозяева благополучно уехали?
– Сам проводил, не больше часа назад. Я возьму это.
Он вытащил один и второй чемодан из багажника, опередив Аша.
– Это мой друг Аштон Арчер, – пояснила Лайла швейцару. – Он поможет мне здесь устроиться. Не знаете, когда они в последний раз гуляли с собакой?
– Мистер Ловенстайн выводил пса как раз перед отъездом. Так что пока он потерпит.
– Превосходно. Какое чудесное здание! С удовольствием поживу здесь.
– Если у вас есть вопросы или будет нужен транспорт, вы только дайте мне знать.
– Спасибо.
Лайла взяла оставленные для нее в ячейке на стойке ключи, Аш принял из рук швейцара ее чемоданы, и они вошли в вестибюль. Свет, как в соборе, лился сквозь витражные стекла.
– Вот и скажи после этого, что у меня не потрясающая работа! – улыбнулась она Ашу в лифте. – Как еще мне удалось бы провести неделю в пентхаусе Тюдор-сити? Знаешь, у них есть маленькое поле для гольфа. И теннисный корт. На нем играли знаменитости, только не могу вспомнить, кто, я в общем-то равнодушна к теннису.
– Мой отец вместе с партнерами подумывали купить этот комплекс, когда Хелмсли его продавал.
– В самом деле? Вот это да!
– Не помню деталей. Почему не купил… так, обрывочные разговоры.
– Мои родители купили территорию бывшего маленького палаточного лагеря на Аляске. По этому поводу было много разговоров и споров. Я люблю работать в зданиях вроде этого. Старых. Ничего не имею против новых, но в этих есть нечто особенное.
Лайла отперла замки, открыла дверь.
– Как здесь.
Она обвела рукой помещение, прежде чем набрать код сигнализации.
Ряд окон от пола до потолка позволял обозревать жизнь Нью-Йорка – чего стоил один Крайслер-билдинг. Высоченные потолки, блестящее дерево, мягкое, богатое свечение антикварной мебели служило обрамлением для великолепного вида.
