К сыну подошла Моника с «Беллини» в руках.
– Умная она у тебя.
Он поцеловал мать в щеку.
– Не знаю, моя ли, но да, она чертовски умна.
– Мой сын знает, как получить то, что хочет, и всегда знал.
Она в свою очередь поцеловала его в щеку.
– Нужно немного пообщаться с гостями, а потом найдем тихое местечко в этом абсурдном доме, и ты расскажешь мне, зачем тебе понадобилась встреча с Мирандой.
– Резонно.
Но он то и дело посматривал на дверь.
– Думаю, Лайла сможет выполнить свою часть задания.
– Она всегда так говорит.
– Какой контраст для мужчины, привыкшего заботиться обо всех, и этих всех чересчур много. Пойдем общаться!
Она взяла его за руку и подвела к группе в гостиной.
– Тутс, по-моему, ты не знакома с моим сыном.
Тутс?!
Но Аш уже смирился с неизбежной светской беседой.
Лайла тем временем шла по широкой белой дорожке между острыми лезвиями декоративных трав и шипами розовых кустов. И ждала подходящего шанса.
– Мы с Биффом так много путешествуем, что я никогда не думала о собаке. Но теперь…
Миранда держала поводок, пока Эрл Грей нюхал траву.
– Я бы хотела получить имя вашего заводчика.
– Я узнаю и сообщу. Я очень благодарна за ваше приглашение и за то, что вы так отнеслись к Эрл Грею. Я не понимала, пока Аш не упомянул об этом, но вы знали его сводного брата Оливера.
– Кого?
– Оливера Арчера, он занимался продажей вашего наследства от «Олд Уорлд энтикс».
– О! Я и не сообразила! Он упоминал, что его отец – Спенс Арчер! Совсем забыла! Такая тягомотина – вся эта возня с наследством, а он очень помог.
– Уверена, что это действительно так.
– Мы с Биффом не видели смысла сохранять старый дом и все эти вещи. Моя бабушка собирала все подряд!
Она закатила глаза.
– Дом можно было принять за музей! Пыльное, заплесневелое старое здание, битком набитое чем попало.
– Все же, должно быть, трудно расставаться с фамильными ценностями.
– Предпочитаю жить в настоящем. Антиквариат – это всего лишь старые вещи, которыми кто-то уже пользовался, не так ли?
– Да… полагаю, – пробормотала Лайла. Что спорить с дурой?
– Там так много всего тяжелого, темного или аляповатого. Мы с Биффом любим чистые линии и современность. Оливер – я помню его, конечно, – оказал огромную помощь. Я должна обязательно пригласить его на уик-энд этим летом.
– Простите, я думала, вы знаете. Оливера убили. Совсем недавно.
В глазах Миранды вспыхнули потрясение и ужас.
– Какой кошмар! О, он был так молод и так красив! Такая трагедия! Как это вышло?
– Его застрелили. Это было во всех новостях.
– О, я стараюсь не слушать новости. Это так депрессивно!
– Совершенно верно, – согласилась Лайла.
– Застрелен.
Миранду передернуло.
– Полагаю, это было ограбление? Вооруженное?
– Что-то в этом роде. Вы продали ему яйцо.
– Какой хороший мальчик, делает пи-пи! Что?
Она оглянулась на Лайлу.
– Яйцо? Почему я должна была кому-то продать яйцо?
– Декоративное. Ангел с колесницей.
– Как странно… не помню… о, погодите! Да, боже. Оно было такое аляповатое и старомодное. И к нему прилагалась куча бумаг на каком-то непонятном иностранном языке. Но Оливеру оно понравилось, и он спросил, не захочу ли я сразу его продать. Я посчитала, что тут нет ничего особенного.
– Но документы были на два яйца.
– Неужели? Впрочем, как я сказала, дом был битком набит стариной. Но мы с Биффом – минималисты.
– Аш узнал об этом, когда распоряжался наследством покойного. Знаете, как это бывает.
Миранда на секунду устало прикрыла глаза.
– Невероятная трата времени и энергии.
– Да. И прочитав эти документы, он узнал, что Джонас Мартин-младший проиграл второе яйцо в покер. Антонио Бастоне.
– Бастоне? – несколько оживилась Миранда. – Да, была какая-то семейная легенда о проигранном сокровище. Мой дед, Джонас Мартин, был паршивой овцой с пристрастием к игре и женщинам.
– Вы знаете семью Бастоне?
– Как-то летом, когда мы были в Италии, между мной и Джованни разгорелся бурный роман. Мне еще не было восемнадцати. Я была безумно влюблена… Мой отец не одобрял этих встреч из-за пресловутой истории с покером.
– А где – в Италии, если уместен этот вопрос?
– Флоренция. Мы проводили много времени во Флоренции. Вилла Бастоне – в Тоскане. Джованни женился на какой-то итальянской модели и заимел целое стадо детей. Я не видела его много лет, но на Рождество мы все еще обмениваемся открытками. У женщины бывает только одна первая любовь.
– Вам повезло несказанно – встретить свою первую любовь в Италии, да еще на тосканской вилле! А вы когда-нибудь говорили о яйце, которое его дед выиграл у вашего деда?
– У нас были куда более важные предметы для обсуждения, если мы вообще разговаривали. Но мне пора возвращаться. Хотя я могла бы провести с этой крошкой всю ночь.
Она подхватила Эрл Грея на руки.
– Как, по-вашему, он все закончил?
– Думаю, да.
К тому времени, как они повернули к дому, Лайла поменяла тему и обе весело болтали о клиентах, которые тоже имели дома в Ист-Хэмптоне.
Прежде чем они расстались, Миранда успела представить ее двум парам на восточной террасе как Лилу.
Лайла не стала ее поправлять и быстро придумала, что Лила – дитя трастового фонда, занимающаяся модным дизайном. И несколько минут развлекала себя воображаемой ролью, прежде чем извинилась и пустилась на поиски Аша.
Он подкрался сзади и обхватил ее нежно за талию.
– Вот ты где! Посмотрела бы ты на вид со второго этажа!
– Я? – рассеянно переспросила она, мыслями все еще в разговоре с Мирандой. Но он уже увлек ее к белоснежной лестнице.
– Да, потому что моя мать здесь, и у меня приказ доставить тебя наверх. Пришлось все ей рассказать, – тихо добавил он.
– Правда?
– Ну, не совсем все! А ты можешь поразвлекать ее, пока я разыщу Биффа Суонсона и узнаю от него все, что могу, о яйце?
– В чем же проблема? Миссис Кромптон! Рада снова увидеться с вами.
– Моника, – поправила она Лайлу и улыбнулась: – Позвольте мне посмотреть на ваше орудие.
