Наверное, виной всему была молодость Лизетты. Или ее непостижимая сдержанность. Она не льнула к нему, как большинство других женщин, изо всех сил старающихся покорить полковника. Лизетта уделяла куда больше внимания своему крестному отцу.
Килиан плохо спал эту ночь – мешали мысли о прелестной женщине с темными волосами и таинственными фиалковыми глазами. Сдержанная, чуть застенчивая манера держаться выдавала немецкое происхождение девушки, однако ее смягчали черты, унаследованные от французов: склонность к флирту и кокетству. Лизетта интриговала Килиана. Он уже давно не знал женщин, лишенных корыстных и низменных мотивов.
Отправив подарки, он засомневался, не поспешил ли. Вдруг его внимание отпугнет ее? Оскорбит? А вдруг он не угадал ее пристрастия – или слишком рано навязывает ей свои? Вне себя от волнения, он коротал день, избегая разговоров и не притрагиваясь к еде. Встреча с духовенством прошла словно в тумане – он не помнил, что на ней обсуждалось. Неожиданно события приняли новый поворот – пугающий и волнующий.
Когда Килиан вернулся со встречи, его ждал посетитель, привезший весточку с фронта. Должно быть, подумал Килиан, ему известно, как полковник скучает по своим людям и по настоящему делу.
– Простите, что я заставил вас ждать, – извинился Килиан.
– Что вы, это я приехал без предупреждения. Рад, что застал вас, – учтиво отозвался его посетитель, подполковник Мейстер.
– Вы из штаба генерала фон Трескова?
– Да. Вы с ним встречались?
– Дважды. Он производит очень приятное впечатление.
– Замечательный человек, – с жаром заверил Мейстер.
– Вы проездом в Берлин? – поинтересовался Килиан. – Или решили заглянуть в Париж, развеяться?
– Собственно говоря, я не в Берлин, а из Берлина, по поручению начальства. Завтра двинусь обратно на восток.
– Сочувствую, – промолвил Килиан.
– Полковник, вы, должно быть, скучаете по вашим людям.
– Разумеется. Вам что-нибудь предложить? – Килиан посмотрел на часы. Для выпивки, пожалуй, рановато. – Кофе?
Мейстер улыбнулся.
– Благодарю вас, не стоит. Давайте лучше прогуляемся… Такой чудесный день!
Килиан удивленно нахмурился: зачем Мейстер к нему явился? Неужели его послали с проверкой, можно ли доверить Килиану более активную роль?
– Идемте? – предложил подполковник.
Килиан больше не сомневался: Мейстер хочет поговорить с ним там, где их никто не подслушает. Главный вопрос – зачем он вообще приехал?
За дверями здания министерства манеры Мейстера резко изменились.
– Прошу прощения. Вы наверняка догадались, что у меня к вам строго конфиденциальный разговор.
– Конечно.
Мейстер повел Килиана по направлению к Тюильри. Стоял великолепный день. Полковник надеялся, что к вечеру погода не испортится. Мейстер отыскал уединенную скамейку и, оглядевшись, понизил голос.
– Генерал Фридрих Ольбрихт и генерал фон Тресков попросили меня проведать вас.
Килиан не смог сдержать удивления.
– Засмейтесь, полковник, – как будто я рассказал вам что-то смешное, – шепнул Мейстер. – Гестапо повсюду.
Килиан изобразил смешок.
Мейстер улыбнулся.
– Вот. – Он протянул полковнику газету. – Здесь вы найдете доказательство, что я говорю чистую правду. Это написано генералом Ольбрихтом. Он сказал, вы узнаете его подпись.
Килиан развернул газету. Мейстер показал на какую-то строчку – чтобы со стороны казалось, будто друзья обсуждают одну из статей. Килиан торопливо прочитал короткую записку. Мейстер с улыбкой сложил газету и с облегчением перевел дух.
– Еще раз простите. В нашем деле предосторожности не лишни. Ваши высокопоставленные доброжелатели заверили нас, что вы – родственная душа и желаете перемен.
Килиан невесело усмехнулся.
– Вы согласны, полковник?
– Разумеется. – Килиан вытащил пачку сигарет и предложил закурить Мейстеру. Сам полковник курил мало – больше за компанию или же в моменты душевного потрясения.
– Генерал просит вас довериться мне. Я приехал сюда от него.
– Продолжайте. – Килиан затянулся, но сигарета не доставила ему радости. Он выслушал рассказ Мейстера о плане убийства Гитлера со смешанным чувством ужаса и восхищения. Когда берлинский гость умолк, Килиан уставился на него, с трудом скрывая шок.
– Вы серьезно?
– План проработан в деталях.
Какая блистательная и опасная затея! Килиан жалел, что не ему выпадет честь подложить бомбу в волчье логово.
– А зачем посвящать в этот план меня? Отсюда я ничем не в силах помочь.
– Вы, как и мы, считаете действия фюрера незаконными, безнравственными и чудовищными. – Мейстер понизил голос и прикрыл лицо рукой, в которой держал сигарету.
Килиан согласно кивнул.
– Арестовать его недостаточно. Его надо уничтожить – только тогда у нас появится шанс договориться с союзниками.
По телу Килиана пробежала дрожь, однако лицо оставалось бесстрастным.
– Вы с нами, полковник?
– По-моему, ответ вам известен, иначе вы бы не затеяли этот разговор.
Настал черед Мейстера согласно кивать.
– Мы знаем, чем вам пришлось пожертвовать.
– Но от меня толку мало. Я застрял тут, в Париже!
– Как только мы приведем план в исполнение, нам понадобятся верные люди на местах. Нам нужен человек, говорящий на языке вермахта. Армия пойдет за вами.
Килиан взволнованно кивнул, сдерживая бешено колотящееся сердце.
– На кого еще можно рассчитывать?
– Скоро узнаете. Пока же нам нужно заручиться вашим согласием.
– Оно у вас есть… Готов расписаться кровью.
– Надеюсь, до этого не дойдет, – промолвил Мейстер.
Они обменялись рукопожатием, точно старые друзья.
– Когда?
– Скоро. Возможно, летом – ведь прошлогоднее зимнее покушение провалилось. Вас предупредят. Доверяйте лишь тем, кого я назвал. Больше никому. – Мейстер рассмеялся, как будто Килиан рассказал ему забавный анекдот. – Надеюсь, в следующий раз, полковник Килиан, у нас с вами будет повод поднять бокал в честь нашего успеха, – промолвил он, собираясь уходить.
– Удачи, подполковник, – отозвался Килиан и легким шагом отправился в отель «Рафаэль» принять ванну и побриться перед свиданием в «Ритце».
24
Лизетта с облегчением перевела дух: огромный автомобиль отъехал от ее дома. Все ее знакомые, в том числе и встревоженная Сильвия, наблюдали, как Лизетта села в блестящую черную машину, на капоте которой торчал флажок с мерзкой свастикой. Хорошо, что девушка догадалась набросить поверх роскошного платья обычное пальто!
