* * *
Таши банально перехватило горло от гнева. Он увидел голую Лейри, привязанную к карете — и два рубца, вспухающих у нее на спине, увидел обрывки ее одежды, увидел Лиассио, лежащего рядом и отброшенный кнут — и гнев вспыхнул с такой силой, что некроманту пришлось на миг отвлечься и сплюнуть выделившийся яд. Не глотать же?
Не отравишься, но изжога будет зверская…
Ладно. Главное — жива и вроде как даже не изуродована, хотя учитывая нрав Лейры, Таши мог вообще найти ее труп. Изнасилование?
Нет, этого тоже не произошло. А два рубца от кнута… ну, поболят. Но пройдут. Если Валиар разорится на мага, так и вовсе за два дня. Кнутом тоже можно бить по — разному, можно с одного удара перебить хребет, а можно даже и кожу не пробить. Больно адски, но переживаемо.
Он аккуратно, боясь расплескать гнев, сполз со спины гончей и кивнув на валяющихся слуг, приказал:
— Стеречь.
А сам направился к Лейри. Таши был в таком гневе, что даже о шипении позабыл. Ну и пес с ним, с искажением голоса, Лейра не выдаст, а остальные… ну — ну…
Один взмах ритуального ножа — и девушка почти валится ему на руки.
— Лейра Адалан?
— Д — да…
А вот под капюшон заглядывать не надо, незачем… Еще один взмах рассекает путы на руках. О веревках на ногах до него позаботились, с — сволочи.
Некромант подхватил девчонку на руки, кое-как дотащил до ковра, на котором недавно отдыхал Лиассио — и осторожно опустил рядом с плащом.
— Прикройся.
— Д — да… а в — вы…
— Меня послали за тобой. Твоим родным не понравилось, что ты пропала. Так что не бойся. Сейчас я разберусь тут — и поедем домой.
Лейри закивала. Кажется, ей стало чуть спокойнее. Все-таки доверять страшному и ужасному типу в черной шалотте и с подозрительными песиками в такой ситуации и святой не будет. Но видя, как песики обошлись с Лиассио, Лейри готова была им простить — все! И даже немножечко сверху.
Девушка решительно сглотнула комок в горле и потянулась к кувшину с вином. Кушать уже не хотелось, но вот сделать пару глотков хоть чего-нибудь — очень. Кровь Лиассио не в счет. Сколько ее там было, а пить хотелось зверски.
Таши тем временем направился к Лиассио. Из леса вышел гордой походкой Шейсс и сплюнул к ногам Таши тело слуги.
Некромант посмотрел на оное тело. Чуть пожевано, но живо. Увы, придется поступить жестоко, но собачек надо кормить. А людей Лиассио ему не очень жаль. Такие же подлецы, наверняка. А как еще назвать людей, которые знали, что их хозяин сделал с девочками — рабынями — и все равно продолжали ему служить? Да еще помогали издеваться над Лейрой? Похитить ее?
Нет уж, по меркам Арсайна, такие товарищи не заслуживали никакого снисхождения.
А оправдание, что у них не было выбора… вот и у Таши его тоже нет: и слухов он допустить не может, и собачки голодные…
Таши подошел почти вплотную к Лиассио, чуть наклонился.
Судя по запаху, аристократ был жив, но активно боялся. До медвежьей болезни.
Таши аккуратно пнул его в висок, обеспечивая отключку. Пусть передохнет недолго.
Затем сноровисто спутал мужчине руки и ноги, используя для этого кнут и веревки, заготовленные для Лейри. И посмотрел на собачек.
— Каждому по одному человеку. Есть в лесу. Разрешаю поиграть.
Слова подкрепил поток силы. Приказ, адресованный хищникам. Шейсс, Шайсс и Шойссс радостно взвыли так, что Лейри уронила кубок, а Лиассио пришел в себя и задергался. Но веревки держали. Собачки похватали в зубы свои ноши — и удалились за деревья, откуда через пару минут понеслись вой и крики ужаса и боли. Лейри поежилась и плотнее завернулась в плащ, но бросаться к некроманту и умолять о помиловании почему-то не стала. Видимо, тоже не испытывала ненужной жалости к своим похитителям.
Таши усмехнулся и наклонился над Лиассио. Крики не прекращались.
— Знаешь, что происходит в лесу? Сейчас там медленно убивают твоих слуг. Гончая питается ужасом и болью жертвы, они по кусочку откусывают от них мясо, съедают пальцы, уши, отпускают, потом опять бросаются, люди мечутся и заливают землю кровью, пытаются убежать, но костяная гончая — самая совершенная машина убийства. Самая страшная… я могу сделать так, что они займутся тобой втроем…
Оказывается в настоящем аристократе очень много дерьма. Из Лиассио вылилась очередная порция, из горла вырвался хрип… Лейри держалась намного лучше.
Некромант брезгливо пнул Лиассио кончиком сапога — и направился к Лейри.
— Что они с тобой успели сделать?
Лейри вздохнула, но ответила как можно спокойнее.
— Две пощечины. Два удара кнутом. Похищение.
Таши злобно зашипел. Твари… ладно, слуги уже за все ответили. А вот Лиассио…
Убить его сразу — слишком милосердно. Эта тварь может еще пригодиться, да как пригодиться…
Надо только…
— Я убью его. Но позже, ты не возражаешь?
Лейри замотала головой.
— Н — не возраж — жаю. А я?
— А тебя мы сейчас доставим домой. Только сначала надо будет завернуть в одно место.
— К — куда?
— Не волнуйся, тебе не надо. Я сам туда загляну. По дороге…
Таши вернулся к Лиассио, достал нож… мужчина задергался, но некромант не стал его сильно резать. Нож скользнул, срезая с затылка частичку волос с кожей и мясом. И в руках Таши оказался маленький кусочек скальпа.
— Шшес айшше, хесс Рашш…
Черный сон — хорошее добротное заклинание. Лиассио будет спать. И во сне видеть самые страшные свои кошмары. Он не будет ощущать нереальности, он будет чувствовать себя, как наяву. Но заклинание умное — оно не даст человеку умереть от ужаса. Оно удержит жертву на тонкой грани от потери рассудка. Если все сделано правильно, а Таши был профессионалом.
Глаза Лиассио закрылись.
Мужчина застонал и дернулся.
Таши довольно улыбнулся, пряча волосы в чистый холщовый мешочек, а последний — в потайной карман шалотты.
Теперь надо погрузить добычу на гончую и отвезти в схрон листэрр. Или сначала отвезти Лейри?
Наверное, лучше так, иначе они не успеют вернуться к утру.
Таши посмотрел на девушку и направился к карете. Искать пришлось недолго и вскоре у Таши в руках оказались тонкая шелковая рубашка и штаны. Их он протянул Лейри.
— Надень.
И отвернулся, чтобы не смущать девчонку. Лейри кашлянула через пару минут. Молодец, девочка. Ей явно было больно, она чуть — чуть покачивалась, нетвердо стоя на ногах, а лицо на глазах распухало синяками, но карие глаза смотрели уверенно.
— Я готова.
