Мы — две горошины из одного стручка. Что хорошо для меня, должно быть хорошо и для него (или для нее). На основе этого заблуждения строятся многие отношения. Оно становится мотивацией для многочисленных «полезных» советов другим и предпосылкой для любой терапевтической системы, опирающейся на внушение или адаптацию к социально одобряемым нормам поведения и социальным идеалам.
Психотерапия, которая проводится на такой основе, приносит больше вреда, чем пользы. Именно поэтому Юнг настаивал, чтобы все, кто обучается психоанализу, прежде чем стать практикующими аналитиками, должны пройти собственный анализ.
Только хорошо осознавая собственные комплексы и предубеждения, я могу понять, где заканчивается моя личность и начинается другая.
И даже в этом случае у меня не может быть полной уверенности. Когда приходит пациент, похожий на Нормана, фактически я должен сосредоточить на нем все свое внимание.
В межличностных отношениях идентификация встречается так же часто, как картошка. Она всегда приводит к неприятностям. Если вы идентифицируетесь с другим человеком, ваше эмоциональное состояние становится тесно связанным с настроением этого человека и с его отношением к вам. А затем эта тесная связь быстро превращается цепкую и липкую сентиментальность.
Я очень благодарен моему другу Арнольду, который заметил, что такая психологическая ситуация отразилась в старой популярной песне: «Я хочу быть счастливым, но я не могу быть счастливым, пока не сделаю счастливой и тебя».
Это классическое отражение двойной связи. Вы не можете вести себя независимо, и ваша зависимость будет выражаться в том, что другой человек отвечает за то, как вы себя чувствуете. Более того, с точки зрения психологии ваши отношения ничем не отличаются от детско-родительских отношений. Хуже того: вся кий раз очень трудно сказать, кто из партнеров является родителем, а кто ребенком.
Мы можем с удовольствием брать на себя ответственность за своих детей, но такие отношения между взрослыми людьми не могут долго продолжаться. Ни один из партнеров не может развиваться без сопутствующего двойственного воздействия на другого; это обстоятельство очень влияет на них обоих.
Проекция, если она не воздействует так глубоко, что достигает уровня идентификации, на самом деле оказывается весьма полезной. Если мы считаем, что какое-то качество или какая-то характерная личностная черта есть у другого человека, а затем оказывается, что это не так, нам следует осознать, что мир — это не результат нашего творчества. Обладая достаточной степенью самоосознания, мы можем узнать что-то о самих себе.
Этот процесс называется устранением проекций. Он не происходит за одни сутки и причиняет столько боли, сколько вы можете вытерпеть.
Устранение проекций необходимо, когда фрустрируются наши ожидания относительно других людей. Если же нет явного различия между тем, что является истинным согласно нашим ожиданиям или представлениям, и самой реальностью, значит, нет никакой необходимости и в устранении проекций. Дареному коню в зубы не смотрят, не нужно будить спящую собаку — до тех пор, пока это возможно.
Я думал о том, как все сказанное выше относится к Норману.
Норман влюбился не в Нэнси. Он влюбился в собственную душу, иными словами, в самого себя. Когда он встретил Нэнси, она была хорошим крючком для его проекций: и в качестве заботливой матери (Ева), и в качестве желанного сексуального партнера (Елена). С тех пор его отношение к ней не изменилось. Зато изменилось отношение Нэнси к Норману. Безусловно, ему стало больно. По существу, она отказалась исполнять роль его души.
Норман очутился на необитаемом острове. Он женился на женщине, которая перестала быть воплощением его влюбленности.
Мне не нужно было говорить Норману о его проекциях на жену, ибо что-то у него внутри препятствовало этому осознанию. Все это время он мучительно страдал от потери души, как в свое время страдал и я. Единственное средство облегчить эти страдания осознать, что он в своей жене видел раньше и видит сейчас, и сопоставить то, что он осознал, с той, какой он ее себе представляет.
Несомненно, он все еще не обрел свою душу. Но, по крайней мере, он перестал видеть в жене то, чего в ней не было.
Очень часто мужчина занят поиском своей души в оказавшейся рядом женщине. Раз двенадцать это приходилось делать мне самому. Я мог влюбиться в одно мгновение, моментально. Это мое качество совершенно изумляло Арнольда.
— Ты еще сосунок, — говорил он мне, когда в очередной раз я приходил домой с горящими глазами. — Как ты мог?
— Я люблю ее, — возражал я. — На этот раз все очень серьезно.
— Неужели? — говорил он. — Расскажи-ка мне, что случилось.
Арнольд признавал, что ощущал воздействие своего негативного материнского комплекса. На всех женщин, которых я приглашал к нам домой, он смотрел подозрительным, патриархальным взглядом. Он везде находил скрытые мотивы, независимо от их реального присутствия. Там, где я видел ангела, он узнавал ведьму. Однажды он мне сказал, что не может влюбиться, так как слишком хорошо знает себя.
— Моя анима — хладнокровная потаскуха, — совершенно спокойно говорил Арнольд.
Когда он в конце концов влюбился, она оказалась мягкой, теплой и очень живой феей. Это была практически полная компенсация.
Тем не менее, несомненная правда то, что мужчина, находящийся под воздействием позитивного материнского комплекса, является ранимым и подверженным влиянию женщин. У его анимы неизменно горящий взгляд, он всегда смотрит на женщин сквозь розовые очки. Он действительно любит женщин и склонен идентифицироваться с ними. Он стремится быть в их обществе, ибо там прекрасно себя чувствует. Как правило, он очаровательный любовник, Дон Жуан, который не может отказать ни одной женщине. К тому же, как правило, он является сверхчувствительным, а его чувственная сфера — легко ранимой.
Мужчине такого типа обязательно требуется найти и осознать связь со своей тенью, которая всегда принимает образ безжалостного мошенника, который, скрываясь в бессознательном, наполняет хаосом сердце простодушной женщины.
Но у него может быть гораздо более грубая персона, похожая на толстую слоновью шкуру.
Позитивный материнский комплекс вызывает у мужчины склонность видеть идеал отношений с женщиной в неразлучности между ними. Хотя индивидуальное психологическое развитие, то есть индивидуация, невозможна без отношений с окружающими, она невозможна и при такой неразлучности. Процесс индивидуации требует концентрации внимания на внутренней оси «Эго бессознательное». Тесное психологическое слияние размывает или вовсе уничтожает границы между людьми, так как одно Эго сливается с другим.
Индивидуация позволяет создать основу для отношений с другим человеком исходя из целостности личности. Неразлучность — это фактически слияние с другим человеком, превращение двух индивидуальностей в одну.
«Единый фронт», характеризующий брак Нормана, был основан на идеале неразлучности. Норман идентифицировался со своей женой; он так ей поклонялся, что иногда забывал о том, что сам находится в состоянии психологической смерти. При этом он стал на нее обижаться. Связь постепенно слабела, но все еще была достаточно крепкой. В этом нет ничего удивительного, так как на протяжении нескольких лет их жизнь строилась на основе взаимной фантазии, что у них нет проблем.
