Метрах в пяти от двери стоял Костя. В руке он держал маленький аккуратный пластиковый дипломат – я понял, что там и лежит «Фуаран». Рубашка на Косте была порвана – будто в какой-то миг внезапно стала слишком мала.
Похоже, выпрыгнув из поезда, он вошел в трансформацию, не до конца раздевшись.
– Привет, – сказал Костя.
Музыка исчезла, оборвалась на половине ноты.
Я кивнул:
– Привет. Быстро ты долетел.
– Долетел? – Костя покачал головой. – Нет… летучей мышью на такие расстояния тяжело.
– И кем же ты обернулся? Волком?
Абсурдный в своей светскости разговор завершился совершенно нелепым ответом Кости:
– Зайцем. Огромным серым зайцем. Допрыгал помаленьку…
Я не удержался – хихикнул, представив себе исполинского зайца, бегущего по огородам, огромными прыжками форсирующего ручьи и перескакивающего через заборы. Костя развел руками:
– Ну… и впрямь смешно получилось. Ты как? Не слишком… я тебя? Зубы целы?
Я постарался улыбнуться как можно шире.
– Извини. – Костя казался на самом деле огорченным. – Это все от неожиданности. Как ты понял, что книга у меня? Коктейль?
– Да. Для заклятия нужна кровь двенадцати человек.
– Откуда ты узнал? – задумчиво спросил Костя. – Никаких данных по «Фуарану» нет… а, не важно. Я хочу с тобой поговорить, Антон.
– Я тоже, – согласился я. – Сдавайся. Ты еще можешь спасти свою жизнь.
– Я давно не-живой, – улыбнулся Костя. – Что, забыл?
– Ты понимаешь, о чем я.
– Антон, не лги. Ты же сам себе не веришь. Я убил четырех Инквизиторов!
– Трех, – поправил я. – Витезслава и двоих в поезде. Третий выжил.
– Велика разница. – Костя поморщился. – И одного никогда не прощали.
– Это особый случай, – сказал я. – Скажу честно, Высшие напуганы. Тебя уничтожат, но цена победы будет слишком высока. Высшие пойдут на переговоры.
Костя молчал, пристально смотрел на меня.
– Если ты вернешь «Фуаран», если добровольно сдашься, то тебя не тронут, – продолжал я. – Ты же законопослушный. Это все книга, ты был в состоянии аффекта…
Костя покачал головой:
– Да не был я в состоянии аффекта. Эдгар не воспринял слова Витезслава всерьез. А я – поверил. Обернулся, долетел до избушки. Витезслав подвоха не ожидал… стал показывать книгу, объяснять. Я услышал про кровь двенадцати… и понял, что это мой шанс. Он даже не возражал против эксперимента. Наверное, хотел побыстрее убедиться, что книга настоящая. Только когда понял, что я стал сильнее… вот тогда напрягся. Но было уже поздно.
– Зачем? – спросил я. – Костя, это же безумие! Зачем тебе власть над миром?
Костя приподнял брови. Некоторое время смотрел на меня – потом засмеялся.
– Что ты, Антон! Какая власть? Ты не понимаешь!
– Я все понимаю, – упрямо сказал я. – Ты рвешься в Китай, верно? Миллиард магов под твоей властью?
– Идиоты, – тихо сказал Костя. – Вы все идиоты. Вы только об одном можете думать… Власть и Сила… Не нужна мне эта власть! Я – вампир! Понимаешь? Я изгой! Хуже любого Иного! Я не хочу быть самым сильным изгоем! Я хочу быть обычным! Я хочу стать как все!
– Но «Фуаран» не позволяет превратить Иного в человека… – пробормотал я.
Костя захихикал. Покачал головой:
– Ау! Антон, включи голову! Тебя накачали Силой и отправили меня убивать, я знаю. Но ты вначале подумай, Антон! Пойми, чего я хочу!
Скрипнула дверь за спиной. Вышел Лас. Смущенно уставился на меня, потом покосился на Костю.
Костя покачал головой.
– Не вовремя? – оценив ситуацию, сказал Лас. – Извините, уже ухожу…
– Стой, – сухо произнес Костя. – Ты очень даже вовремя.
Лас застыл. Я не уловил приказа в голосе Кости, но он, похоже, был.
– Натурный эксперимент, – сказал Костя. – Гляди, как это делается…
Он сильно встряхнул дипломат, замки послушно открылись, чемоданчик раскрылся, и из него тяжело, солидно вылетела книга.
«Фуаран».
Переплет и впрямь был кожаный – серовато-желтый. И уголки заделаны медными треугольниками. А еще – затейливый замочек, не дающий книге раскрыться.
Костя поймал книгу одной рукой, с удивительной ловкостью раскрыл – будто не фолиантом в пару килограммов весом орудовал, а газету разворачивал. Выпустил дипломат, звонко грохнувшийся о бетон.
– Здесь в основном всякая лирика, – ухмыльнулся Костя. – Хроника неудачных экспериментов. Рецепт в конце… он совсем простой.
Свободной рукой Костя достал из заднего кармана джинсов металлическую фляжку. Отвернул колпачок – и капнул прямо на раскрытую страницу.
Чего я жду?
Что он собирается сделать?
Все во мне сейчас кричало – атакуй! Пока он отвлекся – бей в полную силу!
Но я ждал, завороженный зрелищем.
Капля крови исчезала со страницы. Таяла, исходила бурым дымком. А книга… книга начала петь. Давящий звук, похожий на горловое пение – вроде и человеческий голос, и нет в нем ничего осмысленного.
– Тьмой и Светом… – сказал Костя, глядя в открытые страницы. Он видел там что-то, недоступное мне. – Ом… Мриганкандата гаури… Аучитья дхвани… Моей волей… Мокша гаури…
Голос книги – у меня не было сомнений, что звучит именно книга, – стал сильнее. Заглушил голос Кости, слова заклинания – и русские, и те, древние, на которых был написан «Фуаран».
Костя повысил голос – будто пытался перекричать книгу.
До меня донеслось лишь последнее слово – опять «ом».
Пение прервалось на резкой, диссонансной ноте.
За спиной выматерился Лас. И спросил:
– Что это было?
– Море, – ухмыльнулся Костя. Нагнулся, поднял дипломат, спрятал туда и книгу, и фляжку. – Целое море новых возможностей.
Я повернулся, уже зная, что увижу. Прищурился, ловя зрачками тень собственных ресниц.
Посмотрел на Ласа сквозь сумрак.
Аура неинициированного Иного была совершенно явственной. Добро пожаловать в нашу дружную компанию…
– Вот так это работает на людях, – сказал Костя. На лбу у него выступили капельки пота, но он выглядел очень довольным. – Вот так.
– Так чего же ты хочешь? – спросил я.
– Я хочу быть Иным среди Иных, – сказал Костя. – Я хочу, чтобы все это прекратилось… Светлые и Темные, Иные и люди, маги и вампиры. Все станут Иными, понимаешь? Все люди на свете.
Я засмеялся:
