Завулон не обиделся. Сказал:
– Удачи, Антон! Мы надеемся на тебя!
Пассажиры смирно сидели по купе. Только начальник поезда, что-то говорящий в микрофон, проводил меня стеклянным взглядом.
Я сам открыл дверь в тамбуре, спустил подножку и спрыгнул на перрон. Как-то все быстро. Слишком быстро…
А на вокзале была обычная толкотня. Шумная компания, вывалившаяся из соседнего вагона, громогласно вопрошала: «Где тут бабушки с ней, родимой?»
«Бабушки» – в возрасте от двадцати до семидесяти – уже спешили на зов. Будет сейчас и водочка, и пивко, и окорочка жареные, и пирожки с подозрительной начинкой.
– Антон!
Я повернулся. Рядом стоял Лас с перекинутой через плечо сумкой. Изо рта у него торчала незажженная папироса, вид был благостный и умиротворенный.
– Тоже выходишь? – спросил Лас. – Может, тебя куда подкинуть? Меня машина ждет.
– Хорошая машина? – уточнил я.
– Вроде «фольксваген». – Лас поморщился. – Годится? Или ты только на «кадиллак» согласен?
Я обернулся, посмотрел на окна штабного вагона. Гесер, Завулон и Эдгар смотрели на меня.
– Годится, – мрачно сказал я. – Ну… извини. И впрямь очень спешу, машина нужна. Обращаю тебя…
– Так пошли, чего стоять, если спешишь? – спросил Лас, оборвав стандартную формулу вербовки волонтера.
И так ловко ввинтился в толпу, что мне ничего не оставалось, кроме как последовать за ним.
Мы пробились через бестолковое вокзальное телодвижение, вышли на привокзальную площадь. Я догнал Ласа, тронул за плечо:
– Обращаю…
– Да вижу, вижу! – отмахнулся Лас. – Привет, Рома!
Подошедший к нам мужчина, хотя почему-то хотелось сказать – гражданин, был довольно высок и как-то по-детски упитан – весь округлый, плавный, чуть ли не в перетяжечках. Ротик маленький, губки куриной гузкой, глазки тоже маленькие, даже под очками невыразительные и скучные.
– Здравствуй, Александр, – как-то очень церемонно поздоровался гражданин, плавно протягивая Ласу руку. И уставился на меня.
– Это Антон, мой товарищ, подбросим? – предложил Лас.
– Отчего бы не подбросить, – печально согласился Рома. – Колеса катятся, дорога ровная.
И, развернувшись, направился к новенькому «фольксвагену-бора».
Вслед за ним мы загрузились в машину. Я нагло уселся на переднее сиденье, Лас хмыкнул, но покорно полез на заднее. Роман включил зажигание, спросил:
– Куда вам двигаться, Антон?
Речь у него тоже была плавная, округлая, будто не говорил, а писал слова в воздухе.
– В аэропорт, и срочно, – мрачно сказал я.
– Куда? – с искренним изумлением сказал Роман. Посмотрел на Ласа: – Может быть, твоему товарищу найти такси?
Лас смущенно посмотрел на меня. Потом, столь же смущенно, на Романа.
– Хорошо, – сказал я. – Обращаю тебя к Свету. Отринь Тьму, защити Свет. Даю тебе взор отличать Добро от Зла. Даю тебе веру идти за Светом. Даю тебе отвагу сражаться с Тьмой.
Лас хихикнул. И тут же замолчал.
Дело не в словах, конечно. Слова ничего не могут изменить, хоть каждое выделяй Интонацией, будто оно с заглавной буквы. Это как заклинания у ведьм – мнемоническая формула, включающая в моей памяти «шаблон». Я могу подчинить человека и сам, но так… так оно правильнее. Срабатывает давным-давно проверенный механизм.
Роман приосанился, даже будто припухлость щек у него исчезла. Только что сидел рядом крупный и немного капризный младенец, а теперь – мужчина! Боец!
– Свет с тобой! – закончил я.
– В аэропорт! – с удовлетворением произнес Роман.
Мотор взвыл, мы рванули с места, выжимая из рабочей немецкой машинки все заложенные в нее силы. Ручаюсь, еще никогда этот спортивный седан не показывал все, на что способен!
Я закрыл глаза и посмотрел сквозь сумрак – в ветвящуюся цветными линиями тьму. Будто скомканный пучок световодов – часть зеленая, часть желтая, часть красная. Не слишком-то умею смотреть линии вероятности, но сейчас это далось неожиданно легко. Я чувствовал себя в форме, как никогда.
Это значит – ко мне уже течет чужая Сила. Сила Гесера и Завулона, Эдгара и Инквизиторов. А возможно, по всей Москве сейчас замирают Иные, Светлые и Темные, те, у кого Гесер и Завулон вправе брать.
Я только один раз чувствовал что-то подобное. Когда брал Силу у людей.
– Третий поворот – уходим налево, впереди пробка, – сказал я. – Поворачиваем направо, во двор, выезжаем в арку… там переулок…
Никогда не был в Саратове. Но сейчас это не имело никакого значения.
– Есть! – бодро отрапортовал Роман.
– Быстрее!
– Будет исполнено!
Я посмотрел на Ласа. Тот достал пачку папирос, закурил. Машина неслась по забитым улицам, Роман рулил с лихостью водителя трамвая, которому выпал шанс обставить Шумахера на «Формуле-1».
Лас вздохнул и спросил:
– Что теперь будет со мной? Достанешь из кармана фонарик и скажешь «это был взрыв болотного газа»?
– Ты же видишь – фонарик для этого не нужен, – сказал я.
– Но жить-то буду? – не унимался Лас.
– Будешь, – успокоил я. – А помнить – нет. Извини, но это обычная процедура.
– Понятно, – печально сказал Лас. – Блин… Ну что за дела… Скажи, раз уж все равно…
Машина лихо пронеслась по переулку, приплясывая на выбоинах. Лас затушил папиросу и продолжил:
– Скажи, ты кто?
– Иной.
– Какой такой иной?
– Маг. Не волнуйся – Светлый маг.
– Ты возмужал, Гарри Поттер… – сказал Лас. – Ну и дела. А может, я сошел с ума?
– И не надейся… – сказал я, упирая руки в потолок. Роман оттягивался от души и гнал по каким-то клумбам, спрямляя дорогу. – Осторожнее, Роман! Нам надо быстро, но безопасно!
– Тогда еще скажи, – не унимался Лас. – Эта гонка… ой… она не связана с ненормально крупной летучей мышью, которую мы видели прошлой ночью?
– Будешь смеяться – связана! – подтвердил я. Сила бурлила во мне, опьяняя, будто шампанское. Хотелось чудить и веселиться. – Не боишься вампиров?
Лас достал из сумки фляжку виски, резким движением содрал колпачок, приложился. И бодро сказал:
– Ничуть!
Глава 6
На полпути за нами увязалась машина ГАИ. Я навесил на «бору» заклинание, рассеивающее внимание людей, и гаишники немедленно отстали. Обычно таким заклинанием Иные предохраняют свои машины от угона, и я даже порадовался новому применению, которое для него нашел. Впрочем, через минуту нас едва не протаранил грузовик – и я поспешил заклинание снять.
