К обоюдному удовольствию, они встретились на ужине на следующий день, потом на другой и так далее. Походы в клуб тихо и незаметно превратились для Ричарда в свидания с Масей. Это было прекрасно и стоило целого миллиона вступительных взносов.
К сегодняшней встрече Ричи готовился с небывалой тщательностью. Маникюр и укладка обошлись ему в целое состояние – десяток отборнейших креветок! Кот неуверенно оскалился на свое отражение в зеркале и вдруг засомневался. Лоск шерсти и эффектная небрежность – все это теперь казалось ему неуместным и наигранным.
«Кого ты хочешь обмануть, босота?» – подумал Ричард и мысленно пририсовал в отражении рядом с собой Масю.
Получившаяся картинка смутила его еще больше. Он увидел пухляка с сомнительной внешностью и аристократку по крови, кошку с идеальным экстерьером и выразительнейшими глазами, происходящую от богини Бастет. Однако отступать было не в правилах Ричи. Он отправился на встречу с аристократкой в боевом настроении, которое поколениями выкотовывалось его предками, пусть даже и не самыми породистыми, но прекрасно знающими, что такое храбрость, благородство и честь.
Они договаривались встретиться в сквере. Ричи пришел первым, и ему ничего не оставалось, как прохаживаться, обвивая хвостом ножки скамеек, и посматривать вокруг. И вот он почуял в воздухе знакомые нотки. Мася с невыразимым изяществом двигалась очаровательной трусцой в его сторону. Хвост Ричи предательски дрогнул. Морда расплылась в улыбке, характерной для его дальнего чеширского родственника.
– Дорогая, вы прекрасны! – воскликнул кот и бросился отираться о шубку подруги.
Мася отвечала ему тем же, жмурясь от удовольствия. Сегодня ее роскошный воротник был уложен волнами и слегка мерцал серебром. Ричи незаметно послюнявил языком лапку и провел по лбу. Его спутница сегодня выглядела роскошнее, чем обычно. Ударить в грязь усами он не хотел.
– Мы пойдем на премьеру? – спросила Мася. – Я прежде бывала на представлениях, но только со своей двуногой воспитанницей.
Ричард загадочно улыбнулся и, сохраняя молчание, кивнул в сторону человеческой пары, приближающейся к входу. Мася все поняла. Они приосанились, пристроились за элегантно одетыми людьми и как ни в чем не бывало прошли в фойе. Двуногие, конечно, зависимые существа, но двери в свои заведения они открывают только перед себе подобными. Примитивные создания, что с них взять.
– Мася, надеюсь, вы не расстроитесь, если мы пропустим спектакль? Театральный сезон только открылся. Я с удовольствием приглашу вас сюда еще не раз, но на сегодня запланировал нечто иное.
Мася с облегчением выдохнула.
– О, Ричард! Это огромное облегчение. Я не слишком люблю постановки двуногих. Разве что арт-хаусный «Кошкин дом», но и там, откровенно говоря, слишком много гротеска. Все эти козы, пожары, капуста!.. Чего только стоит пресловутый «Тили-тили-бом». Разве так сообщают о несчастье? Представьте, что вы звоните пожарным: «Тили-тили-бом, загорелся кошкин дом». К тому же, если признаться честно, я испытываю слабость к цирку Куклачева, даже общалась с некоторыми прославленными тамошними гимнастами. Вы знали, что многим из них приходится употреблять кошачью мяту, которая вызывает сильнейшую зависимость?
Ричи не знал наверняка, но догадывался об этом. Иначе откуда у них берутся силы прыгать целыми днями с шеста на шест за бумажным бантом? Неужели уважающий себя кот в здравом уме станет кувыркаться, как карусель, сутки напролет?
– Талант надо питать пороками! – неудачно пошутил он, но кошка любезно улыбнулась и даже, кажется, действительно нашла это высказывание забавным.
Ричи решил немного форсировать тему болезненности в искусстве.
– Знаете, Мася, мой двуногий тоже из богемы. Он не ограничивается своими государственными делами в Совете Федерации или зерновым и нефтяным трейдингом. Помимо этого он еще и знаменитый писатель. Приходит со своих балов под утро, завтракает после полудня, исключительно черной икрой и игристыми винами. Впрочем, я ему помогаю с творчеством, иначе он бы такого понаписал! Эти двуногие настолько нелепы…
Ричард болтал без передышки и вел гостью, не сводящую с него восхищенных глаз, за кулисы. Занавес еще не поднимали. Лениво поиграв с бахромой, котектив внезапно вцепился когтями в портьеру и начал ловко карабкаться по ней. Мася с легкостью приняла вызов и резво взобралась вслед за котом на самый верх. Они ловко преодолели конструкции с канатами, софитами и какими-то проводами и добрались до чердака.
Ричард готовился к свиданию и разведал все здешние тропы. Он уверенно прошмыгнул в какую-то лазейку и очутился на крыше. Следом за ним там незамедлительно появилась и Мася, заметно развеселившаяся. Смеясь, они сняли друг с друга паутину, при этом кошечка еще и ненавязчиво взъерошила белое пятно на груди Ричи. Теперь оно не выглядело больше официальным галстуком.
– Скоро закат! – очень авторитетно заявил Ричард, прогуливаясь со спутницей по карнизу.
Мася повернулась в его сторону, и их усы слегка соприкоснулись. Ричи мурлыкнул про себя, огненно-желтым взглядом пригласил кошку следовать за собой и направился в центр солнечного пятна. Там, на изящно сложенных театральных программках, стояли крошечные миски с валерианой и блюдо под крышкой, сверкающей серебром.
– Ричард! Это так здорово! – Мася действительно выглядела довольной, даже на мгновение высунула шершавый розовый язычок. – Последний раз я так веселилась, когда моей двуногой в бутик завезли фарфоровых мышат. Она выставила их на полке по размеру и ушла вытирать пыль с манэки-нэко. А я просто сталкивала мышей одну за другой вниз. Слышали бы вы, как звонко они разбивались! Их осколки разлетались в самых разных, совершенно непредсказуемых направлениях!
Ричард не знал, что такое манэки-нэко и почему с него надо протирать пыль.
Но он снова почувствовал укол, напомнивший о его происхождении, и из котектива снова полезло удивительное вранье:
– Мася, у нас очень много общего. Во дворце, в котором мы живем с моим двуногим в Индии, можно целыми днями только этим и заниматься, сталкивать дорогие безделушки на пол. Смешно вспомнить, сколько золотых безделиц и фарфоровых статуэток я наронял! Иногда мне кажется, что я только этим и занимался. Разве что еще катался на занавесках. – Кот довольно хихикнул, вспомнив, как несколько минут назад они лихо взобрались по кулисам, внезапно посерьезнел и добавил: – Но вы же понимаете, приходится работать.
– Мне казалось, вы живете на фабрике в подвальчике. Разве ваш двуногий не сторожит территорию? – Мася осторожно глянула на собеседника. – Я видела его на ночном обходе.
Ричи натужно смеялся чуть дольше, чем следовало бы после этой вот забавной шутки, потом сказал:
– Что вы! В Индии у меня огромный дворец. Но ведь нам, художникам, творцам, просто необходимо погружаться в атмосферу нищеты и отчаяния. Трудно передать в своих произведениях голод и лишения бродячих котов, точа когти о персидские ковры и поедая запеченные на вертеле лягушачьи лапки от шефа!
