Я с трудом удержалась от намерения погладить кулон, все так же висящий на моей шее. Да, я уверена, что это — именно та вещь, которая нужна загадочной Ильзе и ее еще более таинственному нанимателю. Но не имею ни малейшего понятия, почему кому-либо понадобилась эта безделушка.
— А знаешь, что никак не дает мне покоя? — вдруг спросил Лоренс и посмотрел на меня. В полутьме его глаза загадочно мерцали. — Смерть барона. Он ведь мог спастись. Я предлагал ему сдаться в обмен на свободу. Но Николас лишь рассмеялся — и сам ринулся в огонь. Не понимаю! Почему он так поступил?
А вот я как раз знала ответ на этот вопрос. По всей видимости, Николас рассчитывал, что его спасет хранительница, чьей стихией был именно огонь. И его чаяния оправдались, если судить по присланной записке.
— И вообще, у меня от тебя одни проблемы, — пожаловался Лоренс, как-то резко переключившись на другую тему. — С матерью поссорился, месси Улеану против себя настроил. И никакой благодарности в ответ! Только и знаю, что от тебя выслушиваю, будто мы не пара.
Последняя фраза была произнесена нарочито хнычущим голосом. Лоренс даже пару раз шмыгнул носом, войдя в образ страдающего и несправедливо обиженного героя. И внезапно меня кольнуло раскаяние. А ведь и в самом деле, я доставляю ему только проблемы. Возможно, стоит быть чуть более ласковой к тому, кто из-за меня поссорился со всем белым светом.
— Прости, — с достаточной долей раскаяния пробормотала я. Тоже села и обняла Лоренса сзади, прильнув к его спине. — Ну пожалуйста, прости. Я постараюсь исправиться.
После чего не удержалась и потерлась носом об его ухо.
Лоренс проворчал что-то одобрительное, и я, осмелев, провела языком по его мочке.
— Мне нравится ход твоих мыслей, — судорожно вздохнув, отозвался он. — Продолжай работать над собой.
Мои руки сами собой нырнули под его расстегнутую рубашку. Кончиками пальцев, едва касаясь, я прочертила вниз по его обнаженной и очень горячей коже. Лишь слегка притронулась к жестким курчавым волосам, волнующей дорожкой убегающим за ремень штанов, и тут же вернулась наверх. Пощекотала соски, которые от моего прикосновения сразу же съежились. Почему-то это меня очень рассмешило, и я фыркнула от невольного смеха.
— И что тебя так развеселило? — с легкой нотой обиды спросил Лоренс.
От возбуждения его голос охрип, а интонация приобрела необычную медлительность.
— Да так, — уклончиво отозвалась я. Еще теснее прижалась к нему и шепнула на ухо: — Если ты повернешься, то мне будет гораздо легче вымаливать у тебя прощение за все те неудобства, что тебе принесло знакомство со мной.
Лоренс с готовностью повиновался мне. Обвил было мои плечи руками, но я шутливо стукнула по ним, не без усилия высвободившись из его объятия.
— Не мешай! — с нарочитой суровостью потребовала я. — Дай мне немного поиграть с тобой.
И с силой толкнула его в грудь, тем самым заставив откинуться на подушки.
— Твои фантазии меня пугают все больше и больше, — произнес Лоренс, послушно заложив руки за голову. — Сначала ты хотела пригласить к нам в постель еще одну девушку, теперь еще это. Скажи, ты, случаем, не собираешься меня связать?
Вместо ответа я соскочила с кровати и с томной неспешностью стащила с ноги чулок, а потом и другой. Кстати, Лоренс подал мне неплохую идею. Не все же ему доминировать в постели. Пора и мне преподать ему парочку уроков. А из этого предмета нижнего белья получатся неплохие узы. К тому же и спинка у кровати подходящая, так и тянет привязать к ней кого-нибудь.
— Ты шутишь, должно быть, — пробормотал Лоренс, который наблюдал за моими действиями блестящими от возбуждения глазами.
— Отнюдь. — Я постаралась изобразить на своем лице как можно более злодейскую ухмылку. — Дорогой местер, ложитесь поудобнее и расслабьтесь. Позвольте девушке позаботиться о вашем наслаждении.
— Звучит многообещающе. — Лоренс с готовностью протянул руки вверх и взялся за прутья изголовья. — Моя милая Беата, я весь в вашем распоряжении.
Я опустила голову, пряча в тени ироничную улыбку. Посмотрим, как ты запоешь через пару минут. Затем уселась на Лоренса верхом, неприлично задрав платье, и аккуратно, но крепко привязала его запястья так, чтобы он не мог самостоятельно освободиться. Немного подумав, взяла с прикроватного столика широкую бархатную ленту, при помощи которой хотела убрать волосы перед купанием, и потянулась завязать глаза Лоренсу.
— Эй, мы так не договаривались! — ощутимо напрягся он, почему-то не оценив последнюю мою затею.
— Боитесь оказаться в полной моей власти, местер Лоренс? — Я медленно облизнула губы. Затем словно невзначай приспустила лямку платья с плеча, почти обнажив грудь. И прошептала, неотрывно глядя прямо в глаза королевскому дознавателю: — В таком случае вы очень много потеряете.
— Ты режешь меня без ножа! — жалобно воскликнул Лоренс. Неполную минуту размышлял, покусывая нижнюю губу, затем обреченно кивнул, сказав: — А, да ладно! Делай, что пожелаешь.
Я восторженно пискнула от полученного разрешения и крепко перевязала глаза Лоренсу. Несколько раз провела ладонью перед его лицом, проверяя, не оставила ли где ненароком щель для подглядывания. И быстро скинула с себя платье, оставшись обнаженной. Затем занялась одеждой Лоренса. Распахнутая на груди рубаха мне не мешала, а вот с пряжкой ремня пришлось немного повоевать.
— О небо, все эти задержки сводят меня с ума! — простонал Лоренс, пока я стаскивала с него штаны. — Беата, дорогая, ну не томи же меня!
Я задумчиво почесала нос, полюбовавшись немного на его достоинство. По-моему, размерами совсем не уступает члену барона Николаса. Хотя, опять-таки, вряд ли об этом стоит говорить Лоренсу. Не думаю, что этот комплимент его порадует.
— А вот интересно, почему мужской член называется достоинством? — спросила я у Лоренса.
Тот как-то сдавленно закашлялся, явно не ожидая от меня подобного вопроса.
— Ну правда же, непонятно, — постаралась я пояснить свою мысль. — Что в нем такого выдающегося, чтобы звать аж достоинством? Висит такая штучка забавная. По справедливости достоинство должно быть у нас, потому что именно женщины рождают детей, а это, по-моему, самая важная способность в мире.
— У меня сейчас ничего не висит, — неловко пошутил Лоренс.
И в самом деле, его так называемое достоинство горделиво стояло, окруженное жесткими курчавыми волосами.
— Да нет, я не имею в виду конкретно тебя, — фыркнула я. — Просто… Как сказать-то… Порой взглянешь на мужичка — и ничего-то в нем хорошего нет. Плюгавый, страшненький, да и как человек полное дерьмо. И что же, его член тоже достоинством называть? Несправедливо!
— Беата, если честно, я как-то не готов сейчас к таким философским разговорам! — взмолился Лоренс. — Или ты связала меня специально, чтобы изложить свой взгляд на эту величайшую несправедливость в мире?
