– Ой-ой… – сказал я.
– Вампир проиграл, хотя шанс у него был. Высший против Высшего, маг обычно посильнее, но вампир был поопытнее… Но проиграл, полагаю – поскольку был пьян. Попал под «серый молебен».
– Почему я не слышал? – удивился я.
– Потому что это было в одна тысяча девятьсот восемьдесят первом году. Поссорились они, кстати, на политической почве – глава Темных был убежденным коммунистом и поклонником Ярузельского, в то время как вампир…
– Ольга, стоп! – Я поднял руки. – Меня не интересуют политические взгляды вампиров тридцать лет назад. Почему у вампиров с тех пор не было Мастера Мастеров?
– Да потому что новый Мастер Мастеров появляется, убив предыдущего. А если предыдущий погиб не от руки вампира – то за звание нового должны сразиться не менее двенадцати Мастеров – и остаться должен только один. Они, конечно, с технической точки зрения уже мертвые, Антон. Только жить все равно хотят. Один идиот, который бросает вызов Мастеру Мастеров, рано или поздно находится. А вот двенадцать придурков, которые отправятся на смертный бой, – такого пока не нашлось. И еще лет сто может не найтись. Профит с этого поста никакой, разве что самолюбию льстит. А проблем – выше головы.
– Matka Boska, jak mógł Wampir-Żyd zginąć od «Szarego Nabożeństwa» Ciemnego komunisty? Jak w ogóle u ich w głowach to godziło się? – воскликнул я.
Ольга иронически покосилась на меня.
– Ты что, Антон, вчера «Петрова» на себя наложил?
– Ну да, – смутился я. – Французский я не знаю, но для простоты общения… Как ты узнала?
– Ты сейчас по-польски возмущался, – хмыкнула Ольга. – «Петров» ведь вколачивает не один язык, а пятнадцать самых употребительных. Надо же, никогда не думала, что польский входит.
– Но как все-таки его угораздило?! – Я ударил кулаком по столу. – Мастер Мастеров – еврей! Это ведь оксюморон! Иудей не имеет права пить кровь!
– Он был нерелигиозным, – сказала Ольга с улыбкой.
– А глава Темных – коммунист? Как у него все это уживалось с научным атеизмом?
– Он объяснял способности Иных исключительно с материалистической точки зрения. Антон, хватит возмущаться. Это уже случилось, причем давно. Вампиры не особо рвались выбрать нового Мастера Мастеров. Не хотят и сейчас. Через три дня они собирают Высокую Ложу, но я бы не питала лишних надежд.
– Ольга, почему так? – спросил я. – У Дозоров нет общего руководства, только региональное. У оборотней в принципе нет главных. У вампиров и ведьм вроде как есть… А по сути, нет, сгинули главные – и вроде все только рады.
– Потому что мы одиночки, Антон, – ответила Ольга. – Мы даже не волки, те живут в стаях.
– Чушь, чушь, чушь! – Я взмахнул рукой. – Знаешь, что мне вчера сказал Егор? Я его предупреждаю, что не надо ехать. Предлагаю инициацию, чтобы он уже никогда не стал Зеркалом. А он говорит: «Да у какого человека тут могут быть сомнения, что тут выбирать-то!»
– Ну так он человек, – сказала Ольга. – Живой. Мятущийся. С идеалами и заблуждениями. А они – Иные. Вампиры. Нежить. И к тому же ты забываешь одну вещь, Антон. Именно вампиры, как мы теперь понимаем, считают себя самыми первыми Иными. Именно вампиры заключали договор с Двуединым. Может быть, они не так уж и рвутся с ним сразиться?
– Никто не любит кровососов, – кивнул я.
– Ты отстал от жизни, – сказала Ольга. – Их пиар-кампания была очень мощной, охватила почти все страны. Молоденькие девочки, если показать им настоящего вампира, сами с визгом кинутся к нему, подставляя шейку.
– Я тут недавно общался с молоденькой девочкой – она была не в восторге от вампиров.
– Так ее тетка сосала, – ухмыльнулась Ольга. – А был бы юный красавец, способный часами таскать ее на руках, – могло бы и иначе повернуться. – Она посерьезнела. – Пока мне помощь не нужна, Антон. Вампиры сидят в своем гнезде на Манхэттене…
– В Нью-Йорке?
– А где же еще? – удивилась Ольга. – Это их святыня! Мекка! Иерусалим! Там самое большое поголовье на душу населения, там самые старые ложи, клубы, салоны. Заведения легальные и нелегальные. Все там есть. Сейчас они будут судить и рядить, решать, что им выгоднее.
– И пить кровь.
– Да, конечно. – Ольга вздохнула. – Более того, поскольку сбор Мастеров в какой-то мере инициирован нами, я почти убеждена – им выдали дополнительные лицензии.
Я молчал.
– Жизнь – грязная штука, – сказала Ольга. – А жизнь после смерти – совсем уж мерзкая. Иди домой, Антон, и ложись спать. На тебе лица нет.
– Ведьмы тоже будут решать этой ночью, – сказал я. – Но я могу пока повозиться в архиве…
– Антон, ты работаешь в команде, – сказала Ольга. – Успокойся. Не пытайся успеть везде. Ты притащил Егора – молодец! Теперь отдохни хотя бы до вечера. Все думают. Все читают документы. Все расспрашивают самых старых Иных. Ты заслужил отдых.
Я встал и кивнул:
– Хорошо. Даже спорить не стану. Но займитесь особо этой вампиршей, которая писала мне послания из инициалов укушенных. Она ведь ухитрилась прогнать Двуединого, верно?
– Ею занимаются, не сомневайся. – Ольга нахмурилась. – Во всех направлениях работают. А твое направление сейчас – к постели.
– Слушаюсь, – сказал я.
* * *
Вообще-то я мог открыть портал даже из офиса Дозора. Или со двора.
Но я сел в завулоновскую машину, отъехал, припарковался на обочине возле магазина фермерских продуктов и импортного алкоголя. Это была зона платной парковки, но я решил, что Великий Темный не обеднеет.
В магазине я приобрел бутылку вина (вино было не лучшим, но искать хороший винный не хотелось), два килограмма отменной говядины, молоко-творог-яйца-колбасу, кило яблок, свежего хлеба, понемногу разных сортов оливок и острых перчиков, фаршированных сыром.
Потом я вышел из магазина, достал телефон и спрятал в бардачке машины, отошел с тротуара в узкий пустой проулок, закрыл глаза, представил требуемое место, произнес требуемые слова и подался вперед, в открывшийся передо мной портал.
– Папочка! – радостно взвизгнула Надя. – Ура! Папа пришел!
– И подарки принес, – сказал я, открывая глаза. На мне немедленно повисла Надя. – Ну, я же мокрый и холодный! Погоди секунду!
– Я соскучилась, – ответила дочь. – И не хочу ничего ждать.
Портал в убежище провешивала Надя. По ее уверениям, отследить его не было никакой возможности. Но я все-таки не собирался этим злоупотреблять. Я обнял дочь. Через мгновение подошла Светлана, укоризненно сказала:
– Я уж думала, ты не решишься нас навестить.
– Меня Ольга отослала домой, велела отсыпаться. Я решил, что дом там, где вы.
